Александр Твардовский - Василий Тёркин

Хорошо, друзья, приятно,
Сделав дело, ко двору —
В батальон идти обратно
Из разведки поутру.

По земле ступать советской.
Думать — мало ли о чем,
Автомат нести немецкий,
Между прочим, за плечом.

«Языка» — добычу ночи —
Что идет, куда не хочет,
На три шага впереди,
Подгонять: — Иди, иди…

Видеть, знать, что каждый встречный —
Поперечный
Это — свой.
Незнаком, а рад сердечно,
Что вернулся ты живой.

Доложить про все по форме,
Сдать трофеи неспеша.
А потом тебя покормят, —
Будет мерою душа.

Старшина отпустит чарку,
Строгий глаз в нее кося.
А потом у печки жаркой
Ляг, поспи. Война не вся.

После 64 Ах ты, племя нелюдское!
Ну, чеснок — куда ни шло,
Нет, так мясо жрешь сырое,
Чтоб до баб тебя звало.

71-72 Без приказа и сигнала,
Скажем только, наш солдат
Города сдавал сначала,
Но теперь берет назад.
Словом, жить ни дня, ни часа
Он не может без приказа

44-107 Сказка-быль о женах, семьях,
Об огнях столиц и сел,
О родных советских землях,
По которым враг прошел.

О какой-нибудь Колодне,
Нынче спаленной дотла.
О гулянке средь села.
О реке, что там текла.
О судьбе, что в гору шла.
О той жизни, что была,
За которую сегодня
Жизнь отдай, — хоть как мила.

Вот что нам всего дороже,
Вот за что и в бой идешь.
Вот чем сердце растревожить
Мог бы каждому…
Ну, что ж!

Друг-читатель, не печалься,
Делу время не ушло.
Всё зависит от начальства,
А начальство — все учло.

Все концы и все начала,
Сердца вздох, запрос души.
Увязало, указало
И дозволило — пиши!

Отрази весну и лето,
Место осени отмерь.
И задача у поэта
Просто детская теперь.

Разложи перо, бумагу,
Сядь, газетку почитай,
Чтоб ни промаху, ни маху
Не случилось, и — катай.

И пойдет, польется так-то,
Успевай хоть сам прочесть.
Ну, ошибся? Есть редактор.
Он ошибся? Цензор есть.

На посту стоят не тужат,
Не зевают, в толк возьми,
Что ошибку обнаружить
Любят — хлебом не корми.

Без особой проволочки
Разберут, прочтут до точки,
Личной славе места нет,
Так что даже эти строчки
Вряд ли выйдут в белый свет.

Тем же ладом, тем же рядом,
Только стежкою иной,
Пушки к бою едут задом, —
Это сказано не мной.

Сказка-быль о женах, семьях,
Об огнях столиц и сел,
О родных советских землях,
По которым враг прошел.

О какой-нибудь Колодне,
Нынче спаленной дотла.
О гулянке средь села.
О реке, что там текла.
О судьбе, что в гору шла.
О той жизни, что была,
За которую сегодня
Жизнь отдай, хоть как мила.

Вот что нам всего дороже,
Вот за что и в бой идешь.
Вот чем сердце растревожить
Мог бы каждому…
Ну, что ж.

Что ж еще? И все, пожалуй.
Та же книга про бойца —
Без начала, без конца.
Тем же ладом, тем же рядом,
Только стежкою иной.

— Пушки к бою едут задом, —
Это сказано не мной.

После 86 Мы не то сказать могли бы:
Даже дружба коротка.
Этот убыл, этот прибыл
Счет ведется от штыка.

91 От любой поганой пули,

105 Только, с присказкой иной.

Под бревенчатым накатом
Телефон в земле укрыт.
Капитан молодцеватый
Горбясь, в трубку говорит:

Сидоренко, все в порядке?
Точно. Роща Молоток.38
В шесть ноль-ноль идут лошадки,
Следом мы. Давай, браток.

