Владимир Высоцкий - Книга 1
На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Высоцкий, "Книга 1" бесплатно, без регистрации.
АВТОБИОГРАФИЯ
Час зачатья я помню неточно,Значит память моя однобока,
Но зачат я был ночью порочно
И явился на свет не до срока.
Я рождался не в муках, не в злобе,
Девять месяцев — это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе:
Ничего там хорошего нет.
Спасибо вам святители, что плюнули, да дунули,
Что вдруг мои родители зачать меня задумали,
В те времена укромные, теперь почти былинные,
Когда срока огромные брели в этапы длинные.
Их брали в ночь зачатия, а многих даже ранее,
А вот живет же братия — моя честна компания.
Ходу, думушки резвые, ходу,
Слово, строченьки, милые, слово!
Получил я впервые свободу
По указу от тридцать восьмого.
Знать бы мне, кто так долго мурыжил
Отыгрался бы на подлеце,
Но родился и жил я и выжил,
Дом на первой мещанской в конце.
Там за стеной, за стеночкою, за перегородочкой
Соседушка с соседушкою баловались водочкой.
Все жили вровень, скромно так: система коридорная,
На тридцать восемь комнаток всего одна уборная.
Здесь на зуб зуб не попадал, не грела телогреечка,
Здесь я доподлинно узнал, почем она, копеечка.
Не боялась сирены соседка
И привыкла к ней мать, понемногу.
И плевал я, здоровый трехлетка
На воздушную эту тревогу.
Да не все то, что сверху от бога
И народ зажигалки тушил.
И, как малая фронту подмога
Мой песок и дырявый кувшин.
И било солнце в три ручья сквозь дыры крыш просеяно
На Евдоким Кириллыча и Кисю Моисеевну.
Она ему: Как сыновья? — да без вести пропавшие!
Эх, киська, мы одна семья, вы тоже пострадавшие.
Вы тоже пострадавшие, а значит обрусевшие.
Мои-без вести павшие, твои — безвинно севшие.
Я ушел от пеленок и сосок,
Поживал не забыт, не заброшен.
И дразнили меня: недоносок,
Хоть и был я нормально доношен.
Маскировку пытался срывать я,
— Пленных гонят, — чего ж мы дрожим?
Возвращались отцы наши, братья
По домам, по своим, да чужим.
У тети Зины кофточка с драконами, да змеями
То у Попова Вовчика отец пришел с трофеями.
Трофейная Япония, трофейная Германия:
Пришла страна Лимония — сплошная Чемодания.
Взял у отца на станции погоны, словно цацки, я,
А из эвакуации толпой валили штатские.
Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились, потом протрезвели.
И отплакали те, кто дождались,
Недождавшиеся отревели.
Стал метро рыть отец витькин с генкой,
Мы спросили: — зачем? — он в ответ,
Мол, коридоры кончаются стенкой,
А тоннели выводят на свет.
Пророчество папашино не слушал витька с корешом:
Из коридора нашего в тюремный коридор ушел.
Да он всегда был спорщиком, припрешь к стене — откажется
Прошел он коридорчиком и кончил стенкой, кажется.
Но у отцов свои умы, а что до нас касательно,
На жизнь засматривались мы вполне самостоятельно.
Все — от нас, до почти годовалых
Толковищу вели до кровянки,
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки
Не досталось им даже по пуле
В ремеслухе живи не тужи
Ни дерзнуть, ни рискнуть, но рискнули
Из напильников сделать ножи.
Они воткнутся в легкие от никотина черные,
По рукоятки легкие трехцветные наборные,
Вели дела отменные сопливые острожники.
На стройке немцы пленные на хлеб меняли ножики.
Сперва играли в фантики в пристенок с крохоборами
И вот ушли романтики из подворотен ворами.
Спекулянтка была номер перший,
Ни соседей, ни бога не труся,
Жизнь закончила миллионершей
Пересветова, тетя Маруся.
У Маруси за стенкой горели,
И она там втихую пила.
А упала она возле двери,
Некрасиво так, зло умерла.
Но было все обыденно — заглянешь — город строится
Особенно обидело богатство метростроевца.
Он дом сломал, а нам сказал — „у вас носы не вытерты!
А я за что-то воевал…“, и разные эпитеты.
Как жила от наркотика не выдержала этого
Богатенькая тетенька — Маруся Пересветова.
Было время и были подвалы,
Было дело и цены снижали.
И текли, куда надо каналы
И в конце, куда надо, впадали.
Дети бывших старшин, да майоров
До бедовых широт поднялись,
Потому, что из всех коридоров
Им, казалось сподручнее вниз.
ДВЕ СУДЬБЫ
Двадцать лет на белом свете
По влечению.
