Гафур Гулям - Стихотворения и поэмы

Какими словами тебя воспою,
мой друг бескорыстный, бумага простая!
Как пылкий влюбленный подругу свою,
я взглядом тебя восхищенным ласкаю.
Чиста ты, бела, как белки моих глаз,
а точка в конце, как зрачок, оживает.
Газель иль поэму пишу — всякий раз
твой шелест мне тысячи дум навевает.
Ты — поле сраженья для слов-храбрецов,
что водит в атаку поэт-полководец,
арена для игр молодых удальцов,
что выкопать могут иголкой колодец.
Хочу жемчугами опять и опять
твою серебристую грудь украшать!

Как бабочки, дети мои легки,
а выйдут из них — орлы.
Их лица, как счастье мое, светлы,
как радость моя, светлы.

Закашляет если один из них —
уже я разволновался.
Исчезнет один из глаз хоть на миг —
тревожусь: не потерялся?

Ах, дети! Вы лучшие из цветов,
растущих в моем саду.
Сбежите куда — вас опять ищу,
ищу, пока не найду.

Играют… А я, отойдя в сторонку,
слежу за ними из уголка.
Дыхание моего ребенка —
самая зрелая моя строка.

День ото дня всё ярче в небе моей страны
звезды труда и славы светятся с вышины,
всё дальше несет поклажу — историю многих  стран —
медленный, нескончаемый времени караван.
Не только жестокую повесть крови, борьбы  и слез —
он к нам голоса поэтов из древних времен донес.
Всюду — в степях раздольных и в крепких объятьях гор —
поэзии вольный голос слышится до сих пор.
Где сохнет любви источник — нет счастья, нет красоты,
где смолкнут стихи и песни — нет радости, нет мечты,
но светочи вдохновенья сильнее, чем тлен и тьма, —
вот почему поэзия вечна, как жизнь сама!

Долго сжимал нам горло ислама тугой аркан,
ржавчиной наши души едкий покрыл обман.
Думали слуги Аллаха, что смогут в конце концов
навеки упрятать в клетку смелую мысль певцов.

Но тусклой, свинцовой тучей солнца не потушить,
заветные струны сердца угрозами не заглушить.
Упрямо, как с гор весною клокочущие ручьи,
текли соловьев-поэтов газели и рубаи.
Бессмертны, как жизнь, остались, чтоб вечно дружить с людьми,
торжественные поэмы премудрого Низами…
О мой по крови близкий, по духу родной поэт,
не хватит ли вспоминать нам о горестях прежних лет?
Вечно живи в народе, звонкий певец труда,
будь как в небе славы утренняя звезда,
будь, как душа ребенка, доверчив, чист и пытлив,
будь, как глаза героя, бесстрашен и прозорлив,
будь бескорыстно щедрым в строгом своем труде,
и слово твое правдивое отклик найдет везде!

Враги из-за моря скалятся — стая голодных львов,
нас запугать пытается их разъяренный рев.
Но побеждает в схватке не ярость, а правота —
ленинской мысли пламя, ленинская мечта!

Мы долго брели вслепую, пока не зажглось во мгле
солнце алмазной правды — единственной на земле.
С тех пор мы крутым и трудным, но самым прямым путем
к орлиным вершинам счастья народы свои ведем.
Победоносное знамя крепко мы держим в руках,
слава деяний наших будет сиять в веках,
и направляет силы наших умов и рук
мудрая партия Ленина — лучший наставник и друг.
Партией ты воспитан, партией вдохновлен,
вот почему твой голос так звучен, горяч, силен.
Горной рекой гремит он, вливается в нашу жизнь —
твой вдохновенный голос, славящий коммунизм.

В сердце перебирая лучших друзей моих,
с гордостью имя Вургуна я назову среди них —
с ним я в одну эпоху боролся, любил, творил,
с ним я до поздней ночи о будущем говорил.

На рассвете постучало
       счастье в нашу дверь.
И народ мой сон и дрему
       отряхнул от вежд
и сказал себе: «Чем был ты,
       вспомни и проверь!»
Дверь для гостя отворил он
       с тысячей надежд.
Чтоб высоко наша слава
       к солнцу поднялась,
чтоб мучениям извечным
       положить конец,
чтоб навек исчезла хана
       и хакана власть,
гнев святой мы раскалили
        в глубине сердец.

