Гомер - Илиада

Тысяч отважных мужей, приступающих к распре Арея.
Трепет объял в это время войска аргивян и троянцев,
Трепет и страх: так Арей застонал, ненасытный в сраженьях.
Как с набежавшею тучею воздух нам кажется мрачным,
В час, когда вследствие зноя поднимется ветер злотворный, —

Точно таким Диомеду, Тидееву сыну, казался
Медный Арей, уходя с облаками в пространное небо.
Быстро в жилище богов, на высокий Олимп он вознесся,
Подле Зевеса Кронида там сел, убиваясь душою,
И, указав на священную кровь, что из раны струилась,

Жалобным голосом молвил такое крылатое слово:
"Зевс, наш отец! Неужель не сердясь на злодейства взираешь?
Вечно мы, боги, должны выносить жесточайшие муки
Из-за взаимной вражды, если людям окажем услугу.
Все на тебя негодуем: бездушную дочь произвел ты,

Нам на погибель: всегда у нее на уме злодеянья.
Ибо все прочие мы, на Олимпе живущие боги,
Воле покорны твоей, и тобой укрощаем был каждый.
Только ее никогда не смирил ты ни словом, ни делом;
Сам подстрекаешь ее, дерзновенную дочь породивши.

Ныне она Диомеда, надменного сына Тидея,
Против бессмертных богов научила свирепствовать в битве.
Прежде Киприду богиню ударил он в руку близь кисти,
После с оружьем, как бог, на меня самого устремился.
Быстрые ноги меня унесли, а не то я бы долго

Муки терпел там еще, между кучами трупов ужасных,
Где я лежал бы живой, от ударов копья обессилев".
Молвил, взглянув исподлобья, Зевес, облаков собиратель:
"Рядом усевшись со мной, ты не жалуйся, бог вероломный!
Ты ненавистнейший мне из богов, на Олимпе живущих.

Вечно любезны тебе только распри, убийства да войны.
Матери нрав у тебя, необузданный и непокорный,
Геры, которую сам я с трудом укрощаю словами.
Думаю, всем этим злом ты ее же внушеньям обязан.
Все ж допустить не могу, чтобы ты еще долго томился.

Ибо твой род от меня, и ты матерью мне принесен был.
Если бы дерзким таким от другого родился ты бога,
Был бы низвергнут давно ты ниже потомков Урана".
Так произнесши, его исцелить повелел он Пеону.
Тотчас Пеон, посыпая лекарством, смягчающим боли,

Вылечил бога Арея, который не смертным родился.
Как от смоковницы сок, с молоком перемешанный белым,
Жидкость мгновенно сгущает, коль быстро вращать их, мешая:
Так исцелил он немедленно бурного бога Арея.
Геба омыла его и в прекрасное платье одела.

Радуясь славе своей, он воссел подле Зевса Кронида.
Вскоре тогда возвратились в чертоги великого Зевса
Гера Аргивская вместе с Афиной, заступницей в битвах,
Мужеубийцу Арея прогнавши из гибельной сечи.

Так предоставлен себе, грозный бой аргивян и троянцев
Вдоль по долине кипел. Разливалось сраженье повсюду;
Дроты, снабженные медью, носились от войска до войска
На протяжении между потоками струй Симоиса и Ксанфа.
Сын Теламона Аякс, защита ахейского войска,

Первый фалангу троянцев прорвал и, на радость дружине,
Мужа поверг, кто храбрейшим из всех почитался фракийцев —
Сына Евсора, могучего ростом бойца Акамаса.
Поверху шлема его густогривого первый ударил,
В лоб он оружье вонзил, глубоко Акамасу проникла

В голову острая медь — и тьма его очи покрыла.
Храбрый в бою Диомед умертвил вслед за этим Аксила,
Сына Тевераса: в Арисбе благоустроенной, жил он,
Благами жизни богатый, и людям был много любезен,
Ибо он всех принимал дружелюбно, живя близь дороги.

