Дмитрий Аверкиев - Комедия о Российском дворянине Фроле Скабееве и стольничей Нардын-Нащокина дочери Аннушке

Ну, слушай же! Чур, после не пенять!
Ты слышала — что гостьи говорили?
Что Фролка — плут и вор. И правда, правда:
Он точно плут — такой же, как и все!
Да только честь ему такая вышла,
Что плутом все в особину честят.
А плут не прост — и порешил с собою:
«Давай, мол, Фролка, вылезем мы в люди:
Ты плут большой — знать, быть те воеводой!»
Что? Хорошо?

Аннушка. Ты дальше… дальше!

Фрол. А дальше расскажу тебе — зачем
Мне в люди вылезти пришла охота.
Живу-то я на свете не один:
Сестренка есть — на выданьи девица,
Братишка есть — мальчонка-малолеток.
Сестренку надо накормить, одеть,
И замуж тоже хочется пристроить.
Братишка тоже просит есть, дурак,
Откуда хлеба брату взять — не спросит.
И самому — вишь — тоже надоело.
(Обидчивость напала на меня!)
Что, ровно псу, за труд алтын бросают.
Мол, не хочу подачки получать;
Сам буду брать, как стану воеводой.
Ты слушаешь?

Аннушка. Не проронила слова.

Фрол. И вот задумал я — как выйти в люди.
Мол, женимся, Фролушка, на богатой,
А где жениться? Кто за нас отдаст?
Тебя хотел взять просто, без отдачи:
Так вишь, спесивишься, нейдешь за нас;
Вишь, правды-матки захотела слушать,
А правда-мать ужли благословит
Тебя — за вора, за меня?

Аннушка. Ты дальше…

Фрол. А дальше что? Ищу себе невесты,
Да и проведал, что живешь в усадьбе
Одна ты с мамкой: лакомый кусок!
Не устоял, на хитрости пустился.
Ты помогла, спасибо: захотелось
Поворожить тебе; взыскалась мамка,
Я подвернулся — ворожить пошел.
Задумал силой овладеть тобою,
А вышло, что тебе же повинился. —
Что, какова Фролова правда-матка? (Помолчав.)
По нраву ли? Аль ложь была покраше?.
Что ж ты молчишь?

Аннушка. Не знаю, что сказать.

Фрол. Как? сердце-то правдивое не знает?
Не говорит: «хоть Фролка-де и плут,
А жалко стало горюна, — давай, мол,
Помилуем да приласкаем вора?»

Аннушка. Не знаю, верить ли…

Фрол. Нет, ты не верь…
За что меня жалеть? Я ведь сегодня
Прибеднился нарочно, чтоб тебя
Разжалобить душевными словами.
За что меня жалеть? Я нешто
Тебя жалел, как в терем собирался?
Не про тебя я думал, — про себя;
Мне было б хорошо, а ты как знаешь!
Хоть пропадай потом! Я вот что думал. (Пауза.)
Что ж? все молчит правдивое сердечко? (Сам с собою, но громко.)
Тьфу, черт возьми! Что говорю — не знаю.
Ну, так ли, думалось, пойдут дела?
Мне этого и в мысль не приходило!
Казалось дома: мудрена ли шутка?
Мол, пошучу, себя озолочу.
Так думалось: мол, в терему скучает,
Увидит молодца — сейчас на шею…
Да что же ты молчишь? Скажи хоть слово,
Хоть расказни меня, да не молчи. (Короткое молчание.)

Аннушка. Аль заговор бесовский власть имеет.
И от него уж мне не отчураться?
Аль суженый ты мне? аль вправду, плута,
Тебя и на коне мне не объехать?
Не знаю — как, а только стало жалко
Тебя мне, молодца; и знаю, девка,
Что ты мне враг, пришел меня губить,
Что мне тебя — не то жалеть, а мало
Зарезать, вора, — да беда моя:
Так жалко стало мне тебя, так жалко!

Фрол. А! пожалела, значит — полюбила:
Где жаль живет, там люди сердцем близки.

Аннушка. А ты меня жалеешь хоть маленько?

Фрол. И я жалею. Жалко мне тебя,
Хоть завтра пожалею я иначе…
Опять сказать: хоть шел я за богатством,
Да не с богатством — с человеком жить,
Не с часты переходы жить — с любовью.
А что судьба с тобой мне жить, Анюта,
Так этому я верю, ровно богу. —
Аль мне все это грезится во снах? И я
Не в терему стою перед тобою,
А дома сплю? — Таков ли наяву
Я, Фролка, плут? — Жалеть тебя не стал бы!
Не я тебя, а ты заговорила
Меня — своею чистотой девичьей,
Да кротостью своею голубиной.

Аннушка. Надолго ли? До завтра, или дольше?

Фрол. Навеки ты меня заговорила;
Теперь — не я, а ты во мне вольна.

Аннушка. И мне сдается: стану я ходить
Не по своей уж воле, по твоей…

Фрол. А воля коль одна — муж да жена.
(Весело и попадая сразу в прежний шутливый тон.)

Ну, по рукам ударим — так ли, что ли?
Целуй меня! Теперь-то поцелуешь!
(Целует; она не отталкивает его.)

Аннушка. Ох, Фрол ты, Фролушка!

Фрол. О чем опять заплакала?

Аннушка. Все о судьбе своей.
Ох, сердце шепчет: быть мне за тобою,
А стыд девичий не велит, не хочет…
Да не от нас талан!

Фрол. Не плачь, голубка:
Не хуже я других, хоть плутом прозван.
Какая ни на есть Фролова правда,
А все ж разжалобить тебя смогла!

Аннушка. Хитро придумала. Аль срам ничто?
Что люди скажут, как его засадим?

Мамка. А коль не хочешь — воля ин твоя —
Оставим мы его денечка на три,
Пусть поживет в девичьем терему;
И людям будет невдомек, что парень.
А там честным пирком за свадьбу,
За рубль-другой окрутит поп на славу;
Аль не венчаются уходом девки?
Так и зовутся: девки-самокрутки.

Аннушка. Ты — что ж? Смеяться над моим над горем?
Топить меня? навеки загубить? —
Спровадь его!

Мамка. Как повелишь, голубка.
(Подходит к Фролу; по дороге ворчит в сторону.)
Знать не по нраву! Угоди на девок! (Громко.)
Ну, брат, ступай! — Шубейку подыми! (Тихо.)
Дурак ты — вижу! Не сумел девчонку…

Аннушка. Гони его!

Фрол (отстраняя мамку, Аннушке). За что же гнать ты хочешь?
Сама жалела горюна, меня…

Аннушка. Жалеть-жалела — только разжалела! (Мамке.) Гони его! (Сильнее, точно боясь пожалеть опять.) 

Фрол. За что ж? Чем не угоден стал?

Аннушка. И то мне в стыд, что я могла
Жалеть тебя; что чуть не угорела.
То были мы с тобою — с глазу на глаз,
Ну, а теперь… теперь ты видишь…
Опять по-прежнему… как было до тебя… И я такой же стала, как была
До этого… (Идет.)

Фрол. И слова не промолвишь?

Аннушка (на походе).
А на прощанье вот что я скажу:
Хвалился ты — меня заговорил-де…
Заговорить сумел, сумей добыть! (Уходит.)