Валериан Курамжин - Дорога домой (сборник)
Я посмотрел на часы – восемь утра. Странно, ведь обычно я поднимаюсь в семь, а в восемь уже выезжаю на работу. Что же произошло? Кто поставил мой будильник на восемь утра? В квартире стояла полная тишина, лишь в кухне чуть слышно работал радиоприёмник. Ага, сообразил я, значит, дети уже убежали в школу, а жена на работу. Замечательно! Хоть пилить меня никто не будет за вчерашнее, ведь приехал я поздно, когда все уже спали, и не совсем трезвым.
Я приготовил себе чай, закурил, и, распахнув окно, выглянул вниз, во двор. Служебная «Волга» стояла у подъезда.
Так, надо предупредить водителя, что я задерживаюсь.
Я набрал номер радиотелефона «Алтай», установленного в моей служебной машине. Раздалось несколько гудков, и мне ответил сонным голосом водитель:
– Алло, слушаю Вас!
– Вася? – неуверенно спросил я.
– Здравствуйте, Виктор Алексеевич, это Саша, Вася вчера работал, – прозвучало в ответ.
– Доброе утро, Саша, я немного задерживаюсь, покури пока. Позвони, пожалуйста, в приёмную, предупреди Валентину Георгиевну… Хотя, я лучше сам позвоню. Жди.
Я докурил сигарету и, выбросив окурок в окно, позвонил в приёмную, переговорил с секретарём, предупредив, что задерживаюсь, затем приготовил себе на завтрак пару бутербродов с ветчиной и сыром и начал собираться на работу. Вспомнился ночной кошмарный сон о том, что я потерял бумажник.
А, кстати, где он? И тут я сообразил, что сегодня – пятница. Неужели сон был вещим? Я начал лихорадочно вспоминать, во что я был вчера одет. Мысль о бумажнике не давала мне покоя.
Что было вчера? Вчера? Нескончаемо длинное и скучное межотраслевое совещание. Банкет в ресторане гостиницы «Советская». Подчёркнутая сдержанность участников в начале банкета и безудержная удаль, тосты и косноязычное красноречие в конце, когда большое начальство уже удалилось, а оставшиеся догуливали. После банкета мы провожали наших ленинградских коллег на поезд «Красная стрела» и, поскольку приехали на вокзал намного раньше, коротали время в баре ресторана гостиницы «Ленинградская». Потом распили последнюю бутылку коньяка в купе вагона «СВ», чуть не уехали в Ленинград.
Я внимательно осмотрелся: в кухне моей одежды не было. Тогда я заглянул в гостиную и обнаружил небрежно брошенный на кресло весь мой «прикид» – брюки, пиджак, сорочку, галстук и носки. Я схватил пиджак и тщательно ощупал карманы – бумажника не было! Пропуск, носовой платок, расчёска, даже авторучка – всё было на месте, а бумажника не было! Это что, мой кошмарный сон продолжается?! Я пулей помчался в прихожую, распахнул стенной шкаф, сорвал с вешалки плащ, в котором я был вчера, и выпотрошил все карманы – бумажника не было!
О, Господи, этого только мне и не хватало, неужели я его и вправду потерял? Когда, где? Неужели этот страшный сон, этот ночной кошмар превратился в явь?!
Руки у меня тряслись, во рту пересохло, на лбу выступили капельки пота.
Так, успокаивал я себя, – надо всё вспомнить до мельчайших подробностей. Вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах я доставал бумажник из внутреннего кармана пиджака. Но как это вспомнить? Как восстановить всю последовательность событий вчерашнего дня, причём деталь за деталью?
Я вернулся в кухню, достал из шкафчика початую бутылку армянского коньяка, плеснул себе в стакан, выпил, закурил – через пару минут голова стала соображать лучше.
А не мог я его вчера спрятать дома? Ведь чем чёрт не шутит?
В прихожей я опять распахнул стенной шкаф, перевернул там всё, перещупал карманы во всей, висевшей там одежде, проверил обувные ящики – бумажника не было!
Затем я проверил ванную и туалет, включая все шкафчики и коробочки, корзину для грязного белья, заглянул за унитаз – бумажника не было!
Меня трясло. В спальне я проверил прикроватные тумбочки, бельевой шкаф, заглянул под подушки и под матрас, отодвинул цветы на подоконнике, снял со стены и повесил назад картины – бумажника не было!
Голова моя кружилась. Придерживаясь за стену я проковылял в кухню. Пришлось продолжить процедуру восстановления памяти – я снова плеснул себе в стакан коньяка, выпил одним махом, запил холодным чаем, закурил и постарался успокоиться. Через какое – то время мне это удалось.
