Юлия Друнина - Стихотворения (1942–1969)

Вы останетесь в памяти,
Эти спокойные сосны,
И ночная Пахра,
И дымок над далеким плотом.
Вы останетесь в сердце,
Мои подмосковные весны,
Что б с тобой ни случилось,
Что со мной ни случится потом.

Может, встретишь ты девушку
Лучше, умнее и краше.
Может, сердце мое
Позабудет о первой любви.
Но как сосны,
                       корнями
С Отчизной мы спаяны нашей:
Покачни нас,
Попробуй!
Сердца от нее оторви!

Мне казалось, что тридцать лет —
Это глаз потускневший свет,
Это стайки морщин у рта,
Это молодость прожита.

Не захочется, мол, тогда
Видеть новые города:
Собираться да брать билет —
Это просто лишь в двадцать лет.

Разонравится в тридцать мне
На упрямом скакать коне,
Упиваясь ветрами всласть —
Эдак можно ведь и упасть!

Тридцать — это когда не жди
На свиданье меня в дожди…

До чего ж я была смешной!
Тридцать минуло мне весной.
Так же радостно нынче мне
Кочевать по родной стране.

Так же скорость меня зовет —
О, степных скакунов полет!
Так же щеки мои горят,
Если их обожжет твой взгляд…

Мне счастье казалось
Далекой дорогой,
Мне счастье казалось
Неясной тревогой,
Неясной тревогой,
Зовущей куда-то
Из теплой квартиры
В районе Арбата.
Такая тревога
Мне с детства знакома.
О, бешенство молний!
Ворчание грома!

Мне счастье казалось
Парнишкой плечистым,
Упрямо бредущим
Путем каменистым.
Я с ним бы делила
И тяжесть рюкзака,
И радость короткого бивуака.
Ладони у парня
И нежны и грубы…
О, горные ночи!
Соленые губы!

Мне один земляк
                             в сорок пятом
Возле Одера,
                      у костра,
Так сказал:
                   «О простых солдатах
Дома ты не забудь,
                                 сестра!»

— Эх, земляк,
                        до чего ж ты странный,
Как же я позабыть смогу
Тех,
        кому бинтовала раны,
Тех,
        с кем мерзла в сыром снегу?

Эх, земляк,
                   как же я забуду
Этот горький дымок костра?..
Если в жизни придется худо,
Помни —
                 есть у тебя сестра.

О, Россия!
С нелегкой судьбою страна…
У меня ты, Россия,
Как сердце, одна.
Я и другу скажу,
Я скажу и врагу —
Без тебя,
Как без сердца,
Прожить не смогу…

На углу, под часами,
Надрывается ветер,
На углу, под часами,
Кто-то так написал:
«Почему не пришел ты,
Хороший мой Петя?
Что случилось?
Ждала я…
Четыре часа».

Я прочла эти строки
И сердце заныло,
И на время
Свои позабыла дела.
Я представила ясно,
Как все это было,
Как «хорошего Петю»
Девчонка ждала…

На углу, под часами,
Надрывается ветер,
На ветру заметался
Суховатый снежок.
Очень хочется верить,
Что хороший ты, Петя,
И что ты не пришел,
Потому что не смог.

Я скоро уеду в город,
А жалко — весна идет.
Уже на лесных озерах
Потрескался звонкий лед.

Уже на полях пушистых
Осел потемневший снег,
И ветер сырой неистов,
И кровь ускоряет бег.

Порою бессонной ночью
Я слышу едва-едва,
Как рвется из тесных почек
Молоденькая листва.

И жалко зимы немного,
И радостно нынче мне…
А грач до смешного строго
Идет по моей лыжне.

Я люблю тебя, Армия —
Юность моя!
Мы — солдаты запаса,
Твои сыновья.

Позабуду ли, как
В сорок первом году
Приколола ты мне
На пилотку звезду?

Я на верность тебе
Присягала в строю,
Я на верность тебе
Присягала в бою.

С каждым днем
Отступала на запад война,
С каждым днем
Подступала к вискам седина.

Отступила война.
Отгремели бои.
Возвратились домой
Одногодки мои.

Не забуду, как ты
В сорок пятом году
От пилотки моей
Отколола звезду.

Мы — солдаты запаса,
Твои сыновья…
Я люблю тебя, Армия —
Юность моя!

Ах, детство!
Мне, как водится, хотелось
Во всем с мальчишками
Быть наравне.
Но папа с мамой
Не ценили смелость:
«Ведь ты же девочка!» —
Твердили мне.
«Сломаешь голову,
На крыше сидя.
Бери вязанье
Да садись за стол».
И я слезала с крыши,
Ненавидя
Свой женский, «слабый»,
Свой «прекрасный» пол.

Ах, детство!
Попадало нам с тобою —
Упреки матери, молчание отца…
Но опалил нам лица ветер боя,
Нам ветер фронта опалил сердца.

«Ведь ты же девочка!» —
Твердили дома,
Когда сказала я в лихом году,
Что, отвечая на призыв райкома,
На фронт солдатом рядовым иду.

С семьей
Меня отчизна рассудила —
Скажи мне, память,
Разве не вчера
Я в дымный край окопов уходила
С мальчишками из нашего двора?

В то горькое,
В то памятное лето
Никто про слабость
Не твердил мою…
Спасибо, Родина,
За счастье это —
Быть равной
Сыновьям твоим в бою!

В каком-нибудь неведомом году
Случится это чудо непременно:
На Землю нашу, милую Звезду,
Слетятся гости изо всей Вселенной.

Сплошным кольцом землян окружены
Пройдут они по улицам столицы.
Покажутся праправнукам странны
Одежды их и неземные лица.

На марсианку с кожей голубой
Потомок мой не сможет наглядеться.
Его земная грешная любовь
Заставит вспыхнуть голубое сердце.

Его земная грешная любовь
И марсианки сердце голубое —
Как трудно будет людям двух миров!
Любимый мой, почти как нам с тобою...

Как порой мы дрожим
Над красивой стекляшкой —
Над хрустальною вазой,
Над фарфоровой чашкой,
В то же время,
Почти свой покой не нарушив,
Разбиваем сердца
И уродуем души…

Иногда я хочу
Тебе крикнуть тревожно:
— Мой любимый,
Ведь я не стекло —
Осторожно!

Во второй половине двадцатого века
Два хороших прощаются человека —
Покидает мужчина родную жену,
Но уходит он не на войну.

Ждет его на углу, возле дома, другая,
Все глядит на часы она, нервно шагая…
Покидает мужчина родную жену —
Легче было уйти на войну!