Редьярд Киплинг - Избранные стихи из всех книг

Идут ко дну корпуса судов, потерявших мачты и реи
Во тьму, в кромешную тьму, где кишат слепые морские змеи,
Здесь где ни звука, ни отзвука звука, — где мертвая тишь всегда
Жадными ракушками обросли подводные провода.
И слова под водой по ребрам земли, несутся в пучине моря
На дне морей — слова человечьи бьются, мерцают, дрожат —
Известия, предупреждения, приветы, восторги, горе:
Новая Сила пришла во тьму, куда не достигнет взгляд.
Провода переносят голос людской; времена они победили.
Вдали от солнца соединив все страны сквозь толщу тьмы.
Тише! Летят голоса людей в вязком подводном иле,
Теперь по Закону Связи Людской в мире едином мы!

Женщину в мраке ночном выкрал я в жены, —
Не дал познать мне ее стан всполошённый:
Бросилось племя, грозя злобой и кровью
Но ее смех мне зажег сердце любовью.

Мчались мы с нею сквозь лес в сумрак беззвездный,
Но задержал нас поток бурный и грозный,
Сыном Морей мы зовем гневного стража,
В страхе мы ждали конца, — вор и покража.

Встал я на бой, но она с легкостью зверя
Спрыгнула вниз на бревно, вросшее в берег,
Шкуры свои приподняв, словно ветрила,
Бога ветров защитить громко просила.

И, как живое, бревно (Бог, ты над нами!)
На середину реки выплыло с нами.
Следом, звеня, топоров туча летела,
Я трепетал, но она радостно пела.

Скрылась земля вдалеке, — как покрывало,
Синяя мгла над водой нас укрывала.
Тихо все было кругом. Вдруг, нарастая,
Свет запылал в глубине, мглу рассекая.

Прыгнул он кверху и встал в синем просторе,
То властелином взошло Солнце простое
И, ослепив нам глаза, в невероятный
Мир растворило врата, в мир необъятный.

Видели мы (и живем!) пламень священный,
Но приказали бревну боги вселенной
К берегу плыть, где стоял, злобой объятый,
Вражеский стан, но теперь — мы были святы!

В прахе валялся, дрожа, враг поражённый.
Пали пред нами мужи, дети и жены,
Плотно руками прикрыв в ужасе лица,
И мы ступали по ним — пророк и жрица!

…И сказал Господь на небе всем без рангов и чинов
Ангелам, святым и душам всех достойнейших людей:
Вот и минул Судный День —
От земли осталась тень,
А теперь наш новый мир не сотворить ли без морей?

Тут запели громко души развеселых моряков:
«Черт побрал бы ураган, что превратил нас в горсть костей,
Но окончена война…
Бог, что видит все до дна,
Пусть хоть все моря утопит в темной глубине морей!»

Молвила душа Иуды, в Ночь предавшего Его:
«Господи, не забывай — ты обещал душе моей
Что я хоть однажды в год
Окунусь в прохладный лед,
Ты ж отнимешь эту милость, отнимая льды морей!»

И сказал тут Богу Ангел всех береговых ветров,
Ангел всех громов и молний, Мастер грозовых ночей:
«Охраняю я один
Чудеса твоих глубин —
Ты ведь честь мою отнимешь, отнимая глубь морей!»

Вновь запели громко души развеселых моряков:
«Боже, мы народ суровый, есть ли кто нас горячей?
Хоть порой нам суждено
С кораблем идти на дно,
Мы не мальчики — не просим мы отмщения для морей!»

И тогда сказали души негров, брошенных за борт,
«Дохли мы в цепях тяжелых, в темных трюмах кораблей,
И с тех пор одно нам снится,
Что мощна Твоя десница,
Что Твоя труба разбудит всех, кто спит на дне морей!»

Тут воззвал апостол Павел: «Помнишь, как мы долго плыли —
Гнали мы корабль усталый, и летел он все быстрей,
Нас четырнадцать там было,
Мы, твою увидя милость,
Славили тебя близ Мальты посреди семи морей!»

И опять запели души развеселых моряков
Струны арф перебирая с каждым мигом все трудней:
«Наши пальцы просмолёны,
Наши струны грубозвонны,
Сможем ли мы петь без моря Песнь, достойную морей?»

