Редьярд Киплинг - "Казарменные баллады" и "Семь морей" (книги стихов)
Мы вели друг с другом речи
(Вера, мудрость, идеал),
И — не для спора, для сравненья —
О Боге, кто его как звал.
Так друг с другом мы трепались,
Дружбы не забыв границ;
Ранняя заря будила
До безумья громких птиц.
Потом, сказав, что было чудно,
На коней — и марш домой,
Пусть Мохаммед, Бог и Шива
Слежкой заняты тупой….
На правительственной службе
Не жалели мы своих ног,
И несли приветы братьям
Хоть на запад, хоть на восток.
Управлялись там, помогали,
Сингапур, Симла, Кохат…
Вот бы снова всех повидать бы,
Матери — Ложе я был бы рад!
Как бы снова был я рад им,
Братьям черным белым, цветным,
Чтобы шел хог-дарн по кругу**
И летел сигарок дым,
Старый кансама храпел бы тихо***
И шумел за буфетом сад…
А я, встав пред Ложей как Мастер,
Совершал бы опять обряд!
Снаружи — «Сэр! Сержант! Салям! Привет!»
Внутри же каждый — 'Брат', порядку не во вред;
На Уровне собравшись, другим на Встречу шли,
Был там я Младший Дьякон… как жаль, те дни прошли!
Пер. Э. Ермаков
89. "ПРОВОДИТЕ МЕНЯ ДОМОЙ"*
Я не знал никого, кто б сравнился с ним,
Ни в пехоте, ни в конных войсках
И уж раз таким он был,
то и, стало быть, погиб,
Ведь лучшим — иначе никак.
Что ж, по последней затяжке, и проводите меня!
Ну-ка, хлебните из фляжки и проводите меня!
Слышите, бьет, бьет барабан,
Проводите меня домой!
А кобыла его ржала день и ночь,
Всполошила наш весь бивак,
И не овса-то не жрала,
все- то божья тварь, ждала,
Ведь лошадке иначе никак.
А его девчонка сержанта нашла,
Хоть прошла ну, неделя — пустяк,
На крючок его пымала,
под венец его стаскала,
Ведь девчонке иначе никак.
Мы недавно поцапались с ним, а ведь он
Не слабак, да и я не слабак.
Я-то драться не хотел,
только поздно пожалел,
А теперь уж не поправить никак.
Мне такого друга нигде не найти
Ни у нас, ни в других полках,
Отдал я б нашивки, кошт
лишь бы жив он был, да что ж?
Ведь теперь не воротишь никак.
Что ж, по последней затяжке, и проводите меня!
Ну хлебните, что ли, из фляжки и проводите меня!
Слышите флейты поют, поют,
Проводите меня домой!
Увозите его! Ему не было равных и нету.
Увозите его! Наклоните знамёна к лафету.
Увозите его! Он уходит к другим берегам.
Увозите его! Плачут флейты и бьет барабан.
Ну-ка, "тринадцать из строя", и проводите меня!
"По три холостых в честь героя", и проводите меня!
О, это — даже превыше женской любви,
Проводите меня домой!
Пер. Д. Закс.
90. Свадьба сержанта *
Все о ней твердили —
Знал, куда глаз положить.
Все о нём твердили —
Знала с кем закрутить,
Какие уж тут резоны,
Лезли напролом,
Хоть и всё о них мы знаем,
Но решать — то им вдвоем!
Ура сержантской свадьбе!
Еще ура, опять!
Конь боевой — на пушке женат,
Сержант взял в жены блядь!
Всего о ней не расскажешь,
Да и в сплетниках я не бывал!
А он еще тот разбойник —
Лавочку содержал.
Как ландо он справил?
Боже-ж, ты смешон:
С каждой фляжки капля —
И готов галлон!
К бритому торговцу
Мы толпой в буфет;
Его Полковник ценит —
«По-пу-ляр-ней нет!»
Есть у нас с ним счеты,
Да и не за пивко:
Она ведь всегда не против —
А мы тут недалеко!
Капеллан, вишь, хмурый?
А усмешки дам?
Женатики от хохота
Гнутся пополам!
Придержи оружье
И оправь мундир!
Эй! В кулак хихикай,
Клятый бомбардир!
Все, уже готово,
Вон и орган гудит,
'Божий Глас в Эдеме' —
Щечки, — ну и стыд!
Ленты красны-сини —
Мнит себя красой!
Лучше б шла ты к Богу,
Прежде, чем вот так со мной!
Подали карету,
Целует — вот дурак!
Туфельку бросает
(Жаль, что не башмак!)
Кланяется 'леди',
Скачет наш жених —
Кто бы догадался,
Сколько дряни в них?
