Вадим Степанцов - Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

Мысль была простой до гениальности –
Долларов побольше накопить
И, уладив разные формальности,
Астероид в космосе купить.

Я – купил, провёл там освещение,
Атмосферой глыбу окружил.
У меня такое ощущение,
Будто бы всегда на ней я жил.

Каждый день встаю я по будильнику
И тружусь в забое золотом,
Вечером спешу я к холодильнику,
Что стоит в вагончике моём.

Отбираю вкусности для ужина,
Радуясь, что выполняю план.
Вспоминаю с нежностью о суженой,
Наливая водочку в стакан.

Вспоминаю, как в года тяжёлые
Обещал я ей разбогатеть…
До чего же классно, что нашёл я
Платину, и золото, и медь!

Для неё, любимой, рад стараться я,
Хорошо б сейчас её сюда…
Эх, вернусь, куплю себе плантацию,
Чтобы не работать никогда!

Мы сидим с помощником-андроидом
На камнях, я поднимаю тост,
И горят над нашим астероидом
Миллионы ярко-синих звёзд.

Я хочу сегодня опьянения –
И включаю я магнитофон:
Невозможно слушать без волнения
Смех прелестный той, в кого влюблён.

Я устал – и, рухнув, как подрубленный,
Спать ложусь в вагончике своём.
Снятся мне глаза моей возлюбленной
Плюс её улыбка плюс наш дом.

Слышу я сквозь сон шаги андроида –
Он сказал, что я во сне храплю…
Как вернусь на Землю с астероида,
Я ему андроидку куплю.
Всё нормально. Кстати, создаёт уют
Мысль, что просчитал всё до секунд…
И машины во дворе работают,
Без конца просеивая грунт.

«Дорогая, что случилось? Вы – в аллее? Вы – грустите?
Отчего Вы здесь? Боитесь, что пропустите зарю?
Где же наш слуга-туземец по прозванью Тити-Мити?
Я при встрече Тити-Мити непременно пожурю.

Что Вы топчете песочек, стоя у оранжереи?
Не хотите ли бонбошку? Нет так нет, тогда я сам…
Что такое? Всюду – иней. Не уйти ль нам поскорее?
Мы рискуем простудиться, здесь угроза есть носам.

Отвечала дорогая со слезами: «Да, мне грустно,
Оттого, что я не лягу нынче в летний мой гамак,
Оттого, что осень злая припорошила искусно
Первым снегом чудо-розы, что мне подарил Мак-Мак…».

«Дорогая, что Вы, право! Ведь таков закон природы!
И Мак-Мак от нас далёко, он – полярный капитан.
Ах, утешьтесь, и пойдёмте, я вам дам журналы моды.
Ну, утрите Ваши слёзки… Ангел мой ! Шарман, шарман!».

И ушли они, обнявшись; он – каким-то счётом занят,
А она ответ искала на мучительный вопрос:
«Разве страсть несхожа с морем? разве море замерзает?» -
И вослед ей «До свиданья!» тихо пели сотни роз.

Итак, мой друг, ты стать решил поэтом?
Давно рифмуешь, не жалея сил?
Ну что ж, я помогу тебе советом:
Ты сам меня об этом попросил.

Попробуй, друг, стать суперсовременным,
Писать о том, что всех волнует нас.
Экстравагантным будь и дерзновенным –
Таким, что мог явиться лишь сейчас.

И мании величии не бойся –
Да что же ты напишешь без неё?
Начнут тебя ругать – не беспокойся,
Пусть критики орут, как вороньё,

Тебе на пользу эти злые вопли:
Они тебе рекламу создают.
Ты должен стать сильней, так вытри сопли,
Вернись к стихам и в них найди уют.

Стать властелином дум – твоя задача,
И тем, кто в моде, ты не подражай.
По-своему пиши, а не иначе,
Но сам в шедевры классиков въезжай.

Да, да, читай побольше! Ежедневно
Читай стихи, рецензии - учись!
Не надо на меня смотреть так гневно –
С безграмотностью собственной борись.

С ошибками ведь пишешь, безусловно…
Но даже если вдруг прозреешь ты –
Не думай, что писать ты сможешь ровно,
Всё время выдавать одни хиты.

Бывают и у гениев провалы,
Ошибки, просто слабые стихи.
Не создавай же, как не раз бывало,
Заведомо нелепой чепухи.

Пьяней от власти над капризным словом,
Но в целом предпочтенье отдавай
Лишь темам незаезженным и новым,
Цветы, едва расцветшие, срывай.

В твоих стихах всегда должна быть тайна,
Без тайны нет стихов – так повелось.
Всё, что сиюминутно и случайно,
Скорей в угоду Вечности отбрось.

