Алжернон Суинберн - Атланта в Калидоне
Восславили Зевеса и богов, но прежде Артемиду;
А Мелеагр, нож наточив, освежевал
Добычу, обретя трофей роскошный;
И все, разгоряченные работою опасной,
Присели отдохнуть и выпили, смеясь,
Пот вытирая жаркий с успокоенных бровей.
Ведь много мягких трав, что выше тростника
Растут для сна приятного, нарциссы колдовские
И низко стелющийся донник, разные побеги
Весною расцветают, и прекрасней всех
Горят тяжелые соцветья синих гиацинтов,
Огнём сияют жёлтые цветы, бутоны
Готовятся расцвесть прекрасных лилий, листья
Раскрылись нежные, дриад лаская ноги;
Плющи, оливы и священный тополь,
И прочие растения — весны приметы.
Там до сих пор сидят они; меня же царь
Понудил поспешить явиться в город твой;
Вы все ликуйте, благодарность возносите:
Ушли отныне прочь все беды Калидона.
АЛФЕЯ
Хвала богам; то благо, что они свершили,
А то, что будет, пусть сокроют до поры.
Светлы твои слова: пусть было в них и горе,
Но счастья больше; мы оплачем павших,
Пред тем как жертвы за их благосклонность
Предложим небесам, прольём цветочное вино.
О, будьте, боги, к нам щедры и справедливы,
Не лживыми устами, не с сокрытым сердцем
Молились мы, но в чистоте душевной.
ГЛАШАТАЙ
Просила верно ты: не знать грядущих бед,
Ведь как бы от надежд не расширялось сердце,
Весть новая его сгубить нежданно может.
ХОР
Теперь я знаю — был я сам
Колодцами и водами разлива
Потоками, что вьются по холмам
Там, где хранят зелёные луга
Склонённые к земле сырой бутоны,
И свежую траву, и фруктов жемчуга,
И хмеля шишки, тёмного отлива,
Что украшают светлых влас стога
Твои, о Вакх, а плети вьются томно
По коже бога, нежной как снега,
Нагие плечи украшая скромно;
Там тихие ручьи ласкают берега,
Таинственна земля, и сладки годы,
Там свет рассеян, ночь долга,
Бессолнечны часы, что обручают
Зарю с рассветом, всюду полумрак,
Отраден холод девственного лога,
Куда жара не проникает долго,
Бледны и влажны винограда всходы,
Пропитаны луны печалью,
Днём соловей смыкает зрак,
А ночью распевает оды;
Там есть от всех сокрытые места,
Куда дороги не найдёт чужак -
Ни на крылах, ни по земле нет хода,
И лишь тебя мелодии встречают,
Тебя, царица и святая из святых,
Белейший из цветов природы,
С косой, что так прекрасно завита,
С внезапною красой грудей открытых.
Туда твои невидимые девы
Обыкновение имеют приходить,
Плясать под праздные напевы,
Росой власы распущенные мыть,
Купаться в водах чистых,
Сиять, бродить весь день с тобой
В низинах или меж холмов,
Где папоротников изобилен рост,
Невидимо для глаз мужских,
Иль в пруд забраться голубой,
Что окружают, отраженьем звёзд,
Соцветья лилий и речных цветов,
И пчёлы, позолочены, спешат гурьбой
Пробившись сквозь сухие тростники
Будить фиалок белые цветки
Таких же, что в старинные года,
Сверкая яркими бутонами своими
И каплями, что красят лепестки -
Их, теплые, родила не вода
А слёзы матери, страдавшей от тоски -
Иамуса сокрыли между ними:
Ведь стали брату твоему близки
Страданья сердца своего потомка;
Теперь же милость сердца твоего
Богиня, мы прославим громко,
Бровь милосердную, что к нам обращена,
И взор, что не осудит никого;
Мы знаем, сколько зла сотворено,
И сколько жизней, как иссохших листьев,
Сияньем солнца сожжено,
Как люди на охоте погибали;
Теряли время, годы мы напрасно,
Скотину резали и урожай сжинали,
Но с ними были сжаты заодно,
Стада и фрукты исчезали вместе
Погублены дней мертвых чередой,
Но с трепетом мы все согласно
С почтением склонимся пред тобой,
Благодеяния твои хваля без лести,
И небо, что тобой прояснено.
