Юлия Друнина - Ты – рядом, и все прекрасно… (сборник)

Два сильные,
Два хрупкие крыла,
И шеи горделивый поворот…
Да здравствует безумие орла,
Бросающегося на самолет!
Он защищал свое гнездо как мог —
Смешной гордец, пернатый Дон Кихот.
Да здравствует взъерошенный комок,
Бросающийся в лоб на самолет.
Ах, донкихоты, как вы ни смелы,
Геройства ваши – темы для острот.
И все-таки да здравствуют орлы,
Бросающиеся на самолет!

По улице Горького —
Что за походка! —
Красотка плывет,
Как под парусом лодка.
Прическа – что надо!
И свитер – что надо!
С лиловым оттенком
Губная помада!
Идет не стиляжка —
Девчонка с завода,
Девчонка рожденья
Военного года,
Со смены идет
(Не судите по виду), —
Подружку ханжам
Не дадим мы в обиду!
Пусть любит
С «крамольным» оттенком
Помаду,
Пусть стрижка —
Что надо,
И свитер – что надо,
Пусть туфли на «шпильках»,
Пусть сумка «модерн»,
Пусть юбка
Едва достигает колен.
Ну что здесь плохого?
В цеху на заводе
Станки перед нею
На цыпочках ходят!
По улице Горького —
Что за походка! —
Красотка плывет,
Как под парусом лодка,
А в сумке «модерной»
Впритирку лежат
Пельмени
Конспекты,
Рабочий халат.
А дома – братишка:
Смешной оголец,
Ротастый галчонок,
Крикливый птенец.
Мать… в траурной рамке
Глядит со стены,
Отец проживает
У новой жены.
Любимый?
Любимого нету пока…
Болит обожженная в цехе рука…
Устала?
Крепись, не показывай виду, —
Тебя никому
Не дадим мы в обиду!
По улице Горького —
Что за походка! —
Девчонка плывет,
Как под парусом лодка,
Девчонка рожденья
Военного года,
Рабочая косточка,
Дочка завода.
Прическа – что надо!
И свитер – что надо!
С «крамольным» оттенком
Губная помада!
Со смены идет
(Не судите по виду), —
Ее никому
Не дадим мы в обиду!
Мы сами пижонками
Слыли когда-то,
А время пришло —
Уходили в солдаты!

Словно по воде круги от камня,
По земле расходятся слова,
На бумагу брошенные нами
В час любви, печали, торжества.
Те слова порой врачуют раны,
Те слова бичуют и корят.
И еще – как это и ни странно —
Рукописи правда не горят.
Потому-то сквозь огонь угрюмый,
Всем святошам и ханжам назло,
Яростное слово Аввакума
К правнукам из тьмы веков дошло.

Истосковалась я
По благородству —
Да, мушкетеры
Сделались не те…
И если честно —
Нелегко бороться
Мне на своей
Последней высоте.
Но все же я
Не опускала руки,
Торжествовать
Не позволяя злу.
Враги мне только помогают —
Ругань
Всегда воспринимала
Как хвалу.

На печаль
Я наложила вето,
Предаваться ей
Мне ни к чему.
Захлебнусь в степи
Полынным ветром,
Сердце к выжженной земле
Прижму.
Ах, земля!
Опять, опять я с нею —
Прижимаюсь,
Словно на войне.
Не забыть
Легенду про Антея —
От земли
Не оторваться мне.
Снова,
Словно прячась от снаряда,
Зубы сжав,
Ей падаю на грудь…
Родина! Любимая!
Ты рядом,
Рядом с сердцем
В трудный час побудь!

О Россия!
С нелегкой судьбою страна…
У меня ты, Россия,
Как сердце, одна.
Я и другу скажу,
Я скажу и врагу —
Без тебя,
Как без сердца,
Прожить не смогу…

Ощущаю дефицит тепла —
Движут человеками расчеты,
Неужели искренность ушла,
Мертвым сном уснули донкихоты?
Ощущаю дефицит добра
И одна ли думаю про это?
Ощущаю кожей, как кора,
Недостаток солнечного света.
Ощущаю, как страшна молва.
Но зато приветливое слово
Ощущаю, как в жару листва
Ласку ливня, ливня проливного.

