Максимилиан Волошин - Том 2. Стихотворения и поэмы 1891-1931

Молодость, молодость! В чем твоя сила?
Сила твоя в беззаветных порывах,
В вере в себя и в горячем стремленьи
К высшим и лучшим своим идеалам.
Будемте ж юны и молоды вечно,
Будем все в мире любить бесконечно!

Случайно сказанное слово,
Сухой цветок, письмо, портрет
Имеют силу вызвать снова
Воспоминанья прежних лет.
И я надеюсь, что, быть может,
Когда-нибудь и мой портрет
В вас тени прошлого встревожит,
Напомнив то, чего уж нет.

Как звонкий звук трубы, разнесшись по лесам,
Разбудит в тишине ряд откликов далеких,
Так и в моей душе, в ответ твоим стихам
Родилось много чувств, прекрасных и высоких.
Те чувства есть всегда; в угрюмой тишине
Они спокойно спят. Когда ж призыв могучий
Их к свету вызовет – подобные волне,
Сверкая и дробясь мильонами созвучий,
Прекрасны, как гроза, шумливы, как поток,
Они нахлынут вдруг бунтующей толпою –
Так волны пенятся, взлетая на песок
    Во время бурного прибою.

Зачем печально говорить,
Что вас природа обделила –
Она вам лучшее дала –
Она вам сердце подарила.
Что мы своим сухим умом
Понять стараемся напрасно,
То сердцу вашему всегда
    Бывает ясно.

Я вам в жизни пожелаю
Не здоровья и не счастья,
Не блаженного довольства
И не кроткого участья.
Я желаю вам лишь сердце,
Сердце страстное, больное,
Откликавшееся чутко
На страдание чужое;
Я желаю вам здоровый
Ум со взглядами простыми,
Чтобы все явленья жизни
Не казались вам чужими.
А потом, чтоб вы любили
Много, искренно и страстно,
Много б вынесли страданья,
Но страдали б не напрасно.
Чтоб вы не были вовеки
Золотою серединой,
Чтоб вы были человеком,
Не заеденным рутиной.

Мужи афиняне! пред вами
Я говорю в последний раз…
Моими дерзкими речами
Не потревожу больше вас.
Вы чересчур поторопились!
Я стар, и смерть недалеко.
Вы б от меня освободились
Ведь очень скоро и легко.
Теперь же те, кого всегда я
При жизни сдерживал не раз,
Как негодующая стая
Восстанут грозно против вас.
Их сила будет несдержима.
Они огнем своих речей
Вас будут жалить нестерпимо…
И кто моложе – тот больней.
Я осужден к позорной казни
Не потому, чтоб защитить
Себя не мог я! Из боязни
Я не хотел народу льстить.
Не для мольбы об оправданьи
Я шел сюда: я шел, чтоб дать
Вам образец самосознанья,
Чтобы судить и поучать.
И что мне смерть? Мой голос тайный
Всегда меня предупреждал,
Когда ошибкою случайной
Я справедливость нарушал.
Теперь молчит он. Я спокоен.
Смерть – это тихий, мирный сон
Без сновидений. Старый воин
Идет на отдых – близок он!
Но если лучше и прекрасней
Нас ждет там мир, как говорят,
То ваша доля ведь ужасней
И я счастливей вас стократ.

Пора кончать. Еще лишь слово:
Я оставляю вам детей…
Язвите их, как я сурово
Язвил вас сам. Когда сильней
Они почувствуют стремленье
К деньгам, чем к истине святой,
То мучьте их без сожаленья –
И в этом долг ваш предо мной.

Теперь пора. Судьба случайно
Несет мне смерть и жизнь вам.
Чей жребий лучше – это тайна,
И разрешить ее не нам.

Вера, чувство, знанье. Вот
Три великие ступени,
Чрез которые идет
Человека мощный гений.
В детстве верит он всему,
В детстве нет сомнений.
Жизнь является уму
Будто рой видений.
Юность светлая придет –
Это время чувства:
Тут любовь его влечет,
Правда и искусство.
Зрелый возраст – это ум,
Сил своих сознанье,
Ряд высоких, гордых дум,
Время созиданья.
Но чтоб истину открыть,
Нужно веру, знанье
И любовь соединить
С жаждою познанья.

Смело, с гордой головою,
Как на праздник, как на пир,
Полны силой огневою
Мы вступаем ныне в мир.
И лаская, и чаруя,
И тревожа, и маня,
Жизнь на воле, вширь, как поле,
Развернулася, блестя.
Не страшат нас скорбь и муки,
Смело мы снесем нужду…
Слава знанью и науке!
Слава честному труду!

Грациозно так и ловко
Наклоненная головка,
Шаловливо-детский взгляд,
Белых складок группировка,
Бутоньерка и наряд
Мне невольно говорят:
«Берегитесь! Я плутовка!»

Когда, одушевясь идеею святою,
Вам юноши твердят про высшие права,
Про правду, про любовь, – качая головою,
Вы отвечаете: «Ах, это всё одни красивые слова».

Когда вам говорят о деле просвещенья,
Что мы идем вперед с трудом, едва-едва,
Что есть же всё-таки предел долготерпенья…
Вы отвечаете: «Ах, всё одни лишь страшные слова».

Когда вам говорят про братство, про свободу,
Что нужно мысли дать гражданские права,
Зовут на честный труд, служение народу…
Вы отвечаете: «Ах, это всё одни лишь громкие слова».

«Слова, слова, слова!» – твердите вы с презреньем…
Когда ж наступит миг и ваша голова,
Внезапно осветясь, постигнет с изумленьем,
Что это всё для вас «забытые слова»?

Вам всего тринадцать лет –
Это возраст детства,
Но зато же в вас и нет
Фальши и кокетства.
А когда наступит час
Взрослой называться,
То научат скоро вас
Лгать и притворяться.
Но покамест вы дитя, –
Можно жить теперь шутя,
Прыгать и смеяться.
Оставайтесь же всегда
Милой и простою
И не будьте никогда
Барышней пустою.

Над унылым грязным городом
Зимний вечер опускается,
И туман ползет по улицам,
И, чернея, мрак сгущается.
Тихо, грустно в темной комнате,
Экипажей шум доносится.
И невольно дума грустная
Из души на волю просится.
Тени серые сгущаются
За узорными гардинами,
И проходят тени прошлого
Позабытыми картинами.
Ты, я знаю, тоже в комнате
Одинехонька сидишь.
Наклонила грустно голову
И в унылый мрак глядишь.
Подкрадусь я так тихохонько,
Чтоб тебе не услыхать,
И начну чуть слышно на ухо
Речи тихие шептать,
Речи тихие, унылые
О прошедшем, о былом,
О прекрасных снах промчавшихся
И о детстве золотом…
В вечер тихий, грустный, пасмурный
Хорошо всегда мечтается,
Так печально и так радостно
Прожитое вспоминается…