Молвят души флибустьеров: «Мы моря багрили кровью,
Не веревкой, так решеткой жизнь кончалась, ей-же-ей,
Мы с испанцем воевали
В кандалах мы пировали,
И что утопить, что пить нам… Мы — Владетели морей!»

Тут возник Большой Гарпунщик, старый китобой из Денди
И душа его пред Богом заорала всех сильней:
«О, полярные сиянья
В блеске белого молчанья!
Ну за что китов несчастных хочешь Ты лишить морей?»

И опять запели души развеселых моряков
«Тут в Раю и замахнуться негде сабелькой, ей-ей!
Можем ли мы вечно петь и
Шаркать ножкой на паркете?
Ни к чему все скрипки эти Покорителям морей!»

Наклонился Бог и тотчас все моря к себе призвал он,
И установил границы суши до скончанья дней:
Лучшее богослуженье
(У него такое мненье) —
Вновь залезть на галеоны и служить среди морей!

Солнце, пена, пенье ветра, крики вольного баклана,
По волнам и днем и ночью — бег крылатых кораблей,
Корабли идут в просторы
К славе Господа, который
Просьбу моряков уважил и вернул им даль морей.

Гонял купцов царь Соломон —
В Тир, в Тарсис и в Ливан:
Любил он кораллы, редких птиц
И шумных обезьян,

И кедры гнал ему Хирам
Без счета и числа…
Но мы лишь с Лондоном ведем
Торговые дела.

Побережьем— и морями — вокруг света нас несет,
Где попутный дует ветер, где торговля нам верна.
Галс меняем: стаксель, грот — и окончен поворот —
Мы оплатим Пэдди Дойлю[54] сапоги его сполна!

Мы жемчугов и слитков
Не возим никогда,
Но стоят нам товары
И пота и труда.
Под нестерпимым солнцем,
В объятьях льдов седых
И под ветрами злыми,
Что носятся меж них,

Кой-что добыто торгом,
Кой-что дает захват[55],
Кой-что — учтивость наших
Ножей и каронад, —
Бывали встречи в море:
Из милости одной
Мы облегчали судно,
Спешащее домой.

Все валко в непогоду,
Напряжено вдвойне —
Киль, погруженный в волны,
И клотик в вышине;
Шесть океанов властны
Все унести себе:
Вон в Балтике — смыло камбуз[56],
Шлюп-балку[57] — в Ботани Бей.

И в устьях рек, где лесосплав,
Бревна мешали нам,
Из Вальпарайзо мчались мы,
А Норд шел по пятам.
У полюса сидели
В клыкастом, крепком льде,
А в качку ветер ледяной
Купал фальшборт в воде.

Мы обошли всю карту,
Все новые пути,
Нам острова светили,
Которых вновь не найти.
От страха — волосы дыбом,
А ночь пройдет едва —
Играет в блеске солнечном
Пустая синева.

Несчетны странные встречи,
Сулившие нам беду:
То вспыхивали ванты
Огнями на ходу[58],
То вдруг сквозь шторм багровый
Сквозь искры в больных глазах
Голландец против ветра
Летел на всех парусах[59].

То Лотовый[60] нас криком
Заманивал в глубину,
То мы Пловца слыхали,
Что век не идет ко дну.
На парусах застывших
И в колкой снежной пыли
С командой вдруг удвоенной
Мыс Духов мы прошли.

Да, мы не раз встречали
На северных морях
Безмолвный призрак шхуны,
Всех китобоев страх.
Сквозь снеговое поле,
Открытое на миг,
Покойный Гендрик Гудсон
К норд-осту вел свой бриг.

Так нас Господни воды
Несли под рев небес,
Так много мы видали
Невиданных чудес,
И мы домой вернулись,
Хоть с прибылью, хоть нет —
Не жаль того, что в море
Унес наш пенный след.

Отдать скорее якорь!
А душу стыд грызет
За то, что груз наш беден,
Подарок дальних вод!
Швартуемся! Ах, дурни!
Ни ты, ни я не прав, —
Ведь худшее мы взяли,
Все лучшее не взяв.

Побережьем — и морями — вокруг света нас несет,
Может не пойти торговля, ветер стихнуть на пути,
Галс меняем: стаксель, грот — и окончен поворот —
Это все, чтоб в Лондон грузы привезти.