Так, сказал я себе, давай проверим кухню, о потом балкон. Вдруг я вчера выходил туда покурить и оставил бумажник там? Ещё несколько минут я лихорадочно рылся в шкафах и шкафчиках, перетрясал старую обувь и картонные коробки со скопившимся барахлом, кастрюли и тазики, проверил даже лыжные ботинки, унты и ящик для зимней рыбалки – бумажника не было!
Тогда я плюнул от злости и обиды прямо в открытое окно, отправился в ванную, встал под горячий душ и успокоился. Потерял, значит потерял. Документы восстановим, деньги на работе в сейфе у меня отложены, загранпаспорт там же. Ничего, хоть и обидно, но не смертельно, бывало и похуже.
Я собрал с кресла свои вещи. Костюм и галстук положил в пакет для химчистки, остальное бросил в бак для грязного белья и пошёл в спальню одеваться. Надев свежее бельё, сорочку, брюки и повязав новый галстук, я потянулся за пиджаком, снял его с плечиков и тут меня словно током ударило. Во внутреннем кармане пиджака что-то лежало!
Неужели?! – только и успел подумать я, как моя рука сама по себе юркнула в карман и вытащила оттуда… бумажник! Мой бумажник! Ещё не веря в это нечаянное счастье, бережно держа его в руках, я снова вернулся на кухню, вылил остатки коньяка в стакан, закурил, но пить пока не стал. Выпускать бумажник из рук мне не хотелось. Я бережно поглаживал и ощупывал его, гладил по мягкой тёплой коже, наконец, открыл и проверил все отделения – ничего не пропало.
Да, всё-таки есть Бог на свете, уберёг и в этот раз! Спасибо, Господи! С этими словами я с чувством глубокого удовлетворения допил коньяк и выглянул в окно – машина по-прежнему стояла у подъезда. Солнце в это майское утро стремилось к зениту, на душе было хорошо и спокойно. Хотелось праздника!
Всё-таки, какой я организованный и аккуратный человек! Правильно говорят в народе – мастерство не пропьёшь! Ведь не помню, как пришёл, а бумажник-то сразу, небось, сложил именно в тот пиджак, в котором завтра на работу собирался. Молодец!
Я ещё раз погладил с обеих сторон чёрную кожу бумажника, поласкал его, ощущая ответное тепло, и спрятал во внутренний карман пиджака. Пока я выходил из квартиры, закрывал за собой на два замка входную дверь и вызывал лифт, я непрерывно поглаживал и похлопывал себя по этому карману, ощущая сквозь мягкую твидовую ткань тепло и надёжность моего бумажника. Выйдя из дверей подъезда, я ещё раз погладил, как бы похвалил его, и, как мне показалось, ощутил ответное движение, такое же нежное и преданное. Праздника хотелось всё сильнее.
Водитель дремал на своём месте и я, открыв заднюю правую дверь, расположился на сиденье, нарочито громко прокашлялся. Саша проснулся:
– Куда, Виктор Алексеевич?
– Пока никуда, – ответил я, снимая трубку «Алтая», – погуляй пять минут, покури, мне позвонить надо.
Я позвонил в приёмную и попросил секретаря соединить меня с кем-нибудь из заместителей. Выяснив, что всё идёт как положено и никаких «ЧП» нет, я объяснил, что весь день буду в разъездах и попросил подготовить мне папку с документами к завтрашнему совещанию, водитель заберёт, пока я буду в министерстве. Затем я ещё несколько минут пребывал в эйфории, неторопливо покуривая.
Да, подумал я, день сегодня особый, праздничный сегодня день. День, так сказать, воссоединения.
– Нашёлся, дурачок, – нашёптывал я бумажнику. Ты уж больше не пропадай, а то я чуть было не рехнулся, пока тебя искал.
Размышления мои прервал зуммер «Алтая». Я снял трубку, оттуда послышался изысканный мат, а потом знакомый хриплый голос:
– Ты где пропадаешь, твою мать! Мы уже обзвонились и на работу, и домой, а Валёк уже и в Министерстве тебя через дежурного ищет. Ты о чём вообще думаешь? Время одиннадцать, мы все уже собрались у «Дракона», Валёк договорился, что для нас на час раньше откроют, а ты где болтаешься? Давай, дуй быстрее, ждём!
А вот и праздник! – подумал я и крикнул водителю, – Заводи, Саша!
Машина тронулась. Я выдал водителю задание на день, – Давай на Пироговку, к «Дракону», ну ты знаешь. Там меня высадишь, а сам поезжай на работу, пообедай, отдохни. Я позвоню тебе в машину часа через три, будь на месте. Если будут спрашивать, где меня оставил, скажешь, что в министерстве. Хрен найдут. Да, и возьми в приёмной папку с документами, она мне вечером понадобится.
Через несколько минут я вошёл в пока ещё пустой зал модного тогда китайского ресторана. Услужливый управляющий провёл меня в отдельный кабинет, где я застал всю нашу честную компанию, уже достаточно разгорячённую и шумно галдящую.
