Луций Сенека - Нравственные письма
Всё описал, что было (может быть)…
Но, если б даже знал я о подобном,
То, постарался б… поскорей забыть.
"Начитанным" считаться - стоит силы
И времени, дороже серебра.
Попроще звать себя я попросил бы…
Скажите мне: "Ты - человек добра."
К чему мне Аристарховы пометки,
К стихам, что написал мудрец Гомер?
В них вижу только глупости объедки,
Для критиков грядущего пример.
Грамматик Апион прочел Гомера
(Тщеславен и большой антисемит)
В начале Иллиады встретил меру
Всей книги… Пусть Гомер его простит.
Измерь свой век! И вычти нездоровье,
Твой сон, дела… Все вычерпал до дна?
Осталось время с доблестью коровьей
Жевать чужую жвачку дотемна?!
Философы настолько опустились,
Что стали свойством слога дорожить.
И говорить так тщательно учились,
Что разучились, "как на свете жить".
Как много зла и лжи дает нам тонкость
Чрезмерная. Вот молвил Протагор:
Любая вещь (обманывай ребенка)
Сама в себе содержит сущный спор.
А Нафсифан: Что видим пред собою,
Быть может - существует, может - нет.
И Парменид: Все образы, гурьбою
Едины, в них начало и конец.
Зенон Элейский - вещи уничтожил:
Есть бытие, вещей на свете нет.
Мегарцы, эритрейцы (путь проложен)
Как эхо повторяют это вслед.
Все это - чушь, похуже, чем искусства…
Там - пользы нет, а здесь - прямой ущерб:
Мне выколов глаза, лишают чувства
И отнимают истину вообще.
Премудрость эта с истиной не дружит,
От света отделяя, как покров.
О, Господи! Свет истины мне нужен,
Не тьма агностицизма.
Будь здоров.
- ------------------
Письмо LXXXIX (О разделах философии)
Луцилия приветствует Сенека!
Философов ученье по частям
Ты хочешь разложить, как в картотеку?
Великое делить привык я сам.
Нам целое - подобие вселенной,
За раз окинуть взлядом не дано.
И зрелищем подобным, несомненно,
Лишь Богу любоваться суждено.
Членить ее не буду слишком дробно,
Ведь мелочи не проще ухватить,
Чем целое. Поделим, чтоб удобно
Важнейшие разделы ощутить.
Чем мудрость с философией различна?
Последняя есть "к мудрости любовь".
Указывает способ жить прилично,
И видеть дальше жадных рук, зубов.
"Людского и Божественного знанье"
Вот мудрости кратчайший образец.
Философы наук своих призванье
За годы перепутали вконец.
Но разница меж ними несомненна,
Как золото и жадность - не одно:
Хоть жадность тяготеет непременно,
Но, золото не каждому дано…
Философ видит целью добродетель:
Их просто невозможно разлучить.
Скажу, и всякий стоик мне свидетель,
Что в ней одной - всей мудрости ключи.
"Стрелок и цель?" - сравнение плохое:
Путь в добродетель - только в ней самой.
Тому, кто ею не обеспокоен,
Она не открывает закромов.
Великие делили на три части:
Об этике, природе и уме.
Хоть многие здесь путались отчасти,
Придумывая всяк свое взамен.
Перипатетик ввел еще "гражданство",
А кто-то "образ жизни" добавлял,
Сам Эпикур, "канон" привел, как дар свой,
Лишь этику с природой оставлял.
Хиосский Аристон одно оставил,
И этику значительно "раздел"
Убрав "про поведенье" своды правил,
А, это в ней - существенный раздел.
Поскольку философия трехчастна,
О "нравственном" поговорим сперва,
И этику разделим на три части,
Что стоит по отдельности назвать:
Часть первая зовется "наблюденьем",
Что назначает цену всех вещей.
Вторая изучает "побужденья",
А третья обнажает "действий" щель.
И, если одного их трех не будет,
Все рушится. Что пользы цену знать,
Когда в штормах страстей тебя закрутит?
Ты будешь безрассудно поступать.
Что пользы - подавляя побужденья,
Идти вперед… неведомо куда?
Что толку - правым быть лишь в рассужденьях,
А поступать неправедно всегда?
Противоречий в жизни нет тогда лишь,
Когда ты поступаешь по уму,
А разум, жизнь осмыслив, страсти давит
Не все подряд, а, зная - почему…
Та часть, что занимается природой,
Поделится: с телами и без тел.
С ученьем о телах - толпа народу…
Здесь я бы углубляться не хотел.
Часть третья изучает речь и разум.
Риторика - ученье о словах:
Порядок, смысл…чтоб сказанное сразу
Усваивалось верно в головах.
Слова сравнит с предметом диалектик
И суть вещей пытается понять.
Пожалуй - всё, прости,прерваться легче,
Чем все разнообразье объяснять…
Я не хочу отбить тебе охоту
Читать и сущность писем понимать.
Теперь пора приняться за работу,
Взглянув на нравы, молвить: Вашу мать…
Распущенность, безбожие, упрямство,
Безделие, бесчестия пути,
Обжорство, глупость, зависть, алчность, пьянство
Когда вы соберетесь укротить?!
"Ах, сколько об одном и том же можно?!"
Пока не перестанете грешить!
Лекарство, без лечения - ничтожно,
Тем более, для алчности души.
Даст Бог, когда-нибудь… нельстивый голос
Войдет, как спазм, в безбожные сердца:
Живете вы по правде, хоть на волос?!
Так, слушайте - все вместе… до конца!
Доколе расширять предел владений?!
Все частное - и берег и река.
Державы покупаются за деньги,
Но не купить рассвет и облака…
У всех озер - роскошные постройки,
Затмят Адмиралтейскую иглу…
Превыше гор поднялись новостройки…
А спите в них - всегда в одном углу.
В угоду ненасытному обжорству
Поставлены тенета и силки,
Сама утроба не вмещает жор свой,
Один пурген на пользу, что ни кинь.
Пиши, кричи, пусть все на свете слышат!
Ударь в набат, рокочущий как гром!
И сам читай и слушай то, что пишешь.
Не "больше" знай, а - лучше!
Будь здоров.
- ------------------
Письмо ХС (О философии и ремеслах)
Луцилия приветствует Сенека!
От Бога - философия и жизнь.
Одевший философии доспехи
Понять стремится: Как он должен жить?
Как ночи мрак пронзает солнце утром,
Так мир от философии ясней.
Пусть от рожденья не дана нам мудрость,
От Бога - всем дана способность к ней.
Представь, что все бы мудрыми родились
К чему стремиться в суматохе дней?
Не ценна обязательная милость,
Трудом приобретенная ценней.
В ней труд один: отыскивая сущность
Во всех людских, Божественных делах,
Идти к добру сквозь тернии, и пуще:
Не устрашиться вида грозных плах.
И учит: Бога чтить - в нем все начала.
Нас учит: человечное любить.
Содружество людей бы не кончалось,
Но алчность "помогла" о нем забыть.
Ты вспомни: были первые из смертных,
Живя во всем с природою в ладу,
И Лучшие там правили посмертно,
Прогнав от соплеменников беду.
Ведь подчиненье лучшему, мой милый
В природе и животных, и людей.
Ведущий стадом бык - не самый хилый…
И людям нужен Царь, а не злодей.
Там выбирали по душевным свойствам
И в счастьи проживали племена:
Ведь, для царя, о ближних беспокойство
работой было в эти времена.
Лишь мудрый мог по праву сесть на троне
В тот век, который звали золотым…
И дело было вовсе не в короне,
А - в голове, без алчной пустоты.
Там слабых от сильнейших защищали,
Учили: что полезно, а что нет.
Не тиранию люди ощущали,
А - добродетели волшебный свет.
Потом порок проснулся в человеке,
И мудрые придумали закон.
Семь мудрецов прославились в том веке,
Афины основал мудрец Солон.
Залевк из Локры, и Ликург из Спарты,
Катанский (что в Сицилии) Харонд…
Сумели, без дебатов разных партий,
Установить и право, и закон.
Пусть говорят: "Философ, на потребу,
Науки и ремесла изобрел…"
Ты от меня согласия не требуй:
"Ворона гложет кость, но, не орел."
"Философ научил жилища строить?"
Знак алчности в жилищах для меня.
Так, алчность сокрушила крепость Трои
(Через Елену, а потом… коня).
Тогда на свет явился архитектор,
Чтоб роскошь гордый строила полог
По вычурным немыслимым проектам,
Включая золоченый потолок.
А раньше от дождя спасали ветки,
Уложенные правильно на скат.
И не боялись, что их сдует ветром…
Теперь под белым мрамором дрожат.
Не мудрецы изделья из железа
Изобрели и начали ковать:
Что хитрости, наверное, полезно,
То мудростью не стоит называть.
"Что раньше появилось: Молот? Клещи?"
Вопрос, не интересный для меня…
Для мудрого не требуются вещи.
Зачем ему себя обременять?
Кого сочтешь мудрее ты сегодня?
Придумавших диковинный фонтан,
И над столом изменчивые своды?
(Здесь фокус - поворотная плита).
Иль тех, кто показать другим способен,
Что не нужны ни повар, ни солдат?
