Ян Райнис - Стихотворения Пьесы

Будто рябь потихоньку
Реку пересекает,
Грусть задрожит легонько
На губах твоих и пропадает,
И пропадает.

Ты улыбаешься снова,
Но взгляд ту же грусть выдает
И ждет в глубинах живого,
Когда душа отойдет,
Когда отойдет.

Не будет душе облегченья,
Пока сердце, опять
В надежде и нетерпенье,
Не ляжет спокойно спать,
Вечно спать.

К ночи рябь безвозвратно
Реку пересечет:
Тонкой станет, невнятной
И совсем пропадет,
Пропадет.

Отдал бы все, чтобы плачи
Твоей души унять, —
Тому, кто всех дороже,
Что дать?

В одном сгорает сердце:
Как горе отвести?
Но руки опустились,
Руками не спасти.

Любви огонь всевластный
Могу ль в тебя вдохнуть?
Пробьет ли ветер жажды
На остров счастья путь?

О, милых слов не надо,
Слова легко забыть:
Горы не сдвинуть ветру,
Огню — реки не пить.

Я с солнцем тысячами уз сведен,
Но эти узы — тоньше не бывает!
А я, я болями обременен…
И потому смущен:
Случайный миг меня от солнца отстраняет.

Последние во мне все глуше боли,
Потом и эти боли отлетят.
Но сердцу до конца томиться в их неволе,
Глазам еще смотреть в их долгий взгляд.

Последнего огня теперь во мне сгоранье,
Голубки скорбный зов, как много лет назад,
И вечные в глубинах моря прорастанья.

Сиянье дней земных, как месяц, потускнеет:
Вонзается венок терновый на прощанье,
И в длинном вечере голубизна бледнеет.

Но затаился в страхе жук навозный,
Но в черной яме ждет клубок змеиный.
…Расту, конец одолевая.

Стемнело слишком рано.
Наверно, быть дождю.
И все же мне казалось,
Я ночи не дождусь.

Вот застучали капли
По ветхому жилью…
И боль страданий прежних
Стеснила грудь мою.

Случалось очень часто,
О боли забывал.
Борьбе, труду, надеждам
Все силы отдавал.

В былые дни скитаний
И мук пережитых
Меня приводит сумрак,
Который помнит их.

Днем все позабываю,
Спасает ночью сон,
Лишь сумраку по силам
Души исторгнуть стон.

Нить с нитью сумрак свяжет.
И приведет с собой
Твои воспоминанья,
И кончится покой…

Уж от былых страданий
Осталась только тень.
Ночь встала у постели,
Свечой растаял день.

Она идет скорей,
Чем я боялся, —
Не остановишь дней,
Как ни печалься.

Ах, подождать бы ей, —
Не захотела,
Я так спешил быстрей
Закончить дело!

Все раньше снесено,
Чем я боялся;
Что в спешке спасено,
С чем я остался?

Мой ум, не унывай,
Не плачься, сердце;
Тускнеет жизни край —
Не оглядеться.

И все-таки ступай,
Не знай предела
И рук не опускай, —
Быстрее, к делу!

Кто приходит, кто уходит,
Кто отводит, кто заводит,
В круг, в круг, в круг!

Протянул из круга руку —
Ты идешь со мной по кругу,
В круг, в круг, в круг!

Дни не устоят на месте,
То вразброд, то снова вместе,
В круг, в круг, в круг!

Чью-то руку отпускают,
Разбивают, замыкают,
В середину приглашают:
В круг, в круг!

Три луча опускает закат над землей:
Красный, зеленый и золотой.
Красный — война,
Зеленый — вражда,
А между ними — солнца трон,
Чистого золота он.

Выползает низом черная ночь
И навстречу лучам клубится, как смерч, —
И зеленый, и красный, и золотой
Солнца трон — погружается в мир ночной:
В черноту и смерч.

Уж солнце клонится, как ветвь,
С которой птаха улетела, —
Дух, кажется, сошел на нет:
Он ждет кого-то, ждет несмело.
Чего?
Никто и знать не знает.
Я вижу: вечер подступает.

Созрело яблоко — и поутру
Укатится оно в зеленую траву,
Поутру.

Оно на солнце чуть ни день
Настоями кипело всклень
И ночь и день.

И после наклонилось вниз:
До завтра к дереву прижмись
И — оборвись.

Покрыла листья желтизна;
На ветке пташечка одна
Поет: «Чирик! Чирик!

Взрастила я птенцов своих,
Окрепли крылышки у них, —
Чирик! Чирик! Чирик!

Туман глубок, лучей уж нет…
Пусть ищут сами солнца свет! —
Чирик! Чирик! Чирик!

Всех пташек соберет весна,
К ним не вернется лишь одна, —
Чирик!..»

Я прикрываю боль свою цветами,
Ветвями и гирляндами из трав,
Листами лавров и дубов листами,
Их уношу с лугов и из дубрав.

Так жизнь обманывал я и врагов:
Чем глубже рана, тем цветы краснее;
Для тех, кого любил, был светел лик цветов.

Но астру черную увидите, — под нею
Зияет рана сердца, всех острее.

Я — струна,
Которая в скрипке твоей замолкает,
Порвана, и в игре уже не вольна.
Ты чувствовал ее, играя:
Когда высокие звуки взлетали,
Она расщепляла их и роняла.

Я — звук,
Который в скрипке твоей плачет,
Я — чувство, тяжелое, как заведенный круг.
Сердце твое извлекает его и прячет,
Но если радость прильнет, как живая вода,
Чувствуешь ли ты меня тогда?

Маленький садик вокруг жилья;
Медленно иду я.
Осень уже цветы сорвала,
Только горсточку астр не взяла.

Сказка детская, как сейчас,
В памяти моей зажглась:
Звезды упавшие —
Астры —
Смотрят в небо и ждут напрасно,
Чтобы ветер
Унес их назад.

Сверху на них со смехом глядят
Бесенята, озорничают.
Это они звезды срывают,
Дух и свежесть их выпивают,
Вниз
Цветы неживые бросают,
В омут ночи и облаков,
В пустоту дождей и ветров.

Идут вечерами дети земли;
В небо тоскливо смотрят они:
Падают звездочки с черных круч
И не поймать их, как ни ловчись,

Но появится утра луч, —
Сад опустелый — оглянись! —
Полон-полнехонек звезд живых,
Будто бы кто насыпал их.
Ночью звезды падали-плыли
Белые, красные, голубые.

Дети, смеясь, уносят чуть свет
Звездочек волшебных букет.

Милые, берегите цветы,
В чистый стакан налейте воды,
Дайте им ласки и доброты!
Милые, они на небо хотят,
Только нет им пути назад.