Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения

В ковше ль будут плавить иль жечь в аду, —
Особой разницы я не найду.
Прочь, сатана!

Ты совсем неразвит.
За мной ты все ищешь след конских копыт?

Копыто ли конское, лисий ли хвост —
Проваливай! Вовсе не так я прост.

Милый,  ошибка  в  твоей  системе.
Чтоб  не  терять  понапрасну  время,
Прислушайся  лучше  к  моим  словам  —
И  сразу  поймешь:  только  что  сам
Ты  говорил,  что  не  самый  ты  грешный,
Не  хуже  других…

Как видишь, сердечный,
Коль рассудить…

Погоди! Но все ж
Скажешь ли ты, что сверх меры хорош?

Нет, у меня недостатков масса.

Стало быть, ты ни рыба ни мясо!
Редко встречается в нынешний век
Грешный воистину человек.
Грешнику мало погрязнуть в дерьме —
Нуждается в силе он и уме.

Да! Как берсеркерам{34} саг о былом,
Грешникам надо идти напролом.

Ты ж в мелочах поступаешь грешно.

Я полагал, можно счистить пятно.

То-то и есть! Итак, несомненно:
Тем, кто в грязи, не годится геенна.

Стало быть, я свободен опять.

Нет, тебя надо переплавлять.

Дикость какую у нас завели,
Пока я скитался от дома вдали!

Этот обычай давно уже в силе,
Не то бы мы ценности даром губили.
Наше знакомо тебе ремесло.
Ну, предположим, нам не повезло
И без ушка вышла пуговка наша.
Что б ты с ней сделал?

Да выбросил вон

Ты расточителен, точно папаша, —
Вот почему он и был разорен.
Хозяин же наш бережлив и богат,
За что его люди повсюду и чтят.
И то, что порой пропало бы даром,
Строительным служит ему матерьялом.
Слепили тебя, чтоб пришить высоко
К наряду вселенной, — отпало ушко,
И чтобы внести в это дело поправку,
Придется отправить тебя в переплавку.

Ужели господь воедино сольет
Меня и невесть какой еще сброд?

А ты что думал? Об этом и сказ.
И мы уже так поступали не раз.
В монетном дворе тоже делают это,
Спасая истершиеся монеты.

Подобная скупость у нас не в чести.
Послушай, на волю меня отпусти!
Разбитая пуговица, признайся —
Ничто, при размахе его хозяйства.

Покамест в нем дух не пропал вполне,
Металл идет по своей цене.

Нет, черт подери! Не выйдет со мной!
Всякий я жребий приму, но иной.

Какой же иной? Для сферы небесной
Не в меру тяжел твой облик телесный.

Я не стремлюсь воспарить к небесам,
Но ни за что свое «я» не отдам.
Пусть по старинке грозят мне расплатой,
Пусть, если надо, держит хвостатый
Тысячу лет меня в преисподней, —
Чувствовать я себя буду свободней,
Ибо страданья там только моральные,
Следственно, вовсе не столь колоссальные.
Все это лишь, переходный этап,
Грезишь грядущим, покуда ты слаб,
Ждешь наступления часа свободы,
Терпишь — в надежде на лучшие годы.
Вовсе не то — перестать быть собой,
Слиться в одно с безликой толпой,
Напрочь утратить гюнтовский склад.
Вот отчего я тревогой объят.

Да почему, не пойму я никак,
Тревожит тебя подобный пустяк,
Ты ведь и не был собой никогда,
Значит, не быть — для тебя не беда.

Я не был собой? Берет меня смех!
Пер Гюнт всегда был собой больше всех.
Эх, мастер, стыдись своего верхоглядства!
Если б ты в душу ко мне мог пробраться,
Увидел бы ты: там один только Пер —
И все, — никаких там не сыщешь химер.

Пуговичный мастер
Нет, невозможно! Согласно приказу,
Который обязан я выполнить сразу,
«Пер Гюнт, не свершивший предписанный труд, —
 Ошибка. Пускай его перельют!»

Должно быть, напутал ты все, говорун!
Пер? Погляди-ка, не Расмус? Не Йун?

Давно я покончил с отцом твоим старым.
Идем, не теряя времени даром.

А ну, как завтра окажется вдруг,
Что речь о другом? Нет, любезнейший друг,
В подобных делах осторожность нужна,
А то ведь придется ответить сполна.

Однако приказ…

Ты срок мне продли.

Зачем?

Чтобы все убедиться могли,
Что был я самим собою всецело,
А в этом, как выяснилось, все дело.

Чем ты докажешь?

Свидетелей много.

Да их не признают! У нас с этим строго.

Авось! Но «дню каждому злоба его», —
Поверь мне взаймы меня самого,
И я ворочусь. Даю обещанье,
Уж будешь собой, коль живешь только раз!
Согласен?

Пусть так. Но помни — у нас
На следующем перекрестке свиданье.

Время — деньги, — зря не перечь!
Но о каком перекрестке речь?
Идешь, меж дальним и ближним юля,
Просто горит под ногами земля.
Нужен свидетель! Кто отзовется?
Откуда в лесу свидетель возьмется?
Мир — мыльный пузырь! Поди докажи,
Что чистая правда свободна от лжи!

Хоть грошик подай, пожалей старика!

Мелочи нет, вот невезенье!

Пер-королевич! Наверняка!

Ты кто?

В Рондских скалах запомнил день я…

Ох!..

Доврский старец тебе знаком.

Но Доврский старец был королем!

Ах, обнищал я совсем, благодетель!