Леонид Фраймович - Нич Ниднибай
– Мы – бозонная цивилизация. Ваша – на низком уровне. Хотим вам помочь…
«Сериалы» мне показывали.
В одном из них был Моше… Он ещё остановился, от неизвестно откуда взявшейся белой дороги, и упал, поскользнувшись на финике… Белая дорога-луч уходящая ввысь… Потом Моше поскользнулся и упал второй раз, когда этот луч ещё и начал говорить:
– Я Бог отца твоего…
Тот придурочный фараон сидел с выпученными от удивления глазами, когда Моше гулким от напряжения голосом повторял слова, нашептанные ему белым лучом… Видел я, как Моше плачет, разбив скрижали, и тащится опять наверх, как пытается объяснить лучу, что всё это бесполезно, и идёт вниз с новыми скрижалями. Видел пустыню, грязь, кровь, голод, разврат, опять луч и Моше. Как вновь он плачет и говорит, что всё тщетно… Как вышли к реке… Увидел, что остался Моше один-одинёшенек и по появившейся сверху луч дороге уходит в подмигивающие небеса…
В другом «сериале» был Иешуа… Ученики… Пилат… Искариотовщина… Распятие… Магдалина… Потом Иешуа один и луч-дорога белая, по которой и он уходит во всё также подмигивающие небеса… И опять луч обращался ко мне:
– Думаем, что, возможно, так задумано Мирозданием. Зачем – не знаем. Но перейти с низшего нравственного уровня на высший можно только через страдания. Поэтому всё тщетно… Вербуем спасателей… На всякий случай. Предлагаем тебе тоже.
* * *– Что же ты плачешь,
Моше Рабейну?
Долг перед Господом
Выполнил верно:
Десять Законов
Передал священных.
– Плачу, что тщетно…
Плачу, что тщетно.
– Что же ты грустен,
Раби Иешуа?
Истину Божью
Вещал ты простую:
Честность, Добро и Любовь —
Путь к спасенью.
– Ибо не внемлют,
И нет им прощенья.
Сонмы пророков
Твердили всё то же:
Что справедливо и гоже,
Что грешно…
Но всё напрасно,
Всё безуспешно.
– Что же ты зол,
Бородатый мыслитель?
Суть буржуазную
Насквозь ты видел.
Призрак бродил по Европе
Прекрасный…
– Но превратился в строй он
Ужасный… Зол, что напрасно.
Хриплый Высотно,
Дрожащий Булатно
Кричали, молили…
Напрасно, напрасно.
Физик лохматый
И физик картавый
Верили всё же,
Что есть что-то свято,
Предупреждали,
Мыслили здраво,
Но жлобство всесильно
(«типа конкретно»)…
Тщетно.
Долина Веро —
Ника в печали:
Грусть в её песнях
Ведь изначальна.
Не от того ли,
Что всё беспросветно?..
(Даже с мелодией)…
Тщетно всё, тщетно.
Вопрос не только в том – «быть или не быть». Если бы этот вопрос задали моей душе перед моим зарождением, и она бы уже знала, «что случится на её веку», то ответ её был бы однозначен: «Не быть».
Но тогда меня никто не спрашивал, а если бы и спросил, – я ещё не ведал, что меня ожидает… Впрочем, нет: только появившись на свет, я же кричал, плакал… Но кто меня слушал? Некоторые даже почему-то радовались. Да и что уже можно было сделать?.. «Процесс пошёл…»
Сегодня же, оставив, как есть, первый вопрос, я задаю второй, от которого очень зависит теперь ответ на первый: «На хрена всё это?». «Вот в чём вопрос» – второй…
Даже в данную минуту, будучи уже старым умудрённым дураком, я не перестаю удивляться: «Ну на хрена?!». Неужели ни для чего?! Просто: так есть, и всё.
Мне вспоминается эпизод из «странствий» по работам.
Мы должны были ремонтировать одну квартиру, в которой недавно умер её жилец. Когда мы зашли в неё, я увидел страшную картину. На полу валялась никому не нужная часть жизни этого человека: письма, фотографии, книги… По ним долго и беспощадно топтались ногами, а потом выбросили их в мусорный ящик…
Снова во всём окружающем начинают проступать жуткие черты монстра: монстра несуществования ни Души, ни Б-га, а значит, и отсутствия надежды на какую-то личную и всечеловеческую неуничтожимость, на высший смысл, высшую нравственность и Чудо в вечном Мироздании. Это он, проклятый монстр, и управляет мною иногда, с помощью отчаяния ожесточения открывая клапан ярости…
Как тогда, с Мишуткой… И с папой…
Мне кажется, и они, высокоразвитые бедолаги, тоже всё время задают себе подобный вопрос. И тоже боятся этого чудовища…
Лёнячий вальс
Может быть, мы пришли в этот мир
не напрасно?
