Владимир Маяковский - Том 9. Стихотворения 1928
[1928]
Почему?*
Спортсменов
и мы
раструбить рады
Но как, по-вашему,
не время
пловцам
по культуре
давать награды,
борцам
бытовым
премии?
Если
в плавальном
забил в соревновании,
бубнят
об тебе
в десятках статей.
Давайте
премируем
купающихся в бане,
тело
рабочее
держащих в чистоте.
Нечего
тут
и защищать речисто —
нужней
пловца
человек чистый.
Если кто
развернется
и бросит копье,
ему
и жетон,
и заграничная виза,
а бросит
водку
тот, кто пьет,
почему
ему
не присуждают приза?
Чего
притаились,
жетон жалея?!
Бросить
пить,
конечно, тяжелее.
Вытолкнет
— на метр! —
ядро
и рад.
Портрет
в журнале спорта.
Но
вытолкать
из общежития мат —
спорт
повыше сортом.
Русский язык
красив
и ядрён,
вытолкать мат
тяжелей, чем ядро.
В борьбе
во французской
победит — и горд.
Но вот
где-нибудь
хоть раз бы
вознаградили
борца
за рекорд
по борьбе
с незнающими азбук.
Если уж
нам
бороться, потея,
то вдвое
полезней
борьба за грамотея.
Кому
присудить
культурное звание,
на кого должны
награды валиться?
Выходите
на культурное состязание —
одиночки и общества,
коллективы и лица!
Когда
боксеры
друг друга дубасят,
во всех
наркоматах
саботаж и пустота.
Стадионы
ломит
стотысячная масса,
и новые
тысячи
к хвостатой кассе
подвозят
авто
и трамваев стада.
Борьбу
за культуру
ширь и множь,
состязайся
в культуре
изо дня на́ день!
Гражданин Союза,
даешь
внимание
культурной спартакиаде!
[1928]
Непобедимое оружие*
Мы
окружены
границей белой.
Небо
Европы
ржавчиной съела
пушечных заводов
гарь и чадь.
Это —
устарело,
об этом —
надоело,
но будем
про это
говорить и кричать.
Пролетарий,
сегодня
отвернись,
обхохочась,
услышав
травоядные
призывы Толстых*.
Хо́лода
битвы
предчувствуя час,
мобилизуй
оружие,
тело
и стих.
Тело
намускулим
в спорте и ду́ше,
грязную
водочную
жизнь вымоем.
Отливайтесь
в заводах,
жерла пушек.
Газом
перехитри
Европу,
химия.
Крепите
оборону
руками обеими,
чтоб ринуться
в бой,
услышав сигнал.
Но, если
механикой
окажемся слабее мы,
у нас
в запасе
страшнее арсенал.
Оружие
наше,
газов лютей,
увидят
ихним
прожектором-глазом.
Наше оружие:
солидарность людей,
разных языком,
но —
одинаковых классом.
Слушатель мира,
надень наушники,
ухо
и душу
с Москвой сливай.
Слушайте,
пограничные
городки и деревушки,
Красной
Москвы
раскаленные слова.
Будущий
рядовой
в заграничной роте,
идешь ли пехотой,
в танках ли ящеришься,
помни:
тебе
роднее родин
первая
наша
республика трудящихся!
Помни,
услыша
канонадный отзвук,
наступающей
буржуазии
видя натиск, —
наше
лучшее оружие —
осуществленный лозунг:
«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
[1928]
Что такое парк?*
Ясно каждому,
что парк —
место
для влюбленных парок.
Место,
где под соловьем
две души
в одну совьем.
Где ведет
к любовной дрожи
сеть
запутанных дорожек.
В парках в этих
луны и арки.
С гондол
баркаролы* на водах вам.
Но я
говорю
о другом парке —
о Парке
культуры и отдыха.
В этот парк
приходишь так,
днем
работы
перемотан, —
как трамваи
входят в парк,
в парк трамвайный
для ремонта.
Руки устали?
Вот тебе —
гичка!
Мускул
из стали,
гичка,
вычекань!
Устали ноги?
Ногам польза!
Из комнаты-берлоги
иди
и футболься!
Спина утомилась?
Блузами вспенясь,
сделайте милость,
шпарьте в теннис.
Нэпское сердце —
тоже радо:
Европу
вспомнишь
в шагне и в стукне.
Рада
и душа бюрократа:
газон —
как стол
в зеленом сукне.
Колесо —
умрешь от смеха —
влазят
полные
с оглядцей.
Трудно им —
а надо ехать!
Учатся
приспособляться.
Мышеловка —
граждан двадцать
в сетке
проволочных линий.
Верно,
учатся скрываться
от налогов
наркомфиньих.
А масса
вливается
в веселье в это.
Есть
где мысль выстукать.
Тут
тебе
от Моссовета
радио
и выставка.
Под ручкой
ручки груз вам
таскать ли
с тоски?!
С профсоюзом
гулянье раскинь!
Уйди,
жантильный,
с томной тоской,
комнатный век
и безмясый!
Входи,
товарищ,
в темп городской,
в парк
размаха и массы!
[1928]
