Антология - Песни и романсы русских поэтов

Ты не плачь, не плачь, красна девица!
Не роняй ты слез на белы груди,
Не круши себя ты во младости,
Не губи, мой свет, красоты своей!
Друга милого не видать тебе,
Он на родину не воротится,
Не прижмет тебя к сердцу верному,
Не отрет он твоих девичьих слез.
Не услышишь ты, как он ратует
За святую Русь православную;
Не придет об нем вестки радостной, —
Он кончается во чистом поле,
Чрез златое он ожерелие
Ронит душу вон из бела тела.
Ах, родимая мать сыра земля!
Не в тебе лежать добру молодцу —
Во чужой земле, в неприятельской
Ляжет он костьми богатырскими.
Пайщик царския службы грозныя!
Сослужи ты мне, молодецкий конь,
Службу верную и последнюю!
Отвези поклон ты на родину
Ко душе моей, к красной девице,
И к кормилице, к родной матушке,
И хвора она, и старехонька.
Ты промолви им: «Не печальтеся,
Не кручиньтеся вы по молодце, —
Он кончается за святую Русь,
Умирает он за родимый край».

Не шуми ты, погодушка!
Не бушуй ты, осенняя!
Не волнуй Волгу-матушку,
Не клони бор к сырой земле,
Без того мне тошнехонько,
Не глядел бы на белый свет.
Ты, душа моя, девица!
Ты, душа моя, красная!
Ах! на что я узнал тебя?
Ах! на что полюбил тебя?
Да не в нашей то волюшке;
Любим мы, не спросясь себя;
Любит в нас сердце вещее.
Ты любови не ведаешь,
Ты цветешь как пустынный цвет,
Им никто не любуется.
Ах, на то ли ты вырос, цвет,
Чтоб увянуть несорванный,
Чтобы запах душистый твой
Разливался по воздуху,
Исчезал в тишине пустынь?
О душа моя, девица!
О утеха очей моих!
Ты во всей красоте своей
Расцвела; но надолго ли?
Сельный цвет красота твоя:
Время красное юности,
Время красное радости
Пролетит быстрей сокола,
За добычей парящего,
Иль стрелы, рассекающей
Даль, пространство воздушное.
И коса твоя русая
Со белых плеч долой спадет;
И ланитный потухнет огнь.
Ах! лови, красна девица,
Дни лови быстрокрылые,
Не цвети в одиночестве!
Отцветешь, воспокаешься.
Но лихая судьбинушка:
Не владеть добру молодцу,
Не владеть красной девицей!
Ах! куда, сердце вещее,
Ах! куда нам бежать с тобой
От тоски, от кручины злой?
Мы от них, а за нами вслед
Горе гонится лютое.
Где от недуга спрячешься?
С колыбели знакомы с ним.
Ни стеной белокаменной,
Ни запорами крепкими
От него не укроешься.
В корабле за тобой плывет,
На коне скачет день и ночь,
Ясным гонится соколом,
Вещим носится вороном,
Волком рыскает яростным.
Расступись, мать сыра земля,
Расступись и сокрой навек
От могучего недруга!

Долго ль, сердце, нам с тобою тосковать?
Долго ль радости, веселия не знать?
Долго ль биться для печалей одному?
Про злодейку грусть поведать нам кому?
И цветочки не одни в полях растут,
И все пташечки сам-друг весной поют.
Тошно, тошно без другого сердца жить;
Но тошнее без надежды полюбить.
О цветок мой несравненный, дорогой!
Кто сорвет тебя холодною рукой?
Ты на чьей груди засохнешь, опадешь?
Где, краса моя, поблекнешь, отцветешь?
Может быть, с тоски и грусти, во слезах,
Ты увянешь во младых своих летах,
Не изведав, что есть сладость жизни сей,
С милым другом не делив души своей.
О краса моя! когда б владеть тобой
Счастье было мне назначено судьбой,
Кто б счастливее на свете был меня?
Кто б нежнее мог любить тебя, как я?
Я в очах твоих блаженство б почерпал,
Я одной тобой и жил бы и дышал,
Я как жизнь свою хранил бы твой покой;
Но другому, а не мне владеть тобой!
Сердце! Сердце! Нет блаженства для тебя;
Ах, мечтою обольщаешь ты себя!
Взора милого, опасного бежим;
Ах! тебе ль владеть сокровищем таким!

Я на чердак переселился:
Жить выше, кажется, нельзя!
С швейцаром, с кучером простился
И повара лишился я.
Толпе заимодавцев знаю
И без швейцара дать ответ;
Я сам дверь важно отворяю
И говорю им: «Дома нет!»

В дни праздничные для катанья
Готов извозчик площадной,
И будуар мой, зала, спальня
Вместились в горнице одной.
Гостей искусно принимаю:
Глупцам — показываю дверь,
На стул один — друзей сажаю,
А миленькую… на постель.

Мои владенья необъятны:
В окрестностях столицы сей
Все мызы, где собранья знатны,
Где пир горой, толпа людей.
Мои все радости — в стакане,
Мой гардероб лежит в ряду,
Богатство — в часовом кармане,
А сад — в Таврическом саду.

Обжоры, пьяницы! хотите
Житье-бытье мое узнать?
Вы слух на песнь мою склоните
И мне старайтесь подражать.
Я завтрак сытный получаю
От друга, только что проснусь;
Обедать — в гости уезжаю,
А спать — без ужина ложусь.

О богачи! не говорите,
Что жизнь несчастлива моя.
Нахальству моему простите,
Что с вами равен счастьем я.
Я кой-как день переживаю —
Богач роскошно год живет…
Чем кончится? И я встречаю,
Как миллионщик, новый год.

Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
Сабля, водка, конь гусарской,
С вами век мне золотой!
  Я люблю кровавый бой,
  Я рожден для службы царской!

За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!
Пусть французишки гнилые
К нам пожалуют назад!
  За тебя на черта рад,
  Наша матушка Россия!

Станем, братцы, вечно жить
Вкруг огней, под шалашами,
Днем — рубиться молодцами,
Вечерком — горелку пить!
  Станем, братцы, вечно жить
  Вкруг огней, под шалашами!

О, как страшно смерть встречать
На постеле господином,
Ждать конца под балдахином
И всечасно умирать!
  О, как страшно смерть встречать
  На постеле господином!

То ли дело средь мечей!
Там о славе лишь мечтаешь,
Смерти в когти попадаешь,
И не думая о ней!
  То ли дело средь мечей:
  Там о славе лишь мечтаешь!

Я люблю кровавый бой,
Я рожден для службы царской!
Сабля, водка, конь гусарской,
С вами век мне золотой!
  Я люблю кровавый бой,
  Я рожден для службы царской!

В ужасах войны кровавой
Я опасности искал,
Я горел бессмертной славой,
Разрушением дышал;
И в безумстве упоенный
Чадом славы бранных дел,
Посреди грозы военной
Счастие найти хотел!..
Но, судьбой гонимый вечно,
Счастья нет! — подумал я…
Друг мой милый, друг сердечный,
Я тогда не знал тебя!
Ах, пускай герой стремится
За блистательной мечтой
И через кровавый бой
Свежим лавром осенится…
О мой милый друг! с тобой
Не хочу высоких званий,
И мечты завоеваний
Не тревожат мой покой!
Но коль враг ожесточенный
Нам дерзнет противустать,
Первый долг мой, долг священный —
Вновь за родину восстать;
Друг твой в поле появи́тся,
Еще саблею блеснет,
Или в лаврах возвратится,
Иль на лаврах мертв падет!..
Полумертвый, не престану
Биться с храбрыми в ряду,
В память Лизу приведу…
Встрепенусь, забуду рану,
За тебя еще восстану
И другую смерть найду!

Где друзья минувших лет,
Где гусары коренные,
Председатели бесед,
Собутыльники седые?

Деды, помню вас и я,
Испивающих ковшами
И сидящих вкруг огня
С красно-сизыми носами!

На затылке кивера,
Доломаны до колена,
Сабли, ташки у бедра,
И диваном — кипа сена.

Трубки черные в зубах;
Все безмолвны, дым гуляет
На закрученных висках
И усы перебегает.

Ни полслова… Дым столбом…
Ни полслова… Все мертвецки
Пьют и, преклонясь челом,
Засыпают молодецки.

Но едва проглянет день,
Каждый по́ полю порхает;
Кивер зверски набекрень,
Ментик с вихрями играет.

Конь кипит под седоком,
Сабля свищет, враг валится…
Бой умолк, и вечерком
Снова ковшик шевелится.

А теперь что вижу? — Страх!
И гусары в модном свете,
В вицмундирах, в башмаках,
Вальсируют на паркете!

Говорят: умней они…
Но что слышим от любого?
Жомини да Жомини!
А об водке — ни полслова!

Где друзья минувших лет,
Где гусары коренные,
Председатели бесед,
Собутыльники седые?

    Сижу на берегу потока,
Бор дремлет в сумраке; всё спит вокруг, а я
Сижу на берегу — и мыслию далеко,
      Там, там… где жизнь моя!..
И меч в руке моей мутит струи потока.

    Сижу на берегу потока,
Снедаем ревностью, задумчив, молчалив…
Не торжествуй еще, о ты, любимец рока!
      Ты счастлив — но я жив…
И меч в руке моей мутит струи потока.

    Сижу на берегу потока…
Вздохнешь ли ты о нем, о друг, неверный друг…
И точно ль он любим? — ах, эта мысль жестока!..
      Кипит отмщеньем дух,
И меч в руке моей мутит струи потока.

Не пробуждай, не пробуждай
Моих безумств и исступлений,
И мимолетных сновидений
Не возвращай, не возвращай!

Не повторяй мне имя той,
Которой память — мука жизни,
Как на чужбине песнь отчизны
Изгнаннику земли родной.

Не воскрешай, не воскрешай
Меня забывшие напасти,
Дай отдохнуть тревогам страсти
И ран живых не раздражай.

Иль нет! Сорви покров долой!..
Мне легче горя своеволье,
Чем ложное холоднокровье,
Чем мой обманчивый покой.

Море воет, море стонет,
И во мраке, одинок,
Поглощен волною, тонет
Мой заносчивый челнок.

Но, счастливец, пред собою
Вижу звездочку мою —
И покоен я душою,
И беспечно я пою:

«Молодая, золотая
Предвещательница дня!
При тебе беда земная
Недоступна до меня.

Но сокрой за бурной мглою
Ты сияние свое —
И сокроется с тобою
Провидение мое!»

Я люблю тебя, без ума люблю!
О тебе одной думы думаю,
При тебе одной сердце чувствую,
Моя милая, моя душечка.

Ты взгляни, молю, на тоску мою,
И улыбкою, взглядом ласковым
Успокой меня, беспокойного,
Осчастливь меня, несчастливого.

Если жребий мой умереть тоской,—
Я умру, любовь проклинаючи,
Но и в смертный час воздыхаючи
О тебе, мой друг, моя душечка!