Владимир Гуркин - Любовь и голуби (сборник)
АННА. И молчит.
ЖЕНЯ. Так страшно, дядя Ваня.
АННА. Часа два стояла, если не больше.
Александра уходит.
ЖЕНЯ. Лицо серое почему-то сделалось. Потом голову подняла… Вот так встряхнулась, и голосом… тонким-тонким – как запищала, вроде. Но не запищала, а почти…
АННА. Ага, птичий такой голос.
ЖЕНЯ. Говорит: «Ну ладно. Давайте Петю кормить…»
ИВАН. Кого?
АННА. Петю! Хотела Витю, а видишь, как сказалось…
ЖЕНЯ. Потом… шаг сделала и…
АННА. И все.
ЖЕНЯ (кивнув). Упала.
АННА. И все.
Пауза.
ИВАН. Кто еще из наших?
Женя посмотрела на Анну.
АННА. Миша мой повесился, Ваня. Зимой. В каком?..
ЖЕНЯ. В сорок третьем, в декабре.
АННА. С конюшни его убрал этот… Заголодали совсем. От переживаний права рука у него отнялась, перестала работать. В сарайку уйдет и воем воет – ребят жалко. Ниче, говорит, у меня нет: ноги нет, руки нет – никакого пропитания вам сделать не могу. Один рот есть – вас объедать.
ЖЕНЯ. В лес пошел и удавился.
АННА. А все из-за этого.
ЖЕНЯ. Председателя. Губарева помнишь?
ИВАН. Че ж не помню? Помню. Где он счас?
АННА (показав на землю). Тама.
ЖЕНЯ. На лесосплав к нам пришел, а кто-то штабель бревен с косогора погнал в Чусовую… Или трос на связке лопнул… В общем, всего перемололо, (махнув рукой) месиво сплошное.
АННА (Ивану). Маленько отопью у тебя. (Отпивает из банки, запивает водой.)
ИВАН (Жене). Ты на лесосплаве работала?
ЖЕНЯ. И я, и кока, и теть Нюра. Все работали.
ИВАН (помолчав). Нюр, дай пять. (Пожимает Анне руку.) За Соню, Петра, Михаила. (Допивает спирт.) Трофеи вам привез! (Кладет на стол и открывает чемодан.) Поднаписал тут… Кому че. Анна, держи. Софья… Жень, тебе оба. А это отрезы. Всем одинаковые, бостоновые. Нюр, тебе самый большой, на всю ораву. Шаровары, юбки-шмубки… Шейтесь.
Анна и Женя, развернув свертки, заохали-заахали, разглядывая подарки: кофты, платки…
ЖЕНЯ. Батюшки! (Прикладывая к себе кофточку.) Маленькая… Я ж выросла, дядь Ваня!
АННА. Немецкое все?
ИВАН. Не, итальянское. (Закрыл чемодан.) Ну как?
ЖЕНЯ. А это хорошо. Да как хорошо-то! И твоя хорошо, теть Нюра!
АННА. Но! В ей на свадьбу и пойду.
ИВАН. К кому на свадьбу?
ЖЕНЯ. Да… К Капитолине, наверное. Год, два, и замуж пора. Вымахала девка… Я ей эту кофточку и подарю, мне все равно мала. Вон, какая красивая. Держи, теть Нюра. Ой, нет, я сама ей…
Во двор решительно входит Александра.
АЛЕКСАНДРА. Вы куда запропастились? (Ивану.) Здравствуйте. (Анне и Жене.) Рыба стынет, картошка стынет… Ну вы че? Римас меня всю затуркал: где они, где они?
ИВАН. Здравствуй, Саня.
АЛЕКСАНДРА. Здрасьте, Иван Дементич. Извелся, говорю, жених, а вы тут… Сельмаг, что ли, новый открываете?
ЖЕНЯ. Подарки…
АННА. Но. Иван привез.
ЖЕНЯ. Крестная…
АЛЕКСАНДРА. Дак идете, нет? Сколько ждать можно?
ЖЕНЯ. Кока, а дядя Ваня?
АННА. Иван же это, Саня! Ты его куда?
АЛЕКСАНДРА. А я почем знаю? Где четыре года был? Пусть туда и идет.
ИВАН. Ты че, Саня?
АННА (оправдывая). По России таскался…
АЛЕКСАНДРА. Пусть еще потаскается, а мне некогда… Жених ждет. Ну, вы идете?
ИВАН. Какой жених?
АННА. Римас Альбертыч.
ИВАН. Патис? Жених твой?
ЖЕНЯ. Дядь Ваня, подожди… Дядь Ваня…
АЛЕКСАНДРА. О! О! Задрожал… Во-во… А как мы тут всю войну дрожали, знаешь? Как с голоду загибались?.. Задрожал… Ты че дрожишь-то? Раньше надо было…
АННА. Дак воевал, поди.
АЛЕКСАНДРА. Ни одного письма за всю войну…
ИВАН. Не мог я! Не мог!
АЛЕКСАНДРА. А после войны? Четыре года!.. Посмотрите на него, девки! Объявился!
Иван, стиснув зубы и кулаки, надвигается на Александру. Александра отступает от него по двору.
ИВАН. Санька! Саня! Я тебе… Присядь! Скажу тебе! Иди сюда!
АЛЕКСАНДРА. Ой! Ой! Ваня Грозный! Гляньте, грозный какой! Счас пришибет!
Женя и Анна бросаются к Ивану, стараясь удержать его.
ЖЕНЯ. Дядь Ваня, подожди!
АННА. Иван! Ваня! Он хороший, Римас-то! Он не со зла!
ЖЕНЯ. Теть Нюра! Молчи!
ИВАН. Ко мне иди! Иди! Всю войну об ней… Санька! (Отшвырнул женщин.) Ну, Санек!..
Александра бегает по двору от Ивана, Анна и Женя с визгом вновь пытаются оттащить того от жены.
АЛЕКСАНДРА. Давай! Всех нас поубивай! За то, что выжили! Давай! Человек нас от голодухи!.. От холодов!..
ИВАН. Добрый Патис?! Да?!
АЛЕКСАНДРА. А ты за так, думал? Нарисовался, артист! Здрасьте вам! Ишь, объявился! Как в кино, в самый счастливый момент… нарисовался.
ИВАН. Я плохой?!
АЛЕКСАНДРА. Хороший! Откуда взялся такой хороший – непонятно! Он откуда, девки, взялся?!
ИВАН. Погляди мне… Я ей в глаза… На ей хочу поглядеть! Пустите!
ЖЕНЯ. Не надо, дядь Ваня!
АННА. Иван, отстань!
АЛЕКСАНДРА. Пусть глядит. Слава богу, есть на кого глядеть…
ЖЕНЯ. Кока, молчи!
АЛЕКСАНДРА. Не Римас-то если бы!.. Счас бы на кладбище нам цветочки таскал!
Иван замер.
Пауза.
Иван берет плащ, шляпу, чемодан.
ЖЕНЯ. Ты куда, дядь Ваня?
ИВАН. Шура… Живи, конечно. Прости, пожалуйста. Надо жить, конечно.
ЖЕНЯ. Дядь Ваня, ну сядь. Со мной, рядышком…
ИВАН. Пойду. Ревизию сделаю, погляжу… и пойду.
ЖЕНЯ. Погоди! Погоди. Лучше давай тебя с сыном познакомлю? Я ведь сыночка родила, дядь Ваня! Четыре года уже!
ИВАН. Да? Молодец.
ЖЕНЯ. Муж на Дальний Восток завербовался… Ты сядь, садись. Расскажу тебе.
ИВАН. Бросил, что ли, муж?
ЖЕНЯ. Вызова ждем. Садись. Комнату получит, и поедем к нему… Дядь Вань, ну сядь!
ИВАН. На ангела вашего погляжу… и сяду. До-олго сидеть, наверно, буду.
Пошел со двора. Женя идет рядом, держась за рукав Ивана.
ЖЕНЯ. А знаешь, как назвали?
ИВАН. Кого?
ЖЕНЯ. Сына! Володей назвали.
ИВАН. Почему?
ЖЕНЯ. А чтоб умный был, как Ленин. Ну, куда ты?
ИВАН. А он че, умный был?
ЖЕНЯ. Ленин-то?
АЛЕКСАНДРА. А че, дурак, что ли?
ИВАН. Не знаю – я с ним не встречался. Евгения, пусти. (Уходит.)
Пауза.
ЖЕНЯ. Пошел…
Александра бросилась было за Иваном, но ноги подкосились, и она осела у крыльца на землю.
АЛЕКСАНДРА. Пусть идет.
Анна и Женя подбежали к Александре.
АННА. Мат-ти Божи!
ЖЕНЯ. Крестная!
Александра, не вставая, перебирается на крыльцо. Села на ступеньку.
АЛЕКСАНДРА. Вот сука… Сразу почуяла: не то что-то в огороде. Он, поди, в картошку, в ботве прятался – я и не увидела. Домой пришли, думаю: вернусь все ж таки, проверю. И точно.
ЖЕНЯ. Да! Да! Голова у тебя кружилась?!
АЛЕКСАНДРА. А я про че? И вот!..
ЖЕНЯ. Кока, они там у вас друг другу головы не посшибают?
АННА. Иван сильнее. Иван, наверно, победит.
ЖЕНЯ. Бежимте, а? Теть Нюр, кока… Помешаем, хоть как-нибудь…
АЛЕКСАНДРА (попыталась встать). О, ек комарок… Не могу. (Села.) На коленки мои глянь. Ходуном ходят. Дай руку. (Кладет Женину руку себе на колено.)
ЖЕНЯ. А-а, дрожит-то как!
АЛЕКСАНДРА. Говоришь, бежать… Нечем бежать, на себе тащите. Где его, черта, носило четыре года? Заявился… Шляпа, галстук – футынуты-пердануты… С Лениным еще к нему разбираться… Пошел? Ну и… иди себе.
АННА. Дак он и пошел.
ЖЕНЯ. А мы? Сложа руки сидеть?
АЛЕКСАНДРА (решившись). Пошли, однако, и мы… В погоню. (С трудом поднимается. Анна с Женей помогают.) Держите меня, не отпускайте.
АННА, ЖЕНЯ. Держим-держим!
АЛЕКСАНДРА. По дороге разбегусь… и налажусь. (Плетутся со двора.) Ой-е-о, девки… Там война кончилась, у нас своя началась… межусобица.
Картина шестая
В доме Краснощековых. Римас хлопочет у стола: перекладывает из чугунка дымящуюся картошку, режет хлеб… Хлопнула дверь, вошел Иван. Остановился в дверях.
РИМАС (не оглядываясь). Александра? Саша, ты?
ИВАН (ставит в сторонку к стене чемодан). Угу.
РИМАС. Соль принесла? А я нашу нашел! На окне… за занавеской… оказалась.
Иван снял с гвоздя на стене платок Александры, прижал его к лицу, затем накинул на голову.
РИМАС. Ох, тайменюшка…
ИВАН (остановившись за спиной Римаса, шепотом). Красавец.
РИМАС. Молодь – мясо нежное… А запах? У-у!
Иван сел на стоящий у стола табурет спиной к Римасу, закурил.
Что они там? Наряжаются? Просто посидели бы… без затей. Смотри, Саша, втянешься… Курево дело такое.
ИВАН. Охо-хо.
РИМАС. Давай посчитаем… Когда Соня с Петром – закурила. Михаил – два, Женю на перекате из-под бревен вытащили – три, в День Победы – четыре… Сегодня пятый… (Помолчав, сел рядом, почти касаясь плечом спины Ивана.) Пока не пришли… Мою литовскую сказку тебе… Вернее, не сказку… Обычай в старину был. Давно-о-о… Еще Литва и Литвой-то не звалась. Можно?
