Гомер - Илиада

Бросил сверкающий дрот. Отступили троянцы, увидев,
Как размахнулся герой. И стрела не напрасно помчалась,
В Демокоона попала, побочного сына Приама.
Из Абидоса пришел он, страны кобылиц быстроногих,
И, за товарища мстя, Одиссей поразил его дротом

Прямо в висок; из другого виска, проскочивши навылет,
Острая вышла стрела, и тьма его очи покрыла.
Наземь он шумно упал и доспехи на нем загремели.
И отступили передние мужи и доблестный Гектор.
С криком тогда аргивяне, убитых тела увлекая,

Все устремились вперед. То увидев с Пергамской твердыни,
Гнев ощутил Аполлон и, крича, ободрил он Троянцев:
"Смело, коней укротители! В битве врагам не сдавайтесь!
И у данайцев тела не из камня и не из железа,
Чтоб устоять против медной стрелы, рассекающей кожу.

Да и к тому ж Ахиллес, сын Фетиды прекрасноволосой,
В битву не вышел, но гнев, изнуряющий душу, питает".
С крепости так говорил грозный бог. Той порою дочь Зевса,
Славная Тритогенея к борьбе побуждала ахейцев,
Через толпу проходя и усталых бойцов ободряя.

Рок между тем оковал Амарикова сына Диора,
Ибо он в ногу был ранен громадным булыжником острым,
В правую голень. Его поразил полководец Фракийцев,
Сильный Пирой, сын Имбраса, из города Эны пришедший.
Кости ему раздробил неистовый камень и жилы

Обе порвал, и он навзничь во прах повалился на землю,
Руки к любезным друзьям простирая, дыша через силу.
Тут подбежал поразивший его полководец Фракийцев.
В тело Диора внзил он копье, от пупка недалеко.
Внутренность вылилась наземь, и тьма ему очи покрыла.

Но Эталиец Фоас, чуть Пирой наклонился над трупом,
В грудь его ранил копьем, близ сосца; медь проникла до легких.
Тотчас Фоас подбежал, из груди у Пироя обратно
Тяжкое вынул копье, и, острый свой меч обнажая,
Быстро в живот посредине вонзил и лишил его жизни,

Только доспехов с него не совлек: подоспела дружина,
Войско чубатых фракйцев, уставивших длинные копья,
И отогнали его. И хоть был он высок и бесстрашен,
Силой цветущей владел, все же дрогнул, назад отступая.
Так распростерты в пыли, друг близь друга они оставались,

Храбрых фракийских дружин, а равно меднобронных Эпеян
Двое вождей. И кругом было много других умерщвленных.
Не охулил бы такого сраженья и муж посторонний,
Если б в средину проникнуть он мог, острой медью не ранен,
Если б его провела среди войска Паллада Афина,

За руку взявши и прочь отклоняя неистовство копий:
Ибо не в малом числе аргивяне в тот день и троянцы
В землю уткнулись лицом, распростертые друг подле друга.

Тою порой Диомеду богиня Паллада Афина
Мощь и отвагу дала, чтобы он отличился в сраженьи
Перед ахейцами всеми и славой покрылся отрадной.
Шлем Диомеда и щит она блеском зажгла неослабным,
Равным сиянью звезды, что, омывшись в волнах океана,

Ночью осенней горит меж звездами, — видна отовсюду:
Вкруг головы и вкруг плеч она так осияла героя
И устремила в средину, туда, где толпа и смятенье.
Был меж троянцами некий Дарес, муж, богатством цветущий,
Жрец беспорочный Гефеста. И двух сыновей возрастил он,

Опытных в каждом сраженьи: Идея бойца и Фегея.
Оба, отстав от своих, Диомеду навстречу помчались.
На колеснице они, он же пеший на бой устремился.
Только что, друг наступая на друга, сошлись они близко,
Первый Фегей, сын Дареса, копье длиннотенное бросил,

