Александр Блок - Том 2. Стихотворения и поэмы 1904-1908

Серинф жестокий! Ты ль неверным сердцем рад
Мученьям без числа, что грудь мою язвят?
Увы! Стремилась я лишь муку утишить,
Чтоб снова для любви и для тебя мне жить.
Но плакать над судьбой я больше не должна,
И ненависть твою излечит смерть одна.

О, только б огонь этих глаз целовать, —
Я тысячи раз не устал бы желать!
Всегда погружать мои губы в их свет,
В одном поцелуе прошло бы сто лет!
Но разве душа утолится, любя?
Всё льнул бы к тебе, целовал бы тебя.
Ничто б не могло губ от губ оторвать:
Мы всё б целовались опять и опять:
И пусть поцелуям не будет числа,
Как зернам на ниве, где жатва спела.
И мысль о разлуке — не стоит труда;
Могу ль изменить? — Никогда, никогда!

Что ты, Мэрион, так грустна?
Или жизнью смущена?
Гнев нахмуренных бровей
Не к лицу красе твоей.
  Не любовью ты больна,
Нет, ты сердцем холодна.
Ведь любовь — печаль в слезах,
Смех, иль ямки на щеках,
Или склон ресницы томной, —
  Ей противен холод темный.
Будь же светлой, как была,
Всем по-прежнему мила,
А в снегах твоей зимы
Холодны, бездушны мы.
  Хочешь верности покорной —
Улыбайся, хоть притворно.
Суждено ль — и в грустный час
Прятать прелесть этих глаз?
Что ни скажешь — всё напрасно;
  Их лучей игра прекрасна,
Губы… Но чиста, скромна,
Муза петь их не должна:
Она краснеет, хмурит брови,
Велит бежать твоей любови,
  Вот рассудок принесла,
Сердце вовремя спасла.
Так одно сказать могу
(Что б ни думал я — солгу):
Губы нежные таят
  Не одной насмешки яд.
Так, в советах беспристрастных
Утешений нет опасных:
Песнь моя к тебе проста,
Лесть не просится в уста;
  Я, как брат, учить обязан,
Сердцем я с другими связан;
Обману ли я тебя,
Сразу дюжину любя?
Так, прости! Прими без гнева
  Мой совет немилый, дева;
Я чтоб не был мне в упрек
Мой докучливый урок,
Опишу тебе черты
Властной женской красоты:
  Как ни сладостна для нас
Алость губ, лазурность глаз,
Как бы локон завитой
Не прельщал нас красотой,
Всё же это плен мгновенный, —
  Как нас свяжет неизменно
Легкий очерк красоты?
Нет в нем строгой полноты.
Но открыть ли, что нас свяжет,
Что пажам вас чтить прикажет
  Королевами всего?
Сердце, — больше ничего.

Бесплодные места, где был я сердцем молод,
    Аннслейские холмы!
Бушуя, вас одел косматой тенью холод
    Бунтующей зимы.

Нет прежних светлых мест, где сердце так любило
    День долгий коротать:
Вам небом для меня в улыбке Мэри милой
    Уже не заблистать.

О, да, я признаю́сь, мы с вами близки были:
Связь мимолетная для детских лет — вечна:
Нам чувства братские сердца соединили,
И нам была любовь взаимная дана.
Но краткий миг сметет, что создано годами, —
Так дружбы легкая непостоянна власть;
Как Страсть, она шумит воздушными крылами,
Но гаснет в миг один, когда не гаснет Страсть.

По Иде некогда бродили мы весною,
И, помню, юных дней блаженны были сны.
Как твердь была ясна над нашей головою!
Но бури хмурых зим теперь нам суждены.

И память милая, соединясь с печалью,
Нам детство воскрешать не будет с этих пор:
Пусть гордость закалит мне сердце твердой сталью,
Что было мило мне — отныне мой позор.

Но избранных моих я, друг, не унижаю —
И вас, по-прежнему, я должен уважать, —
Нас случай разделил, но тот же случай, знаю,
Заставит вас назад обет неверный взять.

Остывшую любовь во мне не сменит злоба.
И жалобную боль я в сердце не впущу:
Спокойно мыслю я, что мы неправы оба,
И вам легко простить — как я легко прощу.