Может, в том состоит наше предназначенье,
Чтоб пройти вереницу ужасных мучений?
Опишу возмущенье строкою усталой…
Что ни сделаю я, – всё равно будет мало.
Может, путь наш Им был лишь
слегка обозначен —
Захотим – и протопаем как-то иначе?..
Шмакодявке-Эльчухе четыре годика…
Встречался с ней в парке… Игрались… Было, как всегда, когда я с ней: хорошо…
По их предложению рассылаю по телефону и интернету, кому только можно, по всему миру, сообщения (через SMS, мейл, фейсбук, твиттер, ит. п.) с указанием пунктов эвакуации. Ну, опять же, на всякий случай: от Мироздания и нашей, «высоконравственной», цивилизации всего можно ожидать.
Сказали, что при необходимости, летательные аппараты будут ждать в этих пунктах. Самый большой пункт возле Армагеддона.
Кстати, их канал связи с людьми почему-то может работать только над определёнными районами Земли. И совершать какие-то действия они могут тоже только в пределах этих районов.
Детям с внучатами сообщение не посылаю: мне они всё равно не поверят. По привычке. Когда дерево долго и много поливают, оно сохнет. И сколько уже ни трепыхает листьями, в ветер никто не верит. Особенно, если поливают грязью… Им другие спасатели отошлют.
Сегодня они «жаловались» мне, что кто-то из спасателей воспользовался интернетом для того, чтобы собирались на площадях: устроили балаган в арабских странах. Предупредили, что таких спасателей будут «увольнять», то есть стирать из их памяти всю информацию о них. Я им «в ответном слове» нагло вякнул:
– Вы, ребята, со своей нравственностью, как запад с демократией. Не из бозонов же мы одних, как вы. А фермионы иногда и протухнуть могут. И запах потом нехороший.
23 января 2011 года. С разницей в одну минуту родились внучата: Таль и Итай (девочка и мальчик).
Я уже придумал им «очень оригинальные» вариации имён: Тальчуха и Итайчонок.
И стали повелевать и они сердцем моим, и умудрили его.
* * *Грубо ругается гром-интриган
С ливнями этой зимы —
Я себя чувствую, как арестант,
Вышедший в срок из тюрьмы.
Или свобода мне не нужна,
Или не нужен я ей?..
Странна грохочущая тишина
Нынешней жизни моей.
О Мирозданье, тебе одному
Ведомы эти пути…
Но не забудь, что я должен во тьму
На полустанке сойти.
17.02.11
Эльчуня сказала, что боится дракона из компьютерной игры. Я ответил, что не надо бояться его, так как он не такой уж страшный. Это просто выдумка-игра. И добавил, что страшнее всех на свете – НиДниБай.
Эльчушка посмотрела на меня глазами полными «страхатулек», прижалась ко мне и спросила, кто это.
О язык мой – враг мой! Как я сумею объяснить ребёнку, что нет ничего страшнее, чем – ни Души, ни Б-га?!
* * *Крылатый дракон, о исчадие ада,
Зачем напугал крохотульку мою?
Прекрасно ведь знаешь, что прозвище гада
Не так уж подходит тебе… И пою
Теперь невесёлуюпесню малышке
О грозном чудовище НиДниБай,
Что знаю о нём только лишь понаслышке,
Что, мол, без Души он, без Бога…
«Ну дай!»[8], —
Сказала внучонка такие слова.
И тут я подумал: «Она ведь права…»
29.03.11
* * *Оно лезет, не спросясь,
Рифмами бурля… в желудке,
«Огнем» в «лысине» крутясь, —
Нет покоя ни минутки.
Записать – и отдохнуть,
Чтобы не свела мышленья
Чёрно-розовая муть:
«Дуновенье – вдохновенья!»
29.03.11
* * *Я вновь влюблён… Весна крепчает,
Меняя слякоти узор
И словно бы не замечая
Набухший почками позор…
Как подойти, как ей открыться?
Она тревожно холодна…
Но стоит только ей влюбиться —
За гробом будет мне верна…
Вуалью туч прикрылось солнце,
Весны густая круговерть…
И я решил… Открыл оконце
И крикнул: «Я люблю Вас, Смерть!».
29.03.11