Только вдумайся, вслушайся
В имя «Россия»!
В нем и росы, и синь,
И сиянье, и сила.
Я бы только одно у судьбы попросила —
Чтобы снова враги не пошли на Россию…

Я люблю тебя, Армия, —
Юность моя!
Мы – солдаты запаса,
Твои сыновья.
Позабуду ли, как
В сорок первом году
Приколола ты мне
На пилотку звезду?
Я на верность тебе
Присягала в строю,
Я на верность тебе
Присягала в бою.
С каждым днем
Отступала на Запад война,
С каждым днем
Подступала к вискам седина.
Отступила война.
Отгремели бои.
Возвратились домой
Одногодки мои.
Не забуду, как ты
В сорок пятом году
От пилотки моей
Отколола звезду.
Мы – солдаты запаса,
Твои сыновья…
Я люблю тебя, Армия, —
Юность моя!

В моей крови —
Кровинки первых русских:
Коль упаду,
Так снова поднимусь.
В моих глазах,
По-азиатски узких,
Непокоренная дымится Русь.
Звенят мечи.
Посвистывают стрелы.
Протяжный стон
Преследует меня.
И, смутно мне знакомый,
Белый-белый,
Какой-то ратник
Падает с коня.
Упал мой прадед
В ковыли густые,
А чуть очнулся —
Снова сел в седло…
Еще, должно быть, со времен Батыя
Уменье подниматься
Нам дано.

Воскресенье или суббота —
Это, право, мне все равно.
Я люблю тебя так, работа,
Как отпетый алкаш вино.
Мною двигала непреклонно
Эта злая святая страсть.
Нет, не всякому гегемону
Счастье муки дано понять…

Во все века,
Всегда, везде и всюду
Он повторяется,
Жестокий сон, —
Необъяснимый поцелуй Иуды
И тех проклятых сребреников звон.
Сие понять —
Напрасная задача.
Гадает человечество опять:
Пусть предал бы
(Когда не мог иначе!),
Но для чего же
В губы целовать?..

Что любят единожды – бредни,
Внимательней в судьбы всмотрись.
От первой любви до последней
У каждого целая жизнь.
И, может быть, молодость – плата
За эту последнюю треть:
За алые краски заката,
Которым недолго гореть…

Ни от чего не отрекусь
И молодых приму упреки.
Как страшно падали мы, Русь,
Прямолинейны и жестоки!
Ведь свято верили мальцы
Во тьме тридцать седьмого года,
Что ночью взятые отцы —
Враги страны, враги народа…
Я ни за что не отрекусь
От боевой жестокой славы.
Как мы с тобой взмывали, Русь,
В одном полете величавом!
Шли добровольцами юнцы
Туда, где смерть дает медали,
Тогда казненные отцы
На подвиг нас благословляли…

Всю жизнь
От зависти томиться мне
К той девочке,
Худющей и неловкой —
К той юной санитарке,
Что с винтовкой
Шла в кирзачах пудовых
По войне.
Неужто вправду ею я была?..
Как временами
Мне увидеть странно
Солдатский орден
В глубине стола,
А на плече
Рубец солдатской раны!

Дышит в лицо
молдаванский вечер
Хмелем осенних трав.
Дробно,
как будто цыганские плечи,
Гибкий дрожит состав.
Мечется степь —
узорный,
Желто-зеленый плат.
Пляшут,
поют платформы,
Пляшет,
поет штрафбат.
Бледный майор
расправляет плечи:
– Хлопцы,
пропьем
Свой последний вечер! —
Вечер.
Дорожный щемящий вечер.
Глух паровозный крик.
Красное небо летит навстречу —
Поезд идет
в тупик…

Дополз до меня связной —
На перевязи рука:
«Приказано в шесть ноль-ноль
Явиться вам в штаб полка».
Подтянут, широкоскул,
В пугающей тишине
Полковник в штабном лесу
Вручил «За отвагу» мне.
То было сто лет назад…
Могла ль увидать в тот час
Высокий парадный зал,
Сверкавший от люстр и глаз.
Могло ли в окопном сне
Когда-то присниться мне?
Ничто не забудут, нет!
Присниться, что ордена
Солдатам своим страна
Вручит через сорок лет?
Что вспомню я в этот миг
«За Родину!» хриплый крик?..

Ржавые болота,
Усталая пехота
Да окоп у смерти на краю…
Снова сердце рвется
К вам, родные хлопцы,
В молодость армейскую мою.
Ржавые болота,
Усталая пехота,
Фронтовые дымные края…
Неужели снова
Я с тобой, суровой,
Повстречаюсь, молодость моя?..

Приходит мокрая заря
В клубящемся дыму.
Крадется медленный снаряд
К окопу моему.
Смотрю в усталое лицо.
Опять – железный вой.
Ты заслонил мои глаза
Обветренной рукой.
И даже в криках и в дыму,
Под ливнем и огнем
В окопе тесно одному,
Но хорошо вдвоем.