Будь искренним бескрайне, беспредельно,
Интуитивно Вечность возлюбя.
И всё, что ты напишешь, станет цельно –
Пиши не для толпы, а для себя.

…Ну вот, мой друг, решивший стать поэтом,
давай, дерзай, забыв тоску и грусть.
Ведь ты просил помочь тебе советом?
Так заучи совет мой наизусть.

Лет семнадцать уже я веду дневники –
С той поры, как впервые приехал в Москву.
Неустанно печатаю эти листки,
В них – события, люди, в них – всё, чем живу.

До Москвы тоже было немало всего,
Что составило толстый особенный том.
Рад, что прошлое вовсе моё не мертво,
И горжусь каждым правильно прожитым днём.

А отец мой, увы, дневники свои сжёг…
И Качалов-артист – целых два сундука!
Я, об этом узнав, испытал лёгкий шок:
Как сожгли? Поднялась как на это рука?

Смалодушничать очень и очень боюсь:
Да, грешил я немало – но кто без греха?
Не сожгу свою жизнь, буду сильным, клянусь!
Как стальной крестоносец Любви и Стиха.

Я восклицал: «О, годы роковые!
Сметём, сметём врагов стеной огня!» –
Гулял я с Вами, шпорами звеня,
И честь мне отдавали рядовые.

Проблемы обсуждая мировые,
Мы шли по снежным улицам полдня.
Вдруг в гости пригласили Вы меня –
Я в Вашей светлой комнатке впервые.

Шепча про очарованную даль,
К Вам подхожу…О, дерзкий и влюблённый,
Что делаю! Клоню Вас, распалённый,

На Вашу снежно-белую рояль,
И наблюдает кот Ваш удивлённый
Наш первый поцелуй через вуаль.

Морозный день! Волшебная картина!
Как много солнца, как задорен смех!
Как нравятся мне шубки Вашей мех,
Ваш нежный взгляд и снежная куртина,

И носик Ваш – он как у Буратино…
Люблю таких лисичек – в чём тут грех?
Вчера за чаем папа Ваш, морпех,
Воскликнул: «Вижу зятем Константина!».

Я, помнится, закашлялся тогда.
А нынче Вы мне в ласке отказали!
«До свадьбы не могу!» - Вы вдруг сказали,

И, помолчав, спросил я тупо: «Да?».
…Вот, я и рассказал вам, господа,
Как в розовую сеть меня поймали.

Много лекарств я скопил на все случаи жизни.
Если, к примеру, вдруг зуб у меня заболит,
С хитрой улыбкой иду я к домашней аптечке
И анальгин извлекаю, чтоб выпить его.

Колдакт от насморка мне хорошо помогает,
Ампициллином и йодом я кашель лечу.
Хлоргексидину признателен биглюконату –
Капнуть его после секса спешу кой-куды.

Злые болезни повсюду нас подстерегают –
Свинка, волчанка, чесотка, холера, чума,
Рожа, рахит, пучеглазие и дистрофия,
Фурункулёз, ожирение, метеоризм.

Все свои деньги я трачу всегда на лекарства,
Как-то спокойнее жить мне с аптечкой моей.
Глажу любовно её, ведь она мне поможет,
С ней мне не страшен какой-нибудь лейшманиоз.

Я, к сожаленью, не знаю, что это такое,
Но прикупил я в аптеке аминохинол.
Лейшманиоз с лямблиозом я вылечу быстро,
Вылечу сам клонорхоз я и описторхоз.

С тромбангиитом я справлюсь и с плазмоцитомой,
Справлюсь с сикозом, с кератомаляцией вмиг.
Очень порою страшусь деформации пальцев,
Вычитал в книжке, что есть и такая болезнь.

И неусидчивость – тоже болезнь, между прочим,
Вот почему я усидчиво дома тружусь,
Всё разгребаю лекарства в аптечке упорно,
Думая, что бы ещё мне на днях прикупить.

Вечером водочку пью – это суперлекарство,
Мне помогает расслабиться этот состав,
Он же спасает меня от бессонницы. Кстати,
Пивом всегда полирую я водку, друзья.

Спать я ложусь, перед этим нарезавшись крепко –
Если сикоз подкрадётся и описторхоз,
Просто дыхну я на них, и они, заколдобясь,
Жертву иную, конечно, искать полетят.

Мне тридцать пять. Я в больнице лежал лишь два раза,
В детстве со стула упал, зашивали мне бровь,
В армии ногу обжёг кислотою соляной,
В общем, и всё. Я силён и здоров, как бычок.

Но осторожен я крайне, болеть не желая,
Вот потому-то к аптечке порой подойду,
И, разбирая лекарства, невольно воскликну:
- Слава те, Господи, я не болею ничем!