Лев Халиф - Сборник поэзии
И с силою, какою гнут оглобли, или наоборот - птенцом в горсти: - Молодость, молодость, замах крыльев у тебя огромный, а нечего тебе нести...
Но тут за меня заступился Ливанов великий акт?р трагедийного плана, обожавший не только анапесты и прочий ш?лк словесных струй: - Борис, не предавай его анафеме, Ты сам приговор?н к костру...
Слово, везде оно слово, а в России поступок. Свободное слово, оно свободно, если автор сидит в закутке. Даже лирика здесь паскуда, сбежавшая из вендиспансера налегке.
Ему легко писалось с его орлиным-то зреньем. Вот так крестьянин свою проходит межу. Но его попросили спуститься на землю. - Спускайтесь на землю, вас уже ждут.
На привокзальной тумбе для доморощенных объявлений среди десятков продаж и обменов халуп подороже, где обычно народа скопленье, от руки написанная записка: "Умер великий поэт. Похороны по этой дороге..."
Три сосны над его могилой, будто он заблудился в тр?х соснах. Вр?т нам?к он достаточно пожил в лесу этом гиблом,. знал что делал и едва ли жалел, да и жалеть было поздно.
Память, она с камнем запазухой. Государственная знает когда и к кому запаздывать. Нет, никакого зла она на него не держит Нет ему памятника, всего лишь стела от влаги бежевая. И там, где печалится его профиль мрамор лопнул у самого глаза, образуя что-то вроде ложбины, куда, конечно же, сразу и сбежались поплакать дожди. Дитя до старости, баловень, А вечно плачет глазница пустая, Будто зацепилась душа Где-то там за небесный шлагбаум, Где родина делает вид что тебя отпускает.
Эпилог
Аукцион "Кристи". Торговцы и менялы. Письма Пастернака С безусловной энергетикой оригинала. Навсегда ускользающий почерк красив Судьбы курсив: - Но спасибо тебе за вс? бесконечное! Спасибо. Спасибо. Спасибо?... Время происходящего - Вечность. Место - Россия. Или нет, Это ещ? Грузия, Принявшая его по-дружески.
- Я хожу по Тифлису не так, как ходил по нему в прошлые свои наезды,
и гляжу на него не такими глазами, как смотрел на него, наверно, недавно Митя.
Я приехал сейчас не восхищаться, не вдохновляться, не произносить речи и пировать.
Я приехал молчать и скрываться, провожаемый общественным проклятием ...
"Но вот я утром вновь пишу тебе, радость и любовь моя, без надежды на то, что это письмо предупредит меня и я не прилечу (какие глаголы пошли, благодаря авиации) раньше..."
Цена лота 19 000-28 000 долларов.
- Моя болезнь сейчас в полном разгаре. Я страшно ослаб. Отзывы сердца на любое ничтожное движение
страшно болезненны и мгновенны. Единственно, что доступно сравнительно без боли, это лежать плашмя на спине. Но поведение окружающих таково, что они по-видимому верят в мо? выздоровление. Я не вижу паники кругом. Но вс? очень больно. Лялечка моя милая, всю жихзнь я доставляю тебе огорчения!..
Сколько стоят его мучения,
А также информация что схвачен за глотку,
Но глотка ещ? цела?
16 000-23 000 цена лота
Стартовая цена.
x x x Я чужбину не выбираю она везде не родина вторая, географии крайний случай, она самой судьбы умнее... Так вам сразу и отдала Россия своих лучших, их она и сама убивать умеет.
Так что такое счастье? Уже здесь в Нью-Йорке мне кто-то сказал что оно в почве. Е? только надо уметь реализовать. Добрая душа, он даже поделился со мной секретом. И ещ? советом меня одарил: - Да брось ты поэзию и спустись на землю! Нет ничего дороже родной земли. Неважно где она, чья она и сколько стоит. Она твоя, ты же на ней рожд?н. Ты не представляешь какое это счастье торговать родимой, даже если ты только-только приехал сюда... И заплакал - так искренен был. Я, конечно, догадывался что на земле есть счастье, Но не совсем был точен - оно в земле.
* ЛЕВ ХАЛИФ. УЛЫБКА *
x x x
- Из чего твой панцирь, черепаха?Я спросил и получил ответ: - Он из пережитого мной страха И брони над?жней в мире нет.
x x x Мы в любви отнюдь не робкие, Сколько е? под шестым ребром! В нас такую любовь воспитали к родине, Что женщинам только остатки скреб?м.
x x x
Во множестве стран, Как бы это не было трудным, Трусам Платят за страх И чего ещ? надо трусам
x x x
Провидцы, мудрые мученики Дымы бород... А вот историку лучше, Он пророк наоборот.
x x x
Слава ищущим и нашедшим, Будь то Пигмалион, Творящий галатей Или придумавший себе ж на шею Гильотину Гильотен.
x x x
Мой стих - бездомная строка. Узнаю - моя рука. Гуляет по свету - не оглян?тся, Он знает - написать ещ? могу. Никому краснеть не прид?тся, Кто усыновит мою строку.
x x x
Человек понятен без анатомий Смерть поднимается вверх По течению крови.
x x x
Даже к м?ртвой не пустили, Побоялись ублажить. Не мать-Россия - мать в России Один?шенька лежит.
x x x
Пляж. Лежбище. Туши. Тело душит.
x x x
Как известно лес изводят на бумагу. Бумагу - на писателей, Их тоже лес. Благо этих хоть не вырубают, Хотя отдельные случаи есть.
x x x Некрасивый , как Эзоп, Как любые роды, Искаж?н молчаньем рот Слово ищет брода.
Он всегда подводит рот Главный слова выдох, Когда слово ищет брод, Когда ищет выход..
Немоте припас гримас Жест глухонемого. Проворачивание громад Ищет брода слово.
Будет, будет красота В свой чер?д красива, Как после Страшного Суда Первородной сила.
Птице помогает зоб, Но едва ль красивый, Бь?т волнения ознобГлавный здесь краситель.
Ещ? несхожий с л?гкой дрожью, Когда виден результат, Так возвышающий над ложью, Что пугается художник, Как облаков аэростат.
Но он уйм?т барабаны дрожи В обескровленных руках, Непривычный, Непохожий И растерянный слегка.
Муки творчества, Ну какие же это муки, Когда Слово, а вернее, Его Высочество, Наконец-то, Выпадает в руки.
x x x Космонавт, Как ангел падший, А может и не космонавт, А может быть и не ангел даже, Ангел вс? же не в штанах, И, конечно же, не в шляпе, Замаскированной под картуз, То ли дворник, То ли яппи, То ли двойка, То ли туз, Но явно кто-то приземлился, (слава Богу, не фугас) Посидел и снова взвился И тут же из виду погас.
x x x В жаркой Кесарии, Потеет над словом писец. Пера касание Шкуры Или сердец. На то и апостол Чтоб от себя добавить, Не всегда укладываясь в строку. История, похожая на байку, Посапывает на боку. Жена, Покрытая шерстью...
Библия - бортжурнал Космических пришельцев, Ещ? не переписанный по-домашнему, На земле, вечно чем-то дымящейся.
Мужество, Ладно в латы закованное. Куда натужнее мучиться, Заземл?нным, Как в землю закопанным. С высочайших высот приниженным, Становясь земным на кресте ... Но пока кто-то молвит: "Вижу" Пустыня, саванна степь... Пригодная для гольфа, Что с размахом игра, И лысая вдруг Голгофа Ещ? не проклятая гора.
Зв?зды над шерстью... Библия - бортжурнал Космических пришельцев.
Упадать на Землю страшно, Она кажется ещ? мертвее... Так начинались страсти По космическому Матфею.
x x x Нет у слова столиц, Ничего нет у слова. Ни Ватерлоо, Ни Аустерлиц, Одна условность. И ещ? цензура - костолом и сволочь, Она всегда на пути тво?м Ты имеешь власть над словом, Е? же власть над словар?м.
x x x
Живой гербарий над цветами, Распятьем птицы крестят высь И воздух - свежести цитата, Небрежно брошенная вниз. Он там вверху, а здесь пожиже И цвета жухлого травы, Задымленный, сво? поживший, И что-то ждущий за труды.
x x x
Уходим с криком или без, Разворошив тоску, как угли. Чем тише смерть, Тем громче лес, Как будто сирота он круглый, Взывает к небу, Сучья заломив... Ни на грош не верю в этот миф.
Театр скорби, Где на сцене гроб И лент муаровых чернеет финиш, Куда бежим мы запыхаться чтоб, Где тысячи цветов когда остынешь, Он сталкивает в землю их поток И плачет рот, на мой похожий , И это посильнее скорби тысяч толп. В трагической застывшей позе.
Уходим с криком или без, Человек не умирает весь.
x x x Дух носился над водою божий, Как заблудившийся матрос, Похоже, То был не дух, а альбатрос. А может быть беззвучная покамест, Ещ? не опер?нная стократ, Белеющая, будто лоб над камнем, Над бездной мечется строка, Над вспененною бездной океана, То приближаясь, то отпрянув, Пока не попад?т на на остри? пера... Пора, родимая, пора.
"МЕРТВЕЦ ИДЕТ" А вот и сам виновник торжества, С присущей данному моменту грустью, Которой на его лице не густо, Поскольку очень бледное лицо.
Мертвец ид?т. Нет выхода, а только вход.
На что уходит жизнь - последние минуты, Пластинки на руках его чуть гнуты, Ремни победно стянуты, От старости скрипят, Спел?нут он от головы до пят, Одно лицо свободно от завязки, Но и оно как стянуто ремн?м, Зам?рзшее от ожиданья смерти? Сейчас он самый белый человек На белом свете, Истинно виновник торжества, Сейчас восторжествует справедливость, В конце которой будет он казн?н. Рожки двух электродов - чем не жертвенный коз?л, При полной ясности ума и добром здравии, Под медной шапочкой (е? заботливо поправили, явно веря что она ему ид?т)...
Душа одела шлем - готовится в пол?т.
x x x Куда с энтузиазмом пр?т народ. И ты не увлеч?н, а увлекаем, Куда бежит страны нарост?На зрелище, он жд?т его веками. Он в Бога верит,губошл?п, В судьбу свою,что не спешит с подарком, Молись, молись, глядишь и Бог пошл?т, Куда-нибудь подальше.