Но из гостей не явился никто и, вперед устремившись,
Не отклонил от него мрачной смерти. От рук Диомеда
Оба погибли — он сам и соратник любезный Калезий,
Правивший в битве конями: под землю сошли оба вместе.
Дреса убив и Офелта, пошел Эвриал на Эзипа

И на Педеса: наядою нимфою Абарбареей
Были они рождены беспорочному Вуколиону.
Вуколеон же был сын знаменитого Лаомедона,
Старший по возрасту: в свет родила его мать потаенно.
С нимфою он, пастухом находясь близь овец, сочетался

И зачала, и детей родила ему нимфа.
Их то отвагу смирил и расслабил прекрасные члены
Сын Мекистея и с плеч их совлек боевые доспехи.
Той же порой Полипит, храбрый в битвах, сразил Астиала;
Медным копьем Одиссей умертвил перкозийца Пидита.

Аретаон богоравный был Тевкром убит. В то же время
Нестора сын Антилох, поразил светлым дротом Аблера,
И Агамемнон, владыка мужей, предал смерти Элата,
Жившего в горном Педасе, вблизи берегов Сатниона,
Пышно текущей реки. Был задержан героем Леитом

С поля бежавший Филак, и Мелантий убит Эврипилом.
После того Менелай, храбрый в битвах, живым взял Адраста,
Ибо адрастовы кони, долиной несясь, испугались,
Куст мирмиковый задев и кривую разбив колесницу.
Дышла конец обломали они и долиной умчались

В город, куда и другие неслись устрашенные кони.
Сам же Адраст головою вперед с колесницы скатился,
В землю лицом, невдали от колес — и пред ним в то ж мгновенье
Царь появился Атрид, потрясая копьем длиннотенным.
И, обнимая колени, Адраст, умоляя, промолвил:

Жизнь подари мне, Атрид, и достойный получишь ты выкуп.
Много сокровищ лежит у богатых родителей дома:
Золота много и меди, чеканного много железа;
Выкуп бесценный отец от всего тебе даст добровольно,
Если узнает, что жив на ахейских судах обретаюсь".

Так он Атриду промолвил и сердце в груди его тронул.
И Менелай уж хотел поручить одному из дружины
К быстрым судам отвести его — вдруг Агамемнон
Встал перед ним, подбежавши, и так укоризненно молвил:
"Трус Менелай! Что так нежно заботишься ты о троянцах?

Благо великое что ль приключилось от них в твоем доме?
Пусть ни единый из них не избегнет погибели мрачной!
Все да погибнут от нашей руки. И младенец утробный
В лоне у матери — пусть не спасется и этот! Все вместе
Вне Илиона да сгинут они без следа, без могилы!"

Так говоря, изменил Агамемнон намеренье брата,
Ибо сказал ему должное. Тотчас героя Адраста
Прочь оттолкнул Менелай, и владыка мужей Агамемнон
В пах его ранил и навзничь во прах опрокинул и, вставши
Тяжкой пятою на грудь, вырвал ясенный дрот свой обратно.

Нестор меж тем побуждал аргивян, говоря громогласно:
"Други Данайцы! Герои! Служители бога Арея!
Вы на добычу теперь не кидайтесь никто и от прочих
Не отставайте! К судам, взявши много вещей, не спешите!
Но убивайте мужей. Мы успеем потом на досуге

С трупов недвижных совлечь боевые доспехи в долине".
Так он промолвил, во всех возбуждая отвагу и силу.
Тут бы троянская рать, пораженная слабостью духа,
Бросилась вверх в Илион от данайцев, любимых Ареем,
Если б Гелен, сын Приама, из птицегадателей первый,

Не обратился к Энею и Гектору с речью такою:
"Гектор! Эней! Больше всех о троянских мужах и ликийских
Должно заботиться вам — ибо вы в предприятии каждом
Лучше других и отвагою ратной, и мудрым советом.
Здесь становитесь и, стены кругом обходя, удержите

Перед воротами войско; не то, обратившися в бегство,
К женам в объятья они устремятся, врагам на потеху.
После ж того, как вдвоем все фаланги побудите к битве,
Мы с аргивянами, здесь оставаясь, продолжим сражаться,
Хоть и устали весьма, — но к тому нас нужда приневолит.