Гарик Сукачёв - Моя бабушка курит трубку

Там, где кончается дождь, все дороги в пыли.
Здесь обращают слова в светлый жизненный путь.
Здесь каждая песня – псалом, здесь рабство всеобщей любви,
Здесь дети дебилы, здесь только могилы,
Здесь солнце застыло над местом, где кончается дождь.

Пролита кровь, брошен призыв.
Серые птицы на черных холмах.
Вечное время заката и вновь
Светлое завтра, сегодняшний страх.
И даже родившись, ты здесь не живешь.
В этом Богом покинутом. Богом оставленном,
Богом проклятом месте, где кончается дождь.

Здесь отец – Шакал, здесь мать – Змея,
Здесь любовь, как коней, пускают в галоп.
Зубастые рыбы пожирают лещей,
Блестящих, как сталь, в прозрачности вод.
Дайте снега, дайте ветра,
Дайте то, что умеет дуть и мести,
Потому что я должен дышать только ветром,
Даже там, где кончается дождь.

Гитлер не ел мяса и любил детей —
Это нонсенс.
В этой книге нет мысли, но много идей —
Это нонсенс.
Тот, кому я кость в горле, попал под каток —
Это нонсенс.
Вчера утвердили понятие «Рок» —
Это нонсенс.
Нонсенс, какое глобальное слово —
Нонсенс.
Девочки в клипсах танцуют джигу —
Нонсенс.
Птицам над городом вольно дышать —
Это нонсенс.
Мне никуда не уйти и не убежать —
Это нонсенс.
Барышне в красном не страшен маньяк —
Это нонсенс.
«Агдам» много лучше, чем лучший коньяк —
Это нонсенс.
Завтра все будет не так, как вчера —
Это нонсенс.
И хотя я не верю в ущербность добра —
Это нонсенс.
Красным востоком займется заря —
Это нонсенс.
Улицы города выйдут в моря —
Это нонсенс.
Нам с детства долбили, что все «ништяк» —
Это нонсенс.
Но завтрашний папик нам скажет:
«Дурак! Это нонсенс!»

Ты только не указывай мне,
Что я неприятен тебе,
Я просто не могу быть другим, я ненавижу менять.

Ты только не вещай про смысл,
Надежность и значимость цифр,
А если ты хочешь сказать, то не стоит кричать.

Песня летит вдалеке, это город уходит в леса,
Белый король на коне ищет вечный покой.
Птицы стремятся туда, где не живут поезда,
И если ты хочешь уйти, то запри за собой.

За каждым вопросом ответ,
За каждым ответом вопрос,
Но вряд ли хоть кто-нибудь знает надежный ответ.

И мозг превращается в мох,
И в сердце кончается бог,
А утро рождает надежду две тысячи лет.

Песня летит вдалеке, это город уходит в леса,
Белый король на коне ищет вечный покой.
Птицы стремятся туда, где не живут поезда,
И если ты хочешь уйти, то запри за собой.

Пустыня уронит пески,
А кровь расстреляет виски,
И неба тиски будут стискивать душу всегда.

Я знаю слова, что пойти,
Я знаю, что можно найти,
А вечный маяк не погасит свой свет никогда.

Слышишь, песня летит вдалеке, это город уходит в леса,
Белый король на коне ищет вечный покой.
Птицы стремятся туда, где не живут поезда,
А если ты тоже пойдешь, то запри за собой.

Я тебе подарю,
Белый колпак.
Приколи на него
Золотую звезду.
Раздобудь себе ночь
И зажги в ней маяк.
Но смотри, не забудь
Про колпак и звезду.

Я тебе подарю
Белый колпак.
Приколи на него
Серебряный крест.
Раздобудь себе холм,
Чтобы видеть с него,
Что лежит под тобой,
Что творится окрест
Я тебе подарю
Белый колпак.
Приколи на него
Бронзовый серп.
Поплыви по реке
И смотри на него
В отраженье воды,
В отраженьи небес.

Я тебе подарю
Белый колпак.
Приколи на него
Осиновый кол.
Разыщи страшный клад,
Заключи его в твердь,
Чтоб кого-то спасти,
И накрой колпаком.

Каждый вечер желтый свет фонарей
Поджигает ночей бикфордов шнур.
И асфальт принимает удары ног
По лицу и под дых.
Усталые вены ночного метро;
На «зеро» делают ставки и ждут
Женщины с улыбками порочных старух
И дети, которые не заснут.

Я пою тебе песню любви, Москва,
Город, который не чувствует боли
И не щадит никого.
Я люблю тебя, Москва,
Я твой пьяный ребенок,
Но я тобою рожден,
И я с тобою помру.

Он придет домой и снимет пиджак,
Подойдет к окну и будет смотреть
На провода и на окна пельменной.
А когда он докурит, он встанет на стул
И накинет веревку на крюк в потолке
И проверит руками надежность петли,
А потом он взлетит.

Я пою тебе песню любви, Москва,
Город, который не чувствует боли
И не щадит никого.
Я люблю тебя, Москва,
Я твой пьяный ребенок,
Но я тобою рожден,
И я с тобою помру.

Рыжий узор притаившихся крыш.
Мокрый асфальт, как вчерашний гашиш.
Где покачнувшись, остывшая трубка,
Вновь протоскует гудок.
Взгляд из-под кепки вспугнет голубей.
Но левей двинется синий троллейбус,
И желтые пальцы нежно обнимут
Черный кирпич домино.

Я пою тебе песню любви, Москва,
Город, который не чувствует боли
И не щадит чужаков.
Я люблю тебя, Москва,
Хоть не знаю за что.
Но я тобою рожден,
И я с тобою помру

Нагнувшись слегка, она прошептала
Но было так шумно, и ему показалось,
Что он не услышал, и она улыбнулась
И еще раз сказала одними губами.
Он был словно пьян
Как мальчишка дурачился
И просил: «Повтори, еще повтори»
И в темной парадной, поднявшись на цыпочки:
«Я люблю тебя».

Я пою тебе песню любви, Москва.
Город, который не чувствует боли
И не щадит никого.
Я люблю тебя, Москва.
Я твой пьяный ребенок,
Но я тобою рожден,
И я с тобою помру.

Скорый поезд придет только в 6 часов,
Скорый поезд придет только в 6 часов.
Он продал часы и купил билет,
Хочется курить, курева нет.
Скорый поезд придет только в 6 часов.

Скорый поезд придет только в 6 часов,
Скорый поезд придет только в 6 часов.
В кармане лишь крошки,
В голове только муть.
Он просто устал, ему нужно уснуть.
Скорый поезд придет только в 6 часов.

Скорый поезд придет только в 6 часов,
Скорый поезд придет только в 6 часов.
Он уже не ребенок, он давно подрос.
Он сбежал из дома, и это всерьез.
Скорый поезд придет ровно в 6 часов.

Скорый поезд придет ровно в 6 часов,
Скорый поезд придет ровно в 6 часов.
Его давно уже ищут, но вряд ли найдут.
Потому что он здесь, потому что он тут.
Скорый поезд придет ровно в 6 часов.

Скорый поезд придет ровно в 6 часов,
Скорый поезд придет ровно в 6 часов.
Мать обзвонила больницы,
А отец – всех друзей.
Но никто не ответил
Ни ему и ни ей,
Что скорый поезд придет только в 6 часов.

Эй, ямщик, поворачивай к черту!
Новой дорогой поедем домой.
Эй, ямщик, поворачивай к черту,
Это не наш лес, а чей-то чужой.

Камней навалено —
Ох, не продерись.
А елок повалено,
Только держись…
Поворачивай к черту!

Эй, ямщик, поворачивай к черту!
Видишь, мигают не наши огни.
Эй, ямщик, поворачивай к черту,
Шапку держи да вожжи не урони.

Здесь же елок повалено —
Ох, не продерись.
А камней навалено,
Только держись.
Поворачивай к черту!

Все, брат, прорвались.
Прямая дорожка.
Вольное место, да в небе луна.
Ты попридержи-ка лошадку немножко,
Видишь, совсем заморилась она.
Эх, дай папироску, я затянусь.
Было же форсу,
Богом клянусь,
А прорвались же к черту!

Дай мне шанс, и я пойду за тобой
Туда, куда никто не ходил.
Дай мне шанс, и я открою тебе
Все то, что ты когда-то забыл.
Я продам гитару,
Чтоб купить тебе хлеб,
Я отдам тебе все,
Что во мне и на мне,
Но прежде, чем ты спросишь
Меня о цене, подумай.
Чем пахнут твои деньги?

Дай мне шанс, и я тебе расскажу,
Как дети играют с дождем.
Я тебе покажу, как крылатый божок
Стережет сон влюбленных
В алькове ночном.
Как горят города, ожидая весну,
В белом, холодном зимнем огне,
Но прежде, чем ты спросишь меня о цене,
Подумай, чем пахнут твои деньги?

Это было лето,
Это был день,
И это была река.
Над рекой с одной стороны была
Черная туча,
А с другой стороны —
Желтое солнце в голубом небе.
И дождь разделил реку напополам.
Он ударил серебряной шпагой
По стеклу реки.
И река раскололась.
Ты видел, как играют дети с дождем?
Ты видел, как они убегают
От солнца в дождь,
И от дождя – в солнце?
Ты помнишь этих детей?
Ты помнишь их ангельский смех?
Ты знаешь, что с ними стало?
Ответь мне, где они теперь?

Я продам гитару,
Чтоб купить тебе хлеб.
Я отдам тебе все,
Что во мне и на мне.
Но прежде, чем ты спросишь
Меня о цене, подумай,
Чем пахнут твои деньги?