Наталия Солодкая - Волшебство (сборник)
Человека, учинившего самосуд над моей Мамой, давным-давно уже нет в живых. Но я верю в то, что в назначенный час он, жалкий и трясущийся от животного страха, стоял перед Высшим Судом и держал ответ за все свои деяния на Земле. И в их ряду жестокая расправа над голодным ребёнком в глазах Самого Справедливого и Милосердного Судьи стала мерзейшим из грехов и решающим аргументом для отправки чёрной души этого человека прямиком в преисподнюю.
Нам неведомо знать, какие силы природы управляют человеческими судьбами. Это – тайна тайн. Но Некто, кто взирает на нас оттуда, из Вечности, не мог не содрогнуться, видя посреди заснеженного безлюдного простора крошечную фигурку испуганного ребёнка, который голодный, борясь с охватывающим его ужасом, проваливаясь по грудь в снег, шёл учиться.
Может, именно в тот момент и был спасён в смертельном бою красивый молодой сержант по имени Николай с комсомольским билетом в кармашке гимнастерки, а под ним – пришитой материнской рукой иконкой Николая Чудотворца. Спасён для того, чтобы быть награждённым за отвагу и чистоту помыслов Большой Любовью к маленькой волшебнице с редким для сельской местности именем Юлия, которая уже в девять лет научилась делать большие чудеса. Спасён для того, чтобы Преданностью и Опорой войти в жизнь этой удивительной девочки за свершаемый ею каждый день детский подвиг.
Как в детстве, так и во взрослой жизни для Мамы не существовало преград: ведь волшебники должны уметь проходить даже сквозь стены.
И Мама овладела этим навыком в совершенстве, считая, что преграды есть только в человеческой голове. Она добивалась любой поставленной цели, легко и непринуждённо умея расположить к себе самого неприступного и необщительного человека. Деревенская девочка, некогда жестоко избитая негодяем на заснеженном поле за пару гнилых картофелин, пришла в этот мир сильной личностью, воплощённой в женском облике пленительной красоты и невероятного обаяния для того, чтобы изменить доставшийся ей кусочек мира. Внеся в него свои неповторимые штрихи и краски, она сотворила новую маленькую и такую прекрасную Вселенную, какой никогда не было в этом мире до неё и никогда не будет потом.
IVМамой – большой любительницей книг – была собрана замечательная домашняя библиотека, ставшая отправной точкой в моём путешествии в мир литературы.
Ещё до моего рождения моя будущая Мама, прибыв с Отцом на место его службы в дальний гарнизон, получила поручение от командира воинской части: организовать библиотеку для военнослужащих. Выросшая в деревне с её немудрёным укладом, Мама очень любила носить шляпки, надевая их как в кино: чуть-чуть набекрень, чтобы взгляд из-под полей был загадочный-загадочный. Время было непростое, люди только-только начали приходить в себя от лишений и потерь. Очень хотелось красоты, чтобы весь этот ужас поскорее забыть. Просматривая фотографии тех лет, я не перестаю восхищаться запечатлёнными на них девичьими и женскими ликами. На какое фото ни взгляни – все красавицы: с глубокими, одухотворёнными, полными достоинства взглядами, в шляпках, жакетиках, с сумочками. Красавицы, пережившие самую страшную в истории человечества войну, тяжёлым, беспощадным жерновом перемоловшую человеческие судьбы. Красавицы, нежные и, казалось, хрупкие души которых оказались сильнее свалившихся на них нечеловеческих испытаний. И какое кому дело, что красавицы сегодня позавтракали только несладким чаем с пустым куском хлеба и до обеда надо как-то дотерпеть? Кому какое дело, что жакетик шился собственными руками по ночам, после тяжёлого рабочего дня, из старого перелицованного пальто? Зато букетик фиалок на лацкане этого жакетика – самый что ни на есть настоящий. А главное – мир, жизнь и право быть просто красивой, просто любить. Как в кино.
Тогда ещё не знали такого слова «имидж», но шляпка – почти «заграничный» штрих, завершал образ не по годам серьёзной, излучавшей уверенность и достоинство жены молодого офицера.
– Учительница, наверно, – шушукались офицерские жены-старожилки, провожая взглядом вновь прибывшую в ботиках на каблучках и ладном пальтишке «в талию» с чемоданом в одной руке и перевязанной шпагатом стопкой книг – в другой.