Но острие пролетело над левым плечом Диомеда
И не коснулось его; сын Тидея тогда устремился
С медью, и дрот не напрасно был пущен рукою могучей:
В грудь меж сосцов он Фегея ударил, свалив с колесницы.
Тотчас Идей соскочил, колесницу свою покидая,

И не дерзнул заступиться за тело убитого брата.
Сам бы в то время едва ли избег он погибели черной,
Если б Гефест не помог и не спас его, тьмою одевши,
Чтобы не слишком душой убивался божественный старец.
В сторону быстрых коней отогнал Диомед, сын Тидея,

И передал их друзьям отвести к кораблям многоместным.
Только что мужи троянцы детей увидали Дареса,
Первого быстро бегущим, другого лежащим во прахе,
Все содрогнулись душой. Синеокая тотчас Афина,
За руку взяв, обратилась к бессмертному богу Арею:

"Кровью покрытый Арей, мужегубец Арей, стен крушитель!
Не предоставим ли мы аргивянам и войску троянцев
Биться, кому бы из них ни назначена слава Зевесом,
Не удалимся ли мы, чтобы Зевсова гнева избегнуть?"
Так говоря, увела она бурного бога из битвы

И на крутом берегу у потока Скамандра его посадила.
Стали ахейцы троянцев теснить. Каждый вождь аргивянин
Мужа убил. — И всех раньше владыка мужей Агамемнон
Одия сбил с колесницы, вождя ализонов большого,
В спину ему между плеч угодил он копьем, когда в бегство

Тот обратиться хотел, и копье через грудь проскочило.
Грузно он назем упал, и доспехи на нем загремели.
Идоменеем был сын умерщвлен мэонянина Бора
Фест богоравный, — пришел он из Тарны, земли плодоносной.
Идоменей, знаменитый метатель, в плечо его ранил

Правое длинным копьем, когда этот вступал к колесницу;
Вниз он свалился и тьма ненавистная им овладела.
Идоменеевы слуги с убитого сняли доспехи.
Строфия сын, многоопытный в деле охоты Скамандрий
Был заостренным копьем Менелая Атрида повергнут,

Славный охотник: сама Артемида его научила
Диких зверей убивать — всех питаемых лесом нагорным.
Не помогла Артемида ему, возлюбившая стрелы,
Не помогли состязанья в стрельбе, где блистал он когда-то.
Но знаменитый метатель копья Менелай, сын Атрея,

В спину его меж плечами копьем поразил, когда в бегство
Он обратился — насквозь через грудь острие пролетело.
Ниц он свалился во прах, и доспехи на нем загремели.
Вождь Мерион умертвил Фереклая, дитя Гармонида,
Мужа строителя: всякое тонко умел он изделье

Строить руками, — его возлюбила Паллада Афина.
Он и царю Александру суда соразмерно построил —
Бедствий причину, принесшие горе всем жителям Трои,
Также ему самому: приговора богов он не ведал.
Храбрый герой Мерион, догоняя его и настигнув,

В правое ранил бедро, и насквозь под седалищной костью
Вышло с другой стороны острие, чрез пузырь пролетевши.
Пал на колени, стеная, и вскоре был смертью окутан.
После Мегет умертвил Антенорова сына Педея;
Сыном побочным он был, но его воспитала Феана

Нежно с детьми наравне, своему угождая супругу.
И знаменитый метатель копья, сын Филея, приблизясь,
В заднюю часть головы его ранил копьем заостренным.
Медь пролетела насквозь через зубы, язык перерезав.
В прах он свалился, холодную медь прикусивши зубами.

Вождь Еврипил, Эвемона дитя, умертвил Гипсенора,
Долониона бесстрашного сына, который был избран
Бога Скамандра жрецом и, как бог, почитался народом.
С ним-то сойдясь, Еврипил, блистательный сын Эвемона,
В бегство сперва обратил и в плечо его ранил вдогонку;

После, с мечом устремившись, отсек ему правую руку.
Окровавленная пала рука на долину, а очи
Были багровою смертью и мощной судьбою закрыты.
Так в это время они среди битвы жестокой трудились.
А про Тидеева сына не знал бы ты, где он сражался: