Антология - Поэзия Африки

Тамтамы… Тамтамы…
Ксилофоны,
И гонги,
И кастаньеты, и кастаньеты,
И топот толпы, и топот толпы,
И щелканью пальцев
Вторят ладони, стуча по груди.
И тамтамы.

Широко раскрыты глаза,
Мои раскрыты глаза,
Они в исступленье, они в исступленье
Глядят на тебя.

Уши мои
Заполнены шумом тамтамов,
Тяжелых тамтамов,
Гулких тамтамов,
Звонких тамтамов,
И ксилофонов, и кастаньет,
И шумом шагов, шорохом ног,
Щелканьем пальцев,
Стуком ладоней по голой груди.
Тамтамы спешат,
Задыхаясь,
И рвутся тамтамы,
Тамтамы!..

Лопнули
Барабаны.

Солнца —
Как много солнца в небе Африки!
И даже
Земля нести его в себе устала.

И я стремлюсь твой знойный груз отбросить,
И я бреду над свежей бороздою,
А ноздри все вдыхают и вдыхают
Твой жар и с ним — кипенье новой жизни.

Дождя —
Дождя так много над землею Африки!
И даже
Земля устала носить его во чреве.

Я пью, я пью и пью твои потоки,
Я запрокинул голову навстречу небу
И рот раскрыл, и пью, и сердце пьет мое,
И вот уж утолил я жажду, а ты все льешь.

Ветров —
Их слишком много в Африке! И даже
Земля смотреть устала, как они
струятся по ее груди…

Я раскрываю сотни легких крыльев,
Чтоб облететь весь мир. Сирокко и пассаты,
Остановитесь, ради бога!
Отныне
Я открываю эру новых битв.

Да, я невежда,
я зверь,
я всего лишь вонючий негр,
я пожираю червей,
и лесные плоды,
и корни, выкопанные из земли,
и пучком травы прикрываю срам,
и тело мое — на шраме шрам,
я многоженец, как павиан,
я покупаю жен
и продаю дочерей,
и клозетом мне служит зеленый куст,
и череп мой обрит наголо,
и в тыкве сухой хранится моя еда,
и я хватаю руками куски и рыгаю во время еды,
и в хижине — жалкой лачуге — живу,
и огонь развожу на камнях,
и пищу варю в глиняном грубом горшке,
я — варвар,
и искусство мое — примитив,
и ты говоришь про меня: темный, жалкий дикарь.
Но вчера,
вчера, великодушно меня простив,
ты вчера позабыл, что я пожираю всякую дрянь,
что с культурой совсем не знаком,
что я одеваюсь не так, как ты,
и сморкаюсь не так,
и ем, и мочусь не так —
это, мол, не его вина…
Ты даже сумел позабыть, что кожа моя черна!
Вчера…
Вчера, потому что «родине» грозила беда,
и ты собирал солдат
и кричал:
— За свободу умрем! —
Вчера, потому что в бою
смешалась кровь твоя и моя —
черного красная кровь и белого красная кровь,
вчера, потому что я был бойцом,
отваги и верности образцом,
вспомни, мы побратались с тобой,
и ты не скупился на лесть:
негр — самый лучший друг,
негр — непревзойденный герой!..
А сегодня…
Сегодня, когда я сам свободу выпустил из тюрьмы,
ты сразу вспомнил, что я — антипод,
и снова я — выкормыш обезьян,
пожиратель кузнечиков и саранчи,
снова я — черная мразь,
дикарь, которому клетка нужна,
а не свобода,
завоеванная вместе с тобой.
Но, может быть, все-таки
я — человек?!
«Голый, грязный,
смакующий дождевых червей,
да чего там — просто дерьмо!..»
Давай обвиняй! Деталей каких-нибудь не забудь!
Но… мой брат, разве в деталях суть?!
Человек — это сердце,
и я свое сердце друзьям отдаю!
Человек — это помыслов чистота!
И поверь, душа у меня чиста!
Человек — это разума взлет,
и я не глупей других!
Человек — это доблесть и честь,
и я, быть может, честней других!
И поэтому я
требую — не прошу! —
свободу раздели пополам:
половину — тебе, половины мне хватит вполне,
а тебе — твоей, ибо я, как и ты, — человек.

Ты ими осквернен,
Ты низко пал
И продал целомудрие свое,
Чтоб стать в их лапах грязных
Ничтожеством,
Подержанною вещью.
Ты променял достоинство и честь
На подлые их деньги,
Ты забыл,
Что только честь с достоинством давали
Тебе когда-то званье человека
И связывали дружбой нас с тобой.
Но ты за несколько мешков с мукою
Им сердце отдал,
И теперь они —
Твои хозяева, с которыми вступил
Ты в сговор
Против счастья моего.
Тебя предупреждали мы,
Но ты
Союз позорный разорвать не согласился.
Ты ими осквернен,
И с ними заодно
Ты покусился на мое благополучье,
На право жить
И на мою свободу.
И вот теперь,
Поскольку продал ты
За горсть монет
Достоинство и званье человека,
Я с высоты патриотизма своего,
И чести незапятнанной,
И гнева
Плевок свой посылаю ледяной
В твое лицо предателя,
В лицо
Клятвопреступника,
В чудовищную маску
Того, кто продался…
Ha! Получай его!
И хорошо запомни,
Что и предатели, и господа их будут
Безжалостно раздавлены: они
Под колесом Истории погибнут.
Запомни:
Вертится неумолимо колесо!
Да! Вертится!
А угнетенные народы
Объединяют все свои усилья,
Чтобы еще быстрей оно вертелось.