Уильям Шекспир - Король Лир. Буря (сборник)

Так чем его ты оскорбил, любезный?

Поверьте, я его не оскорблял.
Вчера случилось недоразуменье,
Король меня ударить соизволил;
А он, чтоб господину угодить,
Дал мне подножку сзади – и потом
Глумился и гордился над упавшим,
Как будто великана победил.
Король его хвалил за этот подвиг;
И вот, войдя во вкус, сегодня вновь
Он на меня набросился с оружьем,
Как кровожадный зверь.

Плут извернулся,
А в дураках – могучий наш Аякс.

Довольно! Принести сюда колодки.
Ах ты, невежа, дерзостный болтун,
Тебя мы быстро скромности научим.

Я стар уже учиться, сэр. Не надо
Колодок. Я на службе короля
И с порученьем от него явился.
Вы оскорбите разом и персону,
И титул короля, так наказав
Его гонца.

Подать сюда колодки.
Клянусь, он просидит тут до обеда.

До вечера. И ночь – вплоть до утра.

Мадам, с собакой вашего отца —
И то не должно вам так обходиться.

С мерзавцем обойдусь еще не так.

Вот о таких и пишет нам сестра
Отъявленных буянах. – Где колодки?

Прошу, повремените, ваша светлость.
Пусть за вину его король накажет
Как своего слугу. А этой мерой
Караются бродяги и воришки,
Преступники из подлого сословья.
Король рассержен будет не на шутку,
Коль мы его посла накажем так.

Я сам отвечу.

А сестра моя
Не будет разве гневаться, узнав,
Что оскорбили тут ее посланца
И наказанья не понес никто? —
Обуйте этого. – Милорд, идемте.

Простите, друг. Нрав герцога известен:
Что вздумает, ему не прекословь.
Но я поговорю с ним, как остынет.

Прошу, не надо. Я устал с дороги.
Вот повод выспаться. Вздремну чуть-чуть;
А после посвищу. Как говорится,
У шустрого всегда Фортуна – в пятках.
Счастливо, сэр.

Так обойтись с гонцом!..
Неправ наш герцог.

Уже рассвет. Видать, нас с королем
Судьба ведет, по старому присловью,
Из доброй тени да на солнцепек.

Что ж, вылезай сюда, маяк небесный;
Довольно антиподов освещать,
Дай перечесть ее письмо. Лишь горе
Нам исцеляет зренье. Это пишет
Корделия, узнавшая случайно,
Что я сменил обличье, но остался
При короле; она отыщет средства
(Тут сказано), «чтоб залечить обиды
И возместить утраты».
– Вы устали,
Глаза мои, вы насмотрелись вдоволь
За эти дни; сомкнитесь, чтоб не видеть
Позорного приюта моего. —
Фортуна, доброй ночи. Улыбнись
И повернись ко мне счастливым боком!

За мной охотятся, как за оленем.
Я спасся только тем, что влез в дупло
И обманул погоню. Всюду стража;
Во всех портах и малых городках
Ждут, чтоб меня схватить. Но я не дамся.
Я кое-что придумал: облачусь
В лохмотья, притворюсь бродягой нищим,
Которого несчастья низвели
Почти до образа скота. Лицо
Измажу грязью; волосы, как леший,
Взлохмачу, рваной тряпкой кое-как
Прикрою наготу, не убоявшись
Ни холода, ни ветра. Я видал
Несчастных полоумных из Бедлама,
Которые себе втыкают в руки
Булавки и колючки розмарина,
Шипы и щепки, чтобы устрашить
Простых зевак, и с плачем и проклятьем
У сельского народа вымогают
Себе на пропитанье. «Бедный Том!»
Ну, что ж! Раз как Эдгар я вне закона,
Пусть так и будет – я сойду за Тома.

Оставить дом, не отослав обратно
Гонца с ответом? Странно.

Говорят,
Они решились на отъезд внезапно.

Привет тебе, мой добрый господин!

Ха! Весело же ты проводишь время.

Кто оскорбил твой ранг и полномочья,
Так поступив с тобой?

Она и он:
Твой зять и дочь твоя.

Не может быть.
Они бы не могли…

Смогли, как видишь.

Юпитером клянусь, не может быть.

Все может быть.

Они бы не посмели,
О нет! Ведь так жестоко надругаться
Над нашей честью – хуже, чем убийство.
Поведай, не скрывая, что ты сделал
Или чего они достичь хотели
Такой позорной мерой.

Государь,
Когда в их замок я доставил письма
От вашего величества, едва
Успел я, их вручив, с колен подняться,
Как в зал влетел гонец от Гонерильи,
Весь запыхавшись, в пыли и в поту,
И подал им, по сторонам не глядя,
Письмо, которое они прочли —
И сразу в путь собрались, мне велев
За ними следовать и ждать ответа.
Здесь я опять столкнулся с тем гонцом,
Что мне прием у герцога испортил;
К тому же это был тот самый малый,
Что вашему величеству грубил
У Гонерильи в замке. Я с досады
Затеял ссору с ним; но этот трус
До смерти испугался поединка
И криком переполошил весь дом.
Ваш зять нашел, что я кругом виновен,
И присудил к позорной этой каре.

Вона куда гуси полетели; видать, к холодам.

Богатого папашу
Ребята дома чтят,
А бедного папашу
Ругают и честят.

Комок какой-то подступает к горлу.
Проклятье! Только бы не зарыдать.
Вот был бы стыд!

Где дочь моя, ты знаешь?

И это все, в чем были вы повинны?

Клянусь. Но почему при