Так на земле бывает часто,
Что день сияет ярко, как вода
В безветрие, и человек без страха
Вперёд глядит, но вдруг несчастье
Подступит тайно, и смертельная беда;
Даны печаль и радость мощными богами,
Добро и зло, и солнце и ненастье,
И гордость не навек хранима нами,
Богатство исчезает горсткой праха;
Сама ты многих победила,
Богатых, сильных истребила,
Недавно и в далекие года -
Следы их время смыло.
Теперь же ты, родная, изменись,
И к нашим снизойди мольбам,
С вниманием ко вздохам отнесись,
Тебя мы светом заклинаем,
И луком, и красой твоих ресниц,
И к силе царства ночи прибегаем:
Будь к нам щедра, блюди законы;
Во имя страшных стрел мы умоляем,
Поверженного Ориона,
Экстаза, что девицам посылаешь,
И пояса, и девственного лона,
И волосам святым творим поклоны.
ВЕСТНИК
О девы, если петь хотите, измените песню,
А лучше — на колени став, рыдайте, войте;
Для песен время? Нет, для посыпанья пеплом
Главы, разорванных одежд, биенья в грудь руками.
ХОР
Какая весть, как волк, рычит во рту твоём?
Зачем язык изъял змеиный? Что за огнь в глазах?
ВЕСТНИК
Всё расскажу, когда к царице проведёте.
ХОР
Идёт она, должно, молебны совершив богам.
ВЕСТНИК
Напрасна благодарность за столь горький дар.
АЛФЕЯ
Чьи здесь тела на погребальных ложах, лица чьи
Закрыты? Люди не последние погибли ныне,
Коль почести такие им оказаны в час смерти.
ВЕСТНИК
Царица, то твои родные братья, дети матери твоей.
АЛФЕЯ
Носилки опустите, чтобы кровь я их могла увидеть,
И если подлинно она моя, оплакать павших.
ВЕСТНИК
Плачь, если хочешь, ибо нет их средь живых.
АЛФЕЯ
О братья, о сыны и моего отца, любимы мной
И почитаемы, я вас оплачу многими слезами,
Столь дорогими, как и ваша пролитая кровь,
Но твердо знаю, что уйдёте вы спокойно,
Уснёте с честью, без позора, ибо сын
Мой отомстит жестоко вашу гибель.
ВЕСТНИК
Как может твоё семя погубить себя, царица?
АЛФЕЯ
Второе твоё слово смерть в себе таит двойную.
ВЕСТНИК
Узнай, что пали они порознь от одной руки.
АЛФЕЯ
Что за двусмысленность изрёк твой рот?
ВЕСТНИК
Рукою сына твоего убиты оба, коли молвить прямо.
АЛФЕЯ
Судьба явилась нам; настал наш горький час.
ХОР
О, сын ничтожный и твоей испорченный рукой.
АЛФЕЯ
Не ты ли Мелеагр, рождённый моим чревом?
ХОР
Охотник злобный — вот кто зачал сына твоего.
АЛФЕЯ
Родился как огонь; ты пожирать рождён?
ХОР
Ты сделан из огня, сожжёшь ли сам себя?
АЛФЕЯ
Меня мой сон сгубил; гори и ты со мной.
ХОР
Не без богов рождаются виденья и уходят.
АЛФЕЯ
Вокруг богов избыток; я одна пред ними.
ХОР
Она стенает, словно человек, богами уязвлённый.
АЛФЕЯ
Они крушат меня, на части рвут, уничтожают.
ХОР
Иль словно женщина в тяжелых родах стонет.
АЛФЕЯ
Они сильны, они сильны, а я разрушена, побеждена.
ХОР
Разгневан сильно бог, и ей не уцелеть.
АЛФЕЯ
Уйду, но не сейчас; не слаб еще мой дух.
Не стану погибать я перед ликом солнца.
А ты — всё расскажи, пред тем как я умру.
ВЕСТНИК
Царица! Ты по-царски можешь властвовать собою,
Но буду краток, излагая суть несчастья.
Знай, что при разделе окровавленной добычи
Со спором громким твои братья предложили
Кабанью голову и устрашающую шкуру
Оставить как святыню, чудо в Калидоне;
И многие к тому склонились, но твой сын,
Могучими руками обхватив объём волос,
Швырнул со стуком ту бесформенную кучу
Под ноги девы, говоря: «Твоя, а не моя, добыча,
Твоей рукою, для тебя она была убита,
И все хвалы тебе назначил Бог»; и засмеялась
Она, как утром, что пришло на смену ночи
Священной, небо улыбается, краснеет, раскрывая
Туманные уста и веки девственные солнца,