Жил безбедно и при деле,
Плыл — куда глаза глядели
По течению.
Думал: вот она, награда,
Ведь ни веслами не надо,
Ни ладонями.
Комары, слепни да осы
Донимали, кровососы,
Да не доняли.
Слышал, с берега вначале
Мне о помощи кричали,
О спасении…
Не дождались, бедолаги,
Я лежал чумной от браги,
В расслаблении.
Заскрипит ли в повороте,
Крутанет в водовороте
Все исправится.
То разуюсь, то обуюсь,
На себя в воде любуюсь
Очень ндравится!
Берега текут за лодку,
Ну а я ласкаю глотку
Медовухою.
После лишнего глоточку,
Глядь, плыву не в одиночку
Со старухою.
И пока я удивлялся,
Пал туман, и оказался
В гиблом месте я.
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо,
Злая бестия.
Я кричу — не слышу крика,
Не вяжу от страха лыка,
Вижу плохо я.
На ветру меня качает. —
Кто здесь? — слышу, отвечает:
— Я. Нелегкая!
Брось креститься, причитая.
Не спасет тебя святая
Богородица!
Тех, кто руль и веслы бросит,
Враз нелегкая заносит
Так уж водится.
Я впотьмах ищу дорогу,
Медовуху — понемногу,
Только по сто пью.
А она не засыпает,
Впереди меня ступает
Тяжкой поступью.
Вот споткнулась о коренья,
От большого ожиренья
Гнусно охая.
У нее одышка даже,
А заносит вечь туда же,
Тварь нелегкая.
Вдруг навстречу мне живая
Колченогая, кривая
Морда хитрая.
— Ты, — кричит, — стоишь над бездной,
Я спасу тебя, болезный,
Слезы вытру я.
Я спросил: — Ты кто такая?
А она мне: — Я, кривая.
Воз молвы везу.
И хотя я кривобока,
Криворука, кривоока,
Я, мол, вывезу.
Я воскликнул, наливая:
— Вывози меня, кривая,
Я на привязи.
Я тебе и жбан поставлю,
Кривизну твою исправлю
Только вывези.
И ты, нелегкая, маманя,
На-ка истину в стакане,
Больно нервная!
Ты забудь себя на время,
Ты же, толстая, в гареме
Будешь первая!
И упали две старухи
У бутыли медовухи
В пьянь-истерику.
Ну а я за кочки прячусь,
Озираюсь, задом пячусь
Прямо к берегу.
Лихо выгреб на стремнину
В два гребка на середину.
Ох, пройдоха я!
Чтоб вы сдохли, выпивая,
Две судьбы мои — кривая
Да нелегкая!
ГОРИЗОНТ
Ругайте же меня, позорьте и терзайте!
Мой финиш — горизонт, а лента — край земли,
Я должен первым быть на горизонте.
Условия пари одобрили не все
И руки разбивали неохотно.
Условье таково, чтоб ехать по шоссе,
И только по шоссе бесповоротно.
Наматывая мили на кардан,
Я еду параллельно проводам,
Но то и дело тень перед мотором,
То черный кот, то кто-то в чем-то черном,
Я знаю, мне не раз в колеса палки ткнут,
Догадываюсь, в чем и как меня обманут,
Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут
И где через дорогу трос натянут.
Но стрелки я топлю, на этих скоростях
Песчинка обретает силу, падая.
И я сжимаю руль до судорог в кистях,
Успеть, пока болты не затянули!
Наматывая мили на кардан,
Я еду в направленьи к проводам.
Завинчивают гайки! Побыстрее!
Не то поднимут трос как раз, где шея.
И плавится асфальт, протекторы кипят,
Под ложечкой сосет от близости развязки.
Я голой грудью рву натянутый канат,
Я жив, снимите черные повязки!
Кто вынудил меня на жесткое пари,
Нечистоплотный в споре и расчетах.
Азарт меня пьянит, но как ни говори,
Я торможу на скользких поворотах!
Наматываю мили на кардан
Назло канатам, тросам, проводам.
Вы только проигравших урезоньте,
Когда я появлюсь на горизонте.
Мой финиш, горизонт попрежнему далек,
Я ленту не порвал, но я покончил с тросом.
Канат не пересек мой шейный позвонок,
Но из кустов стреляют по колесам!
Меня ведь не рубли на гонку завели,
Меня просили: миг не проворонь ты,
Узнай, а есть предел там, на краю земли,
И можно ли раздвинуть горизонты?
Наматываю мили на кардан.
Я пулю в скат влепить себе не дам.
Но тормоза отказывают…
Я горизонт промахиваю с хода!
ДЕРЕВЯННЫЕ КОСТЮМЫ