Да и командир гарнизона, познакомившись с семьёй нового офицера и определив молодожёнам место жительства, обращаясь к Маме, сказал:
– Человек вы, как я вижу, образованный, интеллигентный, вам – и карты в руки. Культурной жизни тут у нас – никакой, помещение есть хорошее, да заняться некому. Вот вам первое поручение: организовать работу гарнизонной библиотеки. Как, готовы взяться? Чем можем – поможем.
– Конечно, готова. Я справлюсь, – последовал уверенный ответ, не потребовавший от молоденькой офицерской жены никаких раздумий. Это были слова, ставшие негласным девизом всей жизни Мамы.
Библиотека, организованная в удивительно короткий срок, стала настоящим культурным центром гарнизона на станции «Волга», в котором 18-летняя заведующая – самая юная из офицерских жен – собрала богатейший книжный фонд и организовала чтение тематических лекций столь интересных, что скоро маленький зальчик перестал вмещать всех желающих. Когда отца перевели на другое место службы, отъезд заведующей библиотекой жители гарнизона восприняли как возврат к прежней унылой и однообразной жизни.
– Ну вот, с твоим отъездом словно свет погас, – хлюпая носом, произнесла соседка, с которой Мама успела подружиться.
Точно так же увлечённо, как когда-то в гарнизоне, Мама позднее собирала и домашнюю библиотеку, в которую вошли лучшие детские книги и произведения русской, советской и зарубежной классики. И эти драгоценные семена сеяла вчерашняя деревенская девочка, ежедневно преодолевавшая непостижимое для ребёнка расстояние, чтобы получить образование!
Мама, как любая уважающая себя волшебница, приказала себе встать, когда в семьдесят шесть лет получила тяжелейшую травму – осколочный перелом бедра. Травму, для многих в жизни последнюю. Дежурный врач приёмного покоя, взглянув на снимок, «утешил»:
– М-да, тут без вариантов. Сделаем гипсовый «сапожок», недельку подержим, ну а там – сами понимаете… Возраст. Да и не операбельная она с двумя инфарктами…
Мы все были в отчаянии, имея в своей памяти многочисленные примеры таких же травм, закончившихся для пожилых людей прикованностью к постели и следовавшей за нею гибелью человека.
Но волшебникам не положено демонстрировать свою немощь, иначе люди перестанут верить в чудеса. И, едва придя в себя от боли, на пятые сутки после травмы Мама прямо в больничной палате начала лёжа делать упражнения. Она сказала себе:
– Если я хочу встать на ноги, я должна иметь крепкие руки.
И велела мне купить для неё гантели.
Лечащий врач, утром зайдя на обход в палату, остолбенел, увидев свою седую пациентку, ещё вчера кричавшую от боли при малейшем движении, а сегодня лёжа выполняющую упражнения с ярко-красными гантелями в слабых руках.
Спустя непродолжительное время Мама встала, опираясь на «ходунки», а ещё через пару дней начала фанатично выполнять упражнения для ног, донимая инструктора по лечебной физкультуре требованиями повысить нагрузку. Потом она начала учиться ходить по палате, перевыполняя установленные доктором нормы и репетируя вновь и вновь неудавшиеся повороты направо и налево.
Как-то лечащий врач, увлечённо объясняя мне схему дальнейших восстановительных процедур, вдруг сделал паузу и задумчиво произнёс:
– А знаете, у вас очень красивая мама. У неё лицо сильного и волевого человека. На такое лицо хочется смотреть, не отрываясь.
Эти слова произнёс доктор, по возрасту годившийся Маме в сыновья и повидавший уже в своей практике немало пациентов.
Через пять недель после полученной травмы Мама покинула больницу, хоть и опираясь на «ходунки», но ступая своими собственными ногами. Через некоторое время она уже привычно позвякивала столовыми приборами на кухне, самостоятельно приводила себя в порядок и стирала бельё. Ну что тут скажешь? Волшебница! Но я-то знаю, что категорически отказавшись от присвоения звания «Лежачий больной», Мама совершила этот подвиг ради тех, кого любит. В том числе – ради меня.
Приняв от Бабушки эстафету Волшебницы, она продолжала учить и меня, и всех, кто был рядом, быть творцом своей Реальности, в которой при одном и том же исходном событии возможны различные варианты развития сценария. И его автором являешься ты сам.
VВсе жители нашего большого коммунального дома, включая и мою семью, ездили мыться в баню на другой конец города. Детей до определённого возраста мыли дома в корыте. А потом, когда подрастали – как все, в баню.
В один прекрасный день, когда семья собралась обедать, наша тихая Бабушка, дождавшись, когда тарелки домочадцев опустеют, неожиданно для всех перевела обед в семейный совет, взяв председательствующее слово:
