Олег Хлебников - На небесном дне
Принимай, любезная сторожка!..
Серебрится снежная дорожка.
В инее оконный переплёт.
В санаторском баре пир горой.
Но у нас-то карнавал другой
и компания повеселее.
Вон по той берёзовой аллее
Бабеля уводят на убой.
А потом по ней хромает вдаль
Кома, составляющий словарь
англо-алеутский, а возможно,
индо-африканский… И тревожно
от того, что в небе киноварь.
Пиковая дама Лиля Брик
тут же сбрасывает даму пик
вкупе с компроматом оболочки.
И сосед Фадеев ставит точку
пулей в лоб. А на бумаге – пшик.
Занимает дом его братва.
И опять гульба, пальба. Груба
жизнь. И на свиданье с музой сельской
под шумок сбегает Вознесенский
из стиха выдавливать раба
и бубнит: раба, раба, раба, раба,
раба, ра, бара, барабан!
Драматург Шатров позвал цыган
и банкует.
Куровод Егор на лис капкан
маракует.
Рыжий бродит возле ручейка,
где плывёт летейская тоска
к берегам Невы, Гудзона, Сены…
Скачет на одной ноге Арсений
к бане с полным тазом кипятка.
Дэзик, коньячком печаль залив,
не найдёт дорогу на залив.
Прячется Исаич в огороде
Пастернака. И зовёт к свободе
простенький булатовский мотив.
Кинокритик В. псалмы поёт,
вот-те крест повесив на живот,
и Олеся радует осанной,
здесь же, рядом, Алексий – тот самый —
кровь Христову пробовать даёт
братану, взбодрённому Лозанной.
А на русской даче Н. Леже
мэрский скульптор прячет неглиже.
(Впрочем это улица Довженки,
где кусала шавка Евтушенки
Юру Щ., матёрого уже.)
Юрий К. и Юрий Д. бредут
гостевать друг к дружке. А уж тут
спиритизмом пахнет. Спиртом – тоже.
Заболтаются – и кажет рожу
Шатов иль Нечаев. Подгребут
и не те ещё – избави, Боже!..
Длится у Петровича игра
не на жизнь, а на смерть. От шара
всё зависит… Не завидуй, Женя!..
Лишь Чуковский счастлив совершенно:
Блок к нему зашёл, и детвора
в хороводе ёлок у костра.
Постскриптум
В хороводе ёлок у костра
провожать-встречать и нам пора
баржи расходящихся столетий.
Новый век на кончике пера.
И мы все в обнимку на портрете.
Пост-постскриптум
Будем же, как дети,
петь и веселиться до утра!
Посреди вселенской тьмы густой —
до воскресной зорьки золотой.
Комментарий
Улица Павленко – улица в писательском поселке Переделкино, где находится дом-музей Бориса Пастернака, названа в честь четырежды лауреата Сталинской премии, депутата Верховного совета СССР Петра Павленко, доносившего на Мандельштама.
Алексашка – писатель Александр Фадеев, генеральный секретарь Союза писателей СССР в 1946–1954 гг., застрелился в 1956 году (в год рождения автора) на переделкинской даче – напротив сторожки, где автор живёт.
Не Марина Мнишек, но полячка – Ольга Ивинская, последняя любовь Пастернака, снимала дом на берегу переделкинского пруда, неподалёку от дачи Бориса Леонидовича.
Два Бориса – Пастернак и Слуцкий, музей Пастернака отделён от сторожки автора невысоким забором, Борис Слуцкий был первым, кто восемнадцатилетнего автора благословил.
Арсений, провороненный аристократ – поэт Арсений Тарковский, часто и подолгу жил в переделкинском Доме творчества.
Дэзик, Давид – поэт Давид Самойлов, старший друг автора, в его московской квартире автор прожил более двух лет.
Владимир – поэт Владимир Соколов, был ближайшим соседом автора по улице Павленко.
Булат – Булат Окуджава, в последние годы жил в основном на даче в Переделкине.
Валентин – поэт, детский писатель Валентин Берестов.
Марк – поэт фронтового поколения Марк Соболь.
Юрий – поэт фронтового поколения Юрий Левитанский.
Со всеми перечисленными выше после Пастернака автор дружил или приятельствовал.
Иосиф, Рыжий – поэт Иосиф Бродский, некоторое время перед началом знаменитого судебного процесса в Ленинграде жил в Переделкине, уехал, получив из Питера письмо о поведении своей возлюбленной, впрочем, Ахматова говорила, что «Рыжий поехал на свою Голгофу».
Александр, Петрович – поэт фронтового поколения Александр Петрович Межиров, до эмиграции в Штаты на его переделкинскую дачу приезжали не только коллеги по поэтическому цеху (в том числе автор), но и серьёзные игроки в бильярд.
Андрей – поэт Андрей Вознесенский, жил через дом-музей Пастернака от автора и сочувственно к нему относился.
Белла – поэт Белла Ахмадулина, привечавшая автора.
Женя – поэт и гражданин Евгений Евтушенко, преподаёт в США, живёт в Переделкине, старший друг автора.
Евгений, старший брат Иосифа – поэт Евгений Рейн, друг и почти учитель Бродского.
В общем, ученик – поэт Денис Новиков.
Персиянка из Орды – русская женщина Анна.
Паренёк из этих мест – член «семьи», бывший глава администрации Ельцина и коллега автора по коротичевскому «Огоньку» Валентин Юмашев; в прошлом мать Юмашева работала в Доме творчества им. Фадеева в Переделкине.
Галя – Галина Медведева, вторая жена Давида Самойлова.
Фазиль – писатель Фазиль Искандер.
Бабель – писатель Исаак Бабель, частый гость на даче Всеволода и Тамары Ивановых; внук Бабеля проживал в сторожке Ивановых до вселения в неё автора.
Кома – Вячеслав Вс. Иванов, академик, лингвист, семиотик, литературовед, энциклопедист, человек, знающий более ста языков, прочитывающий толстую книгу за час, сын Всеволода Иванова, в юности младший друг Пастернака, сосед автора по даче своего отца.
Лиля Брик – муза Маяковского, в последние годы жила на даче Ивановых, где и покончила с собой.
Драматург Шатров – создатель театральной Ленинианы Михаил Шатров, бывший сосед автора с противоположной от Пастернака стороны.
Куровод Егор – лауреат Ленинской премии за поэзию Егор Исаев, прославившийся в писательском посёлке разведением яйценоских кур.
Исаич – Александр Исаевич Солженицын, в период опалы жил на даче Чуковских в Переделкине.
Кинокритик В. – бывший критик и коллега автора по «Огоньку» Владимир Вигилянский, впоследствии священник и глава пресс-службы патриарха.
Олеся – доцент Литинститута, попадья и поэтесса Олеся Николаева, жена о. Владимира (Вигилянского), живут на улице Павленко.
Алексий – патриарх Московский и всея Руси Алексий II, загородная резиденция патриархов находится в Переделкине.
Братан, взбодрённый Лозанной, – лидер топографически близкой к Переделкину солнцевской группировки, спонсирующей переделкинский и новопеределкинский храмы в обмен на отпущение грехов, успешный предприниматель.
Мэрский скульптор – тот самый Зураб Церетели.
Юрий Щ. – тот самый Юрий Щекочихин.
Юрий К. – философ, литературовед и искусствовед Юрий Карякин, бывший советник Ельцина, старший друг автора.
Юрий Д. – замечательный исторический писатель Юрий Давыдов, тепло относившийся к автору.
Впервые «Улица Павленко» была опубликована в 1998 году, когда и была написана, в «Новой газете» с предисловием Станислава Рассадина.
VI. Удалённый доступ
Маленькая поэма нулевых
Посвящается любимой собаке
@
Эти обшарпанные стены,
щербатые ступени —
никуда не деться от них.
Эти голые лампочки, вестницы осени,
потолки слишком низкие, в прозелени,
полутюрьмы квартирок твоих.
Вот вошёл и на тумбочку бросил
плащ – опять начинается осень.
Сколько раз увяданье всего
в утешенье или в назиданье
намекнёт на твое умиранье
и забытое в спешке родство
с деревами, лугами, полями…
А на кухнях с посудой, с полами
неотмытыми – нету теперь
никого – лишь семья тараканов
собирается в недрах стаканов
и поёт про метель и про дверь.
Ультразвук этот выше и выше.
