Владимир Пистоленко - Раннее утро
Б о р и с. Даже не знаю, что думать…
Н а т а ш а. Может, с ним что-нибудь случилось?
К о л я. А девки сразу и нюни распустили.
Е г о р. Так мало ли что на свете бывает?!
К о л я. Не бойся. Васька не пропадет.
С е р г е й. Я предлагаю искать его.
К о л я. Кому делать нечего — пожалуйста.
О л я. Ты, Колька, должно быть, не все понимаешь. Парень пошел на барахолку! Ну? А там кто? Ворье и спекулянты.
К о л я. Я его не посылал.
Г о р я н о в. Скажи, Николай, если бы ты увидел — тонет человек, кинулся бы спасать?
К о л я. Я плавать не умею.
С е р г е й. Он на край света убежит, с перепугу.
К о л я. Ты лучше за собой следи. А Васька не такой дурак, чтобы в реку кинуться. Понятно? А кинулся — не больно жалко…
Н а т а ш а (Коле). Ты и вправду какой-то чудик.
Б о р и с. Если Василий здесь, в Подгорске, мы должны его найти.
Е г о р. Легко сказать! Город — не наша деревня. Попробуй!..
К о л я (Наташе). Слышала? А ты на меня всех собак вешаешь. И ты, Егор, учти: надо, — значит, надо. И нечего, понимаешь… рассусоливать.
КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯКвартира Крайнова. Сидя у швейной машины, К р а й н о в работает. В прихожей раздеваются В е р а П е т р о в н а и В а с и л и й, затем они входят и комнату.
К р а й н о в. Ну? Как?
В е р а П е т р о в н а. Хорошо…
К р а й н о в. Все?
В е р а П е т р о в н а (радостно). Все!..
К р а й н о в. С удачей!
В а с и л и й. Быстро шапки разошлись. Из рук рвут.
В е р а П е т р о в н а. Вася тоже одну продал.
К р а й н о в. И ничего?
В е р а П е т р о в н а. Очень даже толково!
К р а й н о в. В жизни надо все уметь делать.
В е р а П е т р о в н а. Он у меня был и кассиром. Давай, Вася, выкладывай деньги.
В а с и л и й (выкладывает из кармана на стол деньги). Вот деньжищ сколько! Ворох целый. (Уходит.)
К р а й н о в. День удачный.
Крайнов и Вера Петровна сортируют деньги.
В е р а П е т р о в н а. А он знаешь какой парень? Золото! Он и без меня сможет ездить. Этот не даст в обиду.
К р а й н о в. Василий, ты чего там на кухне сидишь? Давай заходи сюда.
Входит Василий.
(Шутливо.) Деньги нужны?
В а с и л и й. Мне?
К р а й н о в. Да.
В а с и л и й. Так они кому не нужны? Только где их возьмешь, если нет?
К р а й н о в. На. Это тебе.
В а с и л и й (удивленно). Зачем?
К р а й н о в. Затем, что надо. Бери, бери.
В а с и л и й (растерянно отмахивается). Ну, что вы, Семен Павлович! Никаких мне денег! И на квартиру пустили… и… и одежда на мне ваша. Не надо мне никаких денег. И так у вас в долгу.
К р а й н о в. Вот что, мой милый друг, квартира квартирой, но тут совсем другой разговор, вечерами ты мне много помогаешь. Много! И сегодня опять ездил с Верой Петровной. Словом, заработал. Я не такой человек, чтобы жить на чужой счет. Заработал — бери. Я не эксплуататор какой-нибудь.
В е р а П е т р о в н а (шутливо). Понятно? (Берет у мужа деньги и опускает Василию в карман пиджака.) Вот так.
В а с и л и й (растроганно). Ну, спасибочко вам большое.
К р а й н о в. А одежду ты считай своей.
В а с и л и й. Нет, я себе куплю.
К р а й н о в. А я говорю — бери. А чтоб ты не смущался, понемногу плати от каждого заработка. Вот и сейчас не откажусь.
В а с и л и й. Пожалуйста, возьмите! (Выхватывает из кармана деньги и протягивает их Семену Павловичу.)
К р а й н о в (отсчитав несколько бумажек). Ну вот, я взял двадцать рублей, потом еще дашь. Не возражаешь?
В а с и л и й. Ну что вы!
К р а й н о в (отдает остальные деньги). Договорились.
В е р а П е т р о в н а. Ну, вы тут беседуйте, а я подамся на кухню. (Уходит.)
К р а й н о в. Между прочим, Вася, тут тебе плата и за номерки для вешалки.
В а с и л и й. Так они мне ничего не стоят!
К р а й н о в. Не будем углубляться.
В а с и л и й. А работа у вас и вправду выгодная.
К р а й н о в. Дошло? Не будь перебоев, можно было бы жить припеваючи. Материала нет, вот и сиди, посвистывай. Из пальца шапку не сошьешь.
В а с и л и й. А вы где достаете шкурки?
