Антология - Европейская поэзия XIX века

Высоко над хуторами,
Над просторами полей
Пролетают вечерами
Стаи диких журавлей.

Рассекут крыла, блистая,
Хрупкий воздух октября,—
Мчат на юг за стаей стая,
За далекие моря.

Над пустынной, нежилою,
Опочившей до весны,
Над осеннею землею,
Над землею тишины,

Где паучьи паутинки
Серебрятся у леска,—
Журавлиные поминки,
Их прощальная тоска.

И среди равнин безлесных
Пастухи у пестрых стад
Ввысь, на странников небесных,
Долго с жалостью глядят.

В их глазах — печаль, тревога
И еще вопрос немой:
«Далеко ль лежит дорога,
Скоро ль будете домой?»

А они, как пилигримы,
Исчезают в полумгле.
Их пути непостигаемы
Умирающей земле.

Уж целый век стоишь ты, старожил,
Среди путей торговых, на развилке.
Сколь многим ты радушно предложил
Свой кров и стол, бочонки и бутылки.

Тому, кто вечером бредет без сил
И чувствует усталость в каждой жилке,
Призывный свет твоих окошек мил,
Как свет далекой дружеской ухмылки.

Сколь счастлив тот, кто на своем пути
В дом собственных желаний мог войти,—
Где слышит слово ласки и привета,

Где ждет его Любовь, где стол накрыт,
Огонь в камине весело горит,
Постель свежа и загодя нагрета.

Я вижу вновь высокий дом, фронтон,
Зеленый ставень, шторы в мелких сборках,
Две тачки и повозку на задворках,
Над красной черепицей — трепет крон.

То, что погибло в глубине времен,
Живет во мне, как в детстве — сумрак в норках,
Сарай на крепких струганых подпорках,
Столбы ворот, конюшня и загон.

О дом, о мир, исчезнувший давно,
Ты будешь жить со мною заодно,
Тоску и нежность в сердце насаждая.

Мне не забыть, как с твоего крыльца
Звала меня, тогда еще мальца,
Перед закатом женщина седая.

Пускай от кисти до плеча
Отсохнут руки палача,
Пусть не уйдет он от бича,
Ему готова плаха —
До старости и до седин
Да будет ввергнут в равелин
Тот, кто посмел на миг один
Лишить тебя родных долин,
О жаворонок, благостная птаха…

Я молча слушаю певца,
Его напевам нет конца,
Они очаровать ловца
Пытались без успеха —
Но равных им на свете нет.
О жаворонок, ты поэт!
Ты в клетке, но тебе в ответ
Долин зеленых вторит эхо.

Я под чужим окном стою
И слезы горестные лью,
Переживая скорбь твою,—
Увы, в каморке тесной
Ни веточки, ни стебелька…
О, как неволя нелегка!
Пусть клетка тесная крепка —
Необоримая тоска
Влечет тебя в простор небесный.

Тоска, великая тоска,
Как исполинская рука,
Тебя возносит в облака
Из этой клетки душной,—
Тоска по ветру в вышине,
По неземной голубизне
В горячем солнечном огне,
Но жизни в пропасти воздушной.

Тоска — и смысла нет в борьбе,
Но утром, будто по волшбе,
Бурлит поэзия в тебе,
Зовет в просторы воли —
Ты к богу путь направил свой,
Но горе! Ты, поэт живой,
О прутья бьешься головой
И замолкаешь от безумной боли.

Но ты молчишь всего лишь миг,
Но снова слышен звонкий клик,
Но вновь глаголет твой язык,
Чтоб знали все, повсюду:
Не сломлены твои крыла,
И сколь темница ни мала,
Но песнь чиста и весела:
«Я должен петь… Я должен петь — и буду!»

О жаворонок, бедный брат,
Как был бы я безмерно рад,
Когда бы смог от всех преград
Тебя избавить…

Из бездны мерзостной к тебе взываю я,
О Муза страждущих, царица непокорных,
Мать прихотливых скук и упоений черных,
В обиженных сердцах клокочет злость твоя;

Любовница богатств, алмазов и тряпья,
Ты — опиумный бред эдемов иллюзорных,
Владычица стихов, печальных и тлетворных,—
Приди! Здесь, в липкой тьме, хрипит душа моя.

Твой мрачный фейерверк — одна моя отрада;
На пастбищах твоих пасти я буду стадо
Невиданных безумств, неслыханных страстей.

Целуй меня хмельней! Пригубить дай отравы!
И в грозную лазурь, куда мне нет путей,
Мой разум вознеси, как солнце в блеске славы!

Роза льет аромат несравненный,
Расцветает и вянет она.
Плесни мне, дружище, вина,
И выпьем за тленность вселенной.

Словно бабочка, льнет красота
То к одной, то к другой светлокудрой.
Все сущее — видимость. Мудрый
Следит, как играет мечта.

Как хорошо нарушить клятвы гнет,
Как тяжело докучный долг нести!
Поверь, что сердце, обещая, лжет,—
Оно не в силах клятву соблюсти.

Не прибегай к старинным волхвованьям,
Не оживляй угаснувшее пламя,
Не тронь души неправым притязаньем,
Не уловляй знакомыми силками!

Да, я тебя оставил, разлюбя,
И так же умерла любовь твоя!
Ты — знала. Нет, я не виню тебя,
Но наше счастье погубил не я.

Я лишь исполнил долг, порвав с тобою.
Иди вперед, не плача по утратам,
Своим путем, указанным судьбою,
И зла не помни, расставаясь с братом.