.. Очаги готовы были
        ярко запылать,
подметенные с рассвета,
        политы дворы,
ждали знака мы, чтоб знамя
        красное поднять
в час великой, долгожданной
        радостной поры.

Долго той зари желанной
        Азия ждала,
был на бой за жизнь и счастье
         каждый вдохновлен…
В землю прежде наша слава
        втоптана была,
небылью мы были в мире
         под ярмом времен.

Руки нам вязали четки,
         шариат, Коран.
До крови нас бил нагайкой
          белый падишах.
Не смолкали стоны горя,
        кровь текла из ран,
богател эмир на жалких,
         нищенских грошах.

В каждой почке, в самой почве,
          в воздухе самом
ожидание таилось,
          что настанет день,
что рассветный, предвесенний
          гулко грянет гром,
встанет солнце и разгонит
          тягостную тень.

Ленин исстари, как солнце,
         жил в сердцах у нас —
в вопрошающем движенье
          горестных бровей…
Жил в груди отцов и братьев
          в предрассветный час,
как заря, вставал всё выше,
          ярче и живей…

Это — партия и Ленин
        словом и щитом
оградили нас от черной,
         гибельной судьбы.
Если б не великий Ленин —
         рухнул бы наш дом
и культуры нашей древней
        пали бы столбы.

От Пекина до Багдада
       через Хорасан
мы шелка везли цветные.
        Знающий следит,
как в былом — на удивленье
         европейских стран —
радужным стеклом бухарским
         торговал Мадрид.

Жив Абу Али ибн Сина
          в памяти врачей
и еще тысячелетья,
          верно, будет жить.
Беруни! Твое ученье —
           мудрости ручей!
Твой источник жизни внуков
         сможет напоить.

Вспомни росписи Хорезма,
           вспомни Самарканд.
Вспомни кладку стен узорных,
          сложенных навек, —
в них любой кирпич — как будто
            золота талант.
Здесь во всем — твой труд, твой гений,
           дух твой, человек!

Улугбек — минувшей славы
          нашей торжество —
дал нам звездные таблицы
           и пути планет.
Но невежество отсекло
          голову его…
И погас для нас надолго
          знанья чистый свет.

И когда от нас в изгнанье
        уходил Фуркат,
мы полой отерли слезы,
         молвили: «Прости!»
Правду он другим народам
          был поведать рад…
Но из плена мулл и ханов
         он не мог уйти.

Нашу мощь они пригнули,
       как лозу, к земле,
но великая на помощь
        партия пришла,
и увидели мы солнце —
        жившие во мгле…
И заря свободы нашей
         светлая взошла.

Счастлив я, что ты, родная
         партия моя,
мне торжественно вручила
        красный партбилет!
Голос Ленина я слышал —
        этим счастлив я.
Книга Ленина со мною
        как бессмертный свет.

На рассвете постучало
        счастье в нашу дверь.
Мы поднос, лепешек полный.
        поднесли гостям.
Говорили: «В братской дружбе
         жить нам век теперь!»
Обнимались, целовались,
         радуясь друзьям.

Разве наш сегодня пловом
        славен дастархан?
Это луч любви и ласки
        дом наш озарил!
Ленин проложил дорогу
         сам к сердцам дехкан,
сел за стол у нас, лепешку
       с нами преломил.

Словно солнце, на пастушьих
         старых курпачах,
как родной, сидел он с нами,
         пищу нашу ел,
пил кумыс, шутил, смеялся…
        и в его речах,
ясных, мудрых и спокойных,
       небосклон светлел.

«Ну, пора вставать!» — сказал он.
        Все мы поднялись
И пошли за ним, любимым,
       шаг за шагом вслед.
Свергли ханов и хаканов.
       И за труд взялись.
И зажгли неугасимый
        над землею свет.

Гром «Интернационала»
       старину потряс…
Ленин шел в строю рабочем,
        Ленин с нами пел.
Вот тогда, в тысячелетья —
        в жизни первый раз —
звучный голос нашей правды
         в мире прозвенел!

Мы Республикой Советов
        много лет назад
крепко стали, крепко взяли
       знамя, как зарю.
Всем, что дорого, клянусь я,
       друг, соратник, брат:
навсегда народ узбекский
         верен Октябрю!