Владимир Маяковский - Том 9. Стихотворения 1928

Обликом
        своим
          белея,
Лев Толстой
         заюбилеил.
Травояднее,
        чем овцы,
собираются толстовцы.
В тихий вечер
льются речи
с Яснополянской дачи: «Нам
противна
     солдатчина*.
Согласно
        нашей
          веры,
не надо
   высшей меры».
Тенорками ярыми
орут:
     «Не надо армий!»
(Иной коммунист —
         железный не слишком —
тоже
     вторит
        ихним мыслишкам.)
Неглупый,
     по-моему,
         лозунг кидается.
Я сам
      к Толстому
           начал крениться.
Мне нравится
      ихняя
             агитация,
но только…
     не здесь,
            а за границей.
Там бы
   вы,
     не снедаемы ленью,
поагитировали
      страну чемберленью.
Но если
   буржуи
         в военном раже —
мы будем
       с винтовкой
         стоять на страже.

Стих
     не перещеголяет едкий
едкость простой
          правдивой заметки.
Здесь,
       чтоб жизнь была веселей,
чтоб роскошь
          барскую
         видели —
строит
   для опер
          театр на селе
компания
        сумасшедших строителей.
Там
  у зодчих
         мозги худосочие
или пьяны
     до десятого взвода —
с места на место
           эти зодчие
перетаскивают
      тушу завода.
У третьих
     башка
          пониже спинки —
никакого
       удержу нету!
Вроде
       вербной
      резиновой свинки —
сжимают и раздувают смету.
Четвертые
     построили
         не магазин, а храм…
выше ушей
     залезли в долги…
И вдруг,
       как смерчем,
         прошло по верхам,
давя
  рабочих,
      летят потолки.
Словом,
      счесть
      чудеса безобразий —
не сможет
     и кодекса
            уголовный том.
Куда вам строить?!
         Постройте разве
сами
     себе
       сумасшедший дом.

Тяжек
   разрух
      груз.
Мы
 в хвосте
       у других стран.
Подготовь,
    за вузом вуз,
для подъема
        хозяйства
             кран.
В деревнях
    во мраке и ветре
мужики
   под собачий лай
ждут
    тебя, инженер-электрик,
ночью
   солнцем
         — вторым! —
                запылай.
Сколько нефти
         войной слизали,
скрылась нефть
         у земли в корнях.
Наших недр
       миллионную залежь
выводи
   на свет,
          горняк.
На деревне
    кривой,
       рябой
смерть
   у каждой двери торчит.
На гриппы,
    на оспы
           в бой
выходите
       из вузов,
       врачи.
Землю
   мы
    используем разве?
Долго ль
       дождика
       ждать у туч нам?
Выходи,
      агроном-тимирязевец,
землю
      сами,
       без бога утучним.
Ободрались,
        как ни крои́те,
не заштопать
        домов
          и века.
Выходи,
      архитектор-строитель,
нам,
 бездомным,
           дома воздвигай.
Погибает
       скот
      по нашей вине,
мор
 считают
        божьей карой.
Сто кило
       на каждой свинье
наращивайте,
      ветеринары.
Не дадим
    буржуазным сынкам
по Донбассам
      контру вить*.
Через вуз
       от сохи,
       от станка
мозговитым
       спецом
           выйдь.
Тяжек
   разрух
      груз,
но бодрей
    других стран
мы
 построим,
      пройдя вуз,
для подъема
        хозяйства
             кран.

Мы, пешеходы,
         шагаем пылью,
где уж нам уж,
      где уж бедным
лезть
     в карету
          в автомобилью,
мчать
      на хребте
         на велосипедном.
Нечего прибедниваться
              и пешком сопеть!
У тебя —
       не в сон, а в быль —
должен
   быть
         велосипед,
быть
  автомобиль.
Чтоб осуществилось
             дело твое
и сказкой
       не могло казаться,
товарищ,
       немедля
        купи заем,
заем индустриализации.
Слив
     в миллионы
        наши гроши,
построим
        заводы
        автомашин.
Нечего тогда
         пешеходному люду
будет
      трепать подошвы:
велосипеды
         и автомобили
               будут
и в рассрочку,
      и дёшевы.