От окопов пахнет пашней,
День стоит, как добрый день.
От силосной круглой башни
Поперек дороги — тень.

И увезут — и это страшно
На пожарищах сады.

Белым, белым, розоватым
Цветом землю облегли,
Словно выложили ватой
Раны черные земли.

Журавель. Труба без хаты.
Мертвый ельник невдали.

Где елушка, где макушка
Устояла от огня.
Пни, стволы стоят в окружку,
Как неровная стерня.

Ближе — старая церквушка
За оградой из плетня.

Кирпичи, столбы, солома,
Уцелевший угол дома,
Посреди села — дыра, —
Бомба памяти дала…

После 55 Хоть кого она согреет,
Рассудительная речь:
— Это герман батарею
Здесь успел уже засечь.

После 149 По порядку опросили,
Разыскали, наконец.
— Кто стрелял?
— Стрелял Василий Теркин.
— Звание?
— Боец…

162-164 И на том безвестном взгорке,
Славой будто бы смущен,
Перешел в герои Теркин, —

К этой шутке-поговорке
Сам добавил батальон:
— Молодец Василий Теркин! —
Это был, понятно, он…

После 8 Спим, лежим в одной палате.
Наравне. Свела39 беда.
А сияет на халате
У него уже звезда.

6 Где-то зимние упряжки

14 Где-то огненным забором
К Волге двинулась беда…

И не диво ль, что тогда,
18 Скажем просто: загорал.

После 143 Или попросту потрогал,
Распушил, проверил их,
Поершил, посунул. Много
Есть приемов и иных.

196-199 Хоть веселый, хоть угрюмый,
Ha-людях, наедине,
А пожалуй и во сне
Думал он, а что он думал,
Он докладывал не мне.

Много может быть догадок,
А не знаешь — что ж гадать.
Скажем: помощь Сталинграду
Под Сычёвкой40 думал дать…

— Ты по карте мало-мальски
Разбираешься? Так вот…
Карандашик генеральский
За собой бойца ведет.

Обернулось как-то ловко,
Теркин, дело за тобой:
Получай командировку
В край родной смоленский свой.

Теркин знает все, что надо,
Наведен на ясный след.
— Доберёшься в штаб отряда…
Командир — товарищ Дед…

203 Словно мастер кой о чем.

После 237 Не скупой скороговоркой
Провожал бойца на бой.
— Ну так что ж, Василий Теркин,
В добрый путь! Бывай живой.

244-245 То ль в родную сторону,
То ли с фронта на войну…

Перед 1 В глубине тылов немецких,
От Днепра верстах в пяти
Русский смешанный, простецкий
Лес пришелся по пути.
Лес — ни пулей, ни осколком
Не пораненный ничуть;
Не порубленный без толку,
Без порядку как-нибудь;
Не корчеванный фугасом,
Не поваленный огнем,
Хламом гильз, жестянок, касок
Не заваленный кругом;
Блиндажами не изрытый,
Не застроенный зимой;
Ни своими не обжитый,
Ни чужими под землей.
Лес — как лес.
Ольха, орешник,
Дуб, сосна, береза, ель.
И с веселой силой вешней
Всё заплевший дикий хмель.

Полдень раннего июня
Был в лесу. И каждый лист —
Полный, радостный и юный,
Был горяч, но свеж и чист.
Лист к листу, листом прикрытый
В сборе лиственном густом,
Пересчитанный, промытый
Первым за лето дождем.
И в глуши родной ветвистой
И в тиши дневной, лесной —
Молодой, густой, смолистый,
Золотой держался зной.

И в спокойной чаще хвойной
У земли мешался он
С муравьиным духом винным
И пьянил, склоняя в сон.

И в истоме птицы смолкли.
Светлой каплею смола
По коре нагретой елки,
Как слеза во сне, текла…

Мать-земля моя родная,
Сторона моя лесная!
Край недавних детских лет,
Отчий край — ты есть или нет?