Ура сержантской свадьбе!
Еще ура, опять!
Конь боевой — на пушке женат,
Сержант взял в жены блядь!
Пер. Э. Ермаков
91. Куртка **
Сквозь Египетские Казни гнали мы араба вдаль,
Вниз, с бархана — и опять на белый свет.
Все в пыли мы, пересохли, Ну и что? Ведь нам не жаль,
Погоди! Вот пушка ухнет и привет!
Капитан наш куртку справил, первоклассное сукно!
(Пушкари, послушайте рассказ!)
Нам обмыть обновку надо — будет самое оно,
Мы не любим ждать, давай сейчас!
Вдруг приказ мы получили — бомбардировать редут,
Подвезли снаряды — загружай!
Капитан схватил хлопушки, порох вытряхнул — ну, крут!
И залил туда… не воду и не чай.
На шрапнель взглянул небрежно,
а калибр-то тридцать шесть
(Пушкари, послушайте рассказ!)
Грит он: 'Парни, что вкуснее — пиво или эта жесть?'
Ну ведь мы не просим ждать, давай сейчас!
Медленно мы потрусили, только б не разбить стекло,
Хоть и близко были рубежи;
Не доходит до галопа — а пивка залить в жерло
Мы мечтали, как сошли ещё с баржи.
Что ж, мы в обчем экономны, каждый гильзу взял, цедит,
(Пушкари, послушайте рассказ!)
Там противник под укрытьем, встал ведь насмерть, паразит —
Но и мы не просим ждать — давай сейчас!
Выпили мы половину (Капитан-то пил шампань),
А араб палит нещадно, видно, рад!
Раненых мы в щели прячем, что уж, в обчем, дело дрянь —
Разве целой пушкой, что ли заменить снаряд?
Запряглись и поскакали — что тут делать — сквозь жару,
(Пушкари, послушайте рассказ!)
С громом батарея, мчится вскачь, ну что твой кенгуру,
Нечего тут ждать, беги сейчас!
Мы вертелись и юлили — в этих скачках мастера,
А арабы мажут кто куда.
И позицию нашел нам Капитан — ну ни бугра!
Но накрыли их — пожалте, господа!
Пощадили тех, кто выжил, кое-кто нам сдался в плен,
(Пушкари, послушайте рассказ!)
Капитан, как Брут какой-то, весь аж в пене до колен —
Помогли, — а то б был в пене и сейчас!.
Мы боялись трибунала, да… Уж все начистоту…
Но, когда дошли до главных сил,
Каждый рядовой в порядке, каждый выстрел на счету,
Ну а пробку Капитан в руке укрыл.
Капитан наш куртку справил, первоклассное сукно!
(Пушкари, послушайте рассказ!)
Ведь обмыть-то было надо— тут уж самое оно,
Мы ж не любим ждать, давай сейчас!
Пер. Э Ермаков
92. Язычник **
Язычник безрассудно поклоны бьет камням;
Приказа не исполнит, коли не отдал сам;
И личное оружье где как кидает он;
Потом приходит наш отряд — пошёл, язычник, вон.
Вечная грязища здесь, и вечный кавардак,
Вечно будут дикари все делать кое-как.
Вечно будут «хазар-хо, да кул, да аби-най»; *
(О себе заботься, но ружжо не забывай!)
Он дикий, этот рекрут — ему, ведь, не понять,
Зачем стирать обмотки, и застилать кровать;
Бурчит он: 'Бредни! К черту!', И к службе не готов —
Тогда приходит целый взвод, чтоб надавать пинков.
Ну отлупили рекрута — да, тяжело пришлось;
Он голову повесил, бранится, копит злость;
Кричит — 'Тираны! Звери! Настанет мой черед' —
Ну, смотрят и смеются, а парень слезы льёт.
Совсем сдурел наш рекрут — собрался в петлю лезть;
Трущобный гонор сбили, поймёт ли, что есть честь?
Так день за днем пинают, и вроде даже впрок —
Однажды утром встанет — глядишь — не сосунок!
Смоет он грязищу, расчистит кавардак,
Забудет и привычку все делать кое-как;
Где теперь вы, «хазар-хо, и кул, и аби-най»?
Он знает: ружья чисти, и себя не забывай!
Глядишь — а рекрут счастлив — выпячивает грудь;
Он отрастил усищи, чеканит шаг — аж жуть!
Проклятие вставляет за каждым, блин, словцом,
И чтоб нашивки заслужить, глядится он молодцом.
Сержант ('Тираны! Звери!') за ним следит весь год;
Следит, каков с друзьями, следит, как пиво пьет;
Следит, каков он с дамой (бал задал комендант),
И в список лучших внес его (тиран-и-зверь) сержант.
