Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

О, как я хочу обладания вами,
И как же я вами горжусь оттого,
Что снова меня вы плебеем назвали,
Что вы недоступны, что вы - божество.

Я вам запрещаю сходить с пьедестала.
Вы светом холодным подобны луне,
Вы принца достойны, и вам не пристало
Взаимное чувство к какому-то мне.

Не будьте ж ведомы загадочным роком,
Не вздумайте вдруг снизойти до меня,
Не смейте меня поощрить ненароком,
Вне вашего льда не прожить мне ни дня!

В меня же влюбившись, вы мне нанесёте
удар, подколодная словно змея,
Поскольку во мненьи моём упадёте,
Влюбившись в такого кретина, как я.

Оставьте надежду. Мне денег не надо.
Что в золоте вашем мне и в серебре?
Все золото мира не стоит, Фернанда,
И родинки вашей на правом бедре.

Не дам вам свободы я, ибо не чаю
души в вас, и даже на смертном одре
Сквозь саван склероза вас вспомню, включая
Ту родинку вашу на правом бедре.

Не спрятаться вам ни под сенью закона
от рук моих длинных, ни в монастыре.
Я вас отыщу и среди миллиона
По родинке вашей на правом бедре.

Люблю овладеть вами силою грубой,
Люблю я проснуться потом на заре
И нежно так гладить с ухмылкою глупой
Ту родинку вашу на правом бедре.

Меня вы не любите. Ваши наймиты
Меня аж в помойном топили ведре.
За это вы были мной даже побиты
По родинке вашей на правом бедре...

Я - крест ваш. Смиритесь, любимая, ну же!
Не будьте столь вялы в любовной игре!..
Не то расскажу я вот вашему мужу
Про родинку вашу на правом бедре...

Все гости разошлись. Лишь вы одна
В хмельной дремоте за столом лежали
Среди бутылок, выпитых до дна,
И со следами ног на вашей шали.

Сидевший за столом напротив я
Не без труда навел глаза на резкость
И, головой качая как змея,
Отметил, что прекрасны вы на редкость.

Вы выглядели слаще, нежель торт,
А ваши в декольте большие груди,
Являя взору райский натюрморт,
Как персики покоились на блюде.

Прицелясь в них губами через стол,
Я сделал к вам движенье головою.
Но, безнадёжно пав лицом в рассол,
Уснул, подумав: "Ну и хрен с тобою!.."

Вы шепнули, амбиций своих не тая:
- Я ужель не являю поэта мечту?
И шепнул я в ответ: - Вы жена не моя,
И я вас не хочу, ибо заповедь чту!

Вы удар нанесли мне по левой щеке;
Я подставил вам правую, пусть не свою,
А газетчика, что с микрофоном в руке
Брал о творческих планах моих интервью.

Он упал и остался лежать на полу,
Не умея держать так, как я, ваш удар.
Я воскликнул: - Ну что вы наделали, Лу!
Как теперь я востребую мой гонорар?..

Вы сказали, подув на кулак: - Поделом,
Потому как врага обрели вы во мне...
И тогда под иным совершенно углом
Вас внезапно увидел я, словно во сне.

Я почувствовал вдруг перед Богом вину;
Мне моя добродетель была дорога,
И я, вас не желая как чью-то жену,
Овладел вами всё ж, полюбив как врага.

Прекраснее всех дам прекрасных
Бывает только тост за них.
Не из соображений праздных,
заметим, данный тост возник.

Сей тост к мужскому в нас взывает,
Тогда как истина одна -
Прекрасных женщин не бывает,
Бывает много лишь вина.

За дам прекрасных хмель вкушая,
Не столько тем за них мы пьём,
Сколь (в чём и соль-то вся большая!)
Их как бы сами создаём.

И не от жизни от хорошей,
Но с тем подъемлем мы стакан,
Что низких истин нам дороже
Дам возвышающий обман.

Вина же парусное судно
Нас мчит сквозь шлюзы райских врат.
Мужчину обмануть нетрудно,
Он сам обманываться рад.

Проиграв мне в покер всю одежду,
Вы в своей предстали наготе.
Я заметил, как бы прочим между:
- Вы сегодня не на высоте.

Вас рожали явно в понедельник,
Впрочем, шанс, пусть небольшой, но есть.
Против тряпок ваших всех и денег
Я приму как ставку вашу честь.