Вы знали — жизнь моя всегда горячей кровью
На первый ваш призыв откликнуться ждала:
Вы знали, что душа, вспоенная любовью,
Пространства и года преодолеть могла.

Вы знали, — но к чему, напрасно вспоминая,
Разорванную цепь стараться удержать!
Вам поздно, над былым печально поникая,
О друге прежних лет томительно вздыхать.

Расстанемся, — я жду, мы вновь сойдемся вместе.
Пусть время и печаль соединят нас вновь:
Я требую от вас — одной защиты чести;
Пусть распрю разрешит прошедшая любовь.

Бесправный, как дитя, и мальчик по лета́м,
Душою преданный убийственным страстям,
Не ведая стыда, не веря в добродетель,
Обмана бес и лжи сочувственный свидетель,
Искусный лицемер от самых ранних дней,
Изменчивый, как вихрь на вольности полей,
Обманщик скромных дев, друзей неосторожных,
От школьных лет знаток условий света ложных, —
Дамет изведал путь порока до конца
И прежде остальных достиг его венца:
Но страсти, до сих пор терзая сердце, властно
Велят ему вкушать подонки чаши страстной;
Пронизан похотью, он цепь за цепью рвет
И в чаше прежних нег свою погибель пьет.

К чему скорбеть больной душою,
  Что молодость ушла?
Еще дни радости за мною;
  Любовь не умерла.
И в глубине былых скитаний,
Среди святых воспоминаний —
  Восторг небесный я вкусил:
Несите ж, ветры золотые,
Туда, где пелось мне впервые:
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»

В мимолетящих лет потоке
  Моим был каждый миг!
Его и в туче слез глубоких
  И в свете я постиг:
И что б судьба мне ни судила, —
Душа былое возлюбила,
  И мыслью страстной я судил;
О, дружба! чистая отрада!
Миров блаженных мне не надо:
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»

Где тисы ветви чуть колышут,
  Под ветром наклонясь, —
Душа с могилы чутко слышит
  Ее простой рассказ;
Вокруг ее резвится младость,
Пока звонок, спугнувший радость,
  Из школьных стен не прозвонил:
А я, средь этих мест печальных,
Всё узнаю в слезах прощальных;
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»

Перед твоими алтарями,
  Любовь, я дал обет!
Я твой был — сердцем и мечтами, —
  Но стерт их легкий след;
Твои, как ветер, быстры крылья,
И я, склонясь над дольней пылью,
  Одну лишь ревность уловил.
Прочь! Улетай, призра́к влекущий!
Ты посетишь мой час грядущий,
  Быть может, лишь без этих крыл!

О, шпили дальних колоколен!
  Как сладко вас встречать!
Здесь я пылать, как прежде, волен,
  Здесь я — дитя опять.
Аллея вязов, холм зеленый;
Иду, восторгом упоенный, —
  И венчик — каждый цвет открыл;
И вновь, как встарь, при ясной встрече,
Мой милый друг мне шепчет речи:
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»

Мой Ликус! Слез не лей напрасных,
  Верна тебе любовь;
Она лишь грезит в снах прекрасных,
  Она проснется вновь.
Недолго, друг, нам быть в разлуке,
Как будет сладко жать нам руки!
  Моих надежд как жарок пыл!
Когда сердца так страстно юны, —
Когда поют разлуки струны:
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»

Я силе горьких заблуждений
  Предаться не хотел.
Нет, — я далек от угнетений
  И жалкого презрел.
И тем, кто в детстве был мне верен,
Как брат, душой нелицемерен, —
  Сердечный жар я возвратил.
И, если жизнь не прекратится,
Тобой лишь будет сердце биться,
  О, Дружба! наш союз без крыл!

Друзья! душою благородной
  И жизнью — с вами я!
Мы все — в одной любви свободной —
  Единая семья!
Пусть королям под маской лживой,
В одежде пестрой и красивой —
  Язык медовый Лесть точил;
Мы, окруженные врагами,
Друзья, забудем ли, что с нами —
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»

Пусть барды вымыслы слагают
  Певучей старины;
Меня Любовь и Дружба знают,
  Мне лавры не нужны;
Всё, всё, чего бежала Слава
Стезей волшебной и лукавой, —
  Не мыслью — сердцем я открыл;
И пусть в душе простой и юной
Простую песнь рождают струны:
  «Союз друзей — Любовь без крыл!»
13 ноября 1905