К р а й н о в. Покупаю, конечно. Последнее время Яшенька здорово выручает.
В а с и л и й. А он где берет?
К р а й н о в. Изворачивается. Где берет Яшенька, мы с тобой любопытствовать не станем, это его личное дело, у каждого человека есть своя тайна, свой секрет. И у тебя тоже есть. Так?
В а с и л и й. Так.
К р а й н о в. Лучше чужой тайны не касаться, так чище и честнее. А Яшенька молодец, выручает меля. Вот и теперь у нас завал работы. Приналяжем сегодня?
В а с и л и й. Пожалуйста. Хоть сейчас!
К р а й н о в. Ну и присаживайся. Подбирай вон те кусочки.
В а с и л и й. Мне нравится, когда мех хороший.
К р а й н о в. Значит, скорняк из тебя настоящий получится.
Оба работают. Крайнов негромко напевает, Василий подтягивает.
В а с и л и й. А я из артели решил уйти.
К р а й н о в (удивленно). Да? Ну что ж, решение правильное. Мы с тобой такое кадило раздуем…
В а с и л и й. Хочу поступить на завод. Я вам рассказывал.
К р а й н о в. Ах, ты вон о чем… Пожалуй, общежитие дадут?
В а с и л и й. Должны…
К р а й н о в (помолчав). Так… Значит, надоело у меня жить. Верно? Может, потому и на завод торопишься? А?
В а с и л и й. Ну что вы? Меня просто на завод тянет, люблю я металл, огневой чугунок… Иногда вечером стою в сторонке, словно пришитый, и смотрю на трубы. Сплю и во сне вижу литейку.
К р а й н о в. А начальство как?
В а с и л и й. Обещает отпустить, я уже и заявление подал. Справку дадут, что не возражают. Жду не дождусь.
К р а й н о в. Неожиданный оборот получается. (Шутливо.) А я думал — родней станешь. Замечаю — Нюсю, мою сестренку, крепко зацепил. Да ты не красней, дело житейское.
В а с и л и й. А я и не красною. И если вам сказать, Нюся тут совсем в стороне.
К р а й н о в. Да? Ну, возможно. Механика тонкая. А если говорить откровенно, по-мужски, другая есть, да?
В а с и л и й. Не знаю, Семен Павлович. Сам не знаю.
Пауза.
К р а й н о в. Значит, есть. Давай-ка садись, поговорим откровенно. Скажи, я плохо к тебе относился? Обижал чем-нибудь, а?
В а с и л и й (горячо). Да никогда в жизни!
К р а й н о в. А ты меня сейчас обидел. Крепко, Вася, обидел.
В а с и л и й. В чем же моя провинность?
К р а й н о в. Понадеялся я на тебя, набрал заказов, материала, зашьюсь один. В общем, если ты хоть немножко ценишь наше к тебе отношение, то повремени с заводом. Из артели уходи, тут и говорить нечего. Ну, а насчет завода — прошу подумать. Прошу, понимаешь?
В а с и л и й. Так я в свободное время буду к вам приходить и помогать, хоть до самой глубокой ночи.
К р а й н о в. Грош цена такой помощи. Ты жил у нас как свой человек, я был уверен, что никогда не подведешь. А ты меня предаешь.
В а с и л и й. Да вы что, Семен Павлович? Да я никогда в жизни!.. Если вам так надо, могу и еще обождать с заводом. Обожду, может, до весны или как там…
К р а й н о в (растроганно). Спасибо, Вася. Я сразу Вере Петровне сказал: Василий настоящий человек. Спасибо! Не забуду…
КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯСумерки зимнего вечера. Метет поземка. Перекресток двух улиц. Огромный дом далеко тянется в обе стороны от угла. Кутаются в воротники редкие п р о х о ж и е. Постукивая нога об ногу, вдоль дома не спеша ходит Б о р и с. На углу к нему подходит О л я.
О л я. Замерз?
Б о р и с. Продувает.
О л я. Может, опять зря топчемся?
Б о р и с. Посмотрим. А вообще смешно выглядит эта история.
О л я. Какая?
Б о р и с. Да наша. Человек, возможно, сидит себе в тепле и в ус не дует, а мы, дураки, мерзнем, ждем, когда он появится. Придумали себе казнь. И неизвестно, когда она кончится…
О л я (помолчав, говорит нерешительно). Давай уйдем?
Б о р и с. Да нет уж, еще потопаем.
О л я. Знаешь что? Иди. А я немножко похожу.
Б о р и с. Еще что придумай.
О л я. Ну чего злишься? Я же вижу — замерз.
Б о р и с. Шубы у нас одинаковые.
О л я. На мне еще кофта Наташкина. Шерстяная.
Б о р и с. А на мне безрукавник из овчины. Егор дал.
О л я. Нет, правда, ты пойди погрейся. Затем меня сменишь, а я тут постою, отсюда те и другие ворота видно.