Вы произнесли не без кокетства:
- Что ж, раз нет материи иной,.. -
И пошли на блеф, но блеф как средство
Не был вашей сильной стороной.

Глупо было голому азарту
Брать на пушку чистый "флеш-рояль",
И когда открыты были карты,
Я сказал: - Мне, право, очень жаль...

Вы, краснея, молвили: - Мне тоже.
Честь моя утрачена давно...
Я спросил: - Так выигрыш, похоже,
Получить мне как бы не дано?

Стало быть, вы женщина без чести?
Мне ль с бесчестной женщиной играть!..
Да вас мало расстрелять на месте,
Ибо вы осмелились мне врать!

Что ж, теперь домой пойдёте голой.
Дай вам Бог счастливого пути!
Это будет вам хорошей школой...
Фрэнклин!.. Мисс уходит. Проводи...

Приятно красивое женское тело
Добыть и под рюмку вина приласкать.
Но истинный мастер любовного дела
Не должен столь лёгких решений искать.

Он должен особое черпать блаженство
В сознаньи самом мастерства своего,
Он должен стремиться достичь совершенства,
Он должен своё повышать мастерство.

Красотка, как всякая, впрочем, забава,
В спортивном аспекте - лишь мелкая дичь.
Как можно страшней быть обязана баба,
Когда совершенства желаешь достичь.

Венера - отнюдь не критерий. Такое
Проделать практически может любой.
Но если с какой-нибудь бабой-ягою
с аморфною плотью и рожей кривой
ты справишься с доблестью мастера спорта,
То утром, взглянув на храпящий трофей,
Зажжёшь сигарету, осклабившись гордо,
И скажешь себе: "Ну, однако, и морда.
Сдаётся мне, я обладатель рекорда -
Кто может сравниться с Матильдой моей?"

Прошедшей ночью вы в укромном месте,
Под небом, в коем было звезд не счесть,
Мне оказали честь лишить вас чести.
Я с честью поимел такую честь.

В связи с таким событьем в вашей жизни
Вы мне теперь хотите оказать
Иного рода честь, уже в том смысле,
Что я вас должен браком повязать.

Весьма польщён, но столь высокой чести
Я, право, не достоин, как ни жаль.
Зачем мне орден, вы вот сами взвесьте?
Клянусь вам, я согласен на медаль.

Вам не пристало предаваться гневу
И взгляда своего метать копьё.
Не столько честь, поверьте, красит деву,
Сколь полное отсутствие её.

Я это говорю не в плане лести,
Но не могу пойти на компромисс.
Да, я поэт, да, я невольник чести,
Однако же, не вашей чести, мисс.

Прошу, оставьте помыслы о мести
И дайте мне закрыть достойно дверь.
Освободивши вас от вашей чести,
Имею честь откланяться теперь!

Когда я вам сказал, что ваша красота
Сравнима с райским сном и роз благоуханьем,
Когда сказал, что вы не явь, а лишь мечта,
И вас обжёг своим прерывистым дыханьем;

Когда сказал, что мне не будет жизни впредь,
Что помышляю я все чаще о кинжале,
Что я не слаб, но все ж мне проще умереть,
Ресницы ваших глаз внезапно задрожали.

Когда я вам сказал, что муж ваш идиот,
Не стоящий ни вас, ни ваших полкарата,
Что идиот и я, коль ваш запретный плод
Мне слаще во сто крат любого шоколада;

Когда я вам сказал, что, в сущности, всё вздор,
Что низмен жребий жить в столь лицемерном веке,
Отметил я тотчас, как увлажнился взор
И стали набухать под тушью ваши веки.

Когда я вам сказал, что брак не по любви
Всегда, по сути, был все тою же панелью,
Каким набором слов его ни назови,
Что чувства не объять супружеской постелью;

Когда я вам сказал, что Бог на небесах
Лишь истинной любви дает благословенье,
Румянец ваших щек весь был уже в слезах.
Могу ли я забыть то чудное мгновенье!..

Когда я вам сказал, что жизнь - театр, где роль
Всяк волен выбрать сам, а выбор прост предельно,
Что в будущем нас ждет мучительная боль
За каждый долгий год, что прожит был бесцельно;

Когда я вам сказал, что корень всех проблем
Таится в нас самих, неискренних друг с другом,
Вы, слезы утерев, шепнули: - Ну зачем
Вы каждый свой бокал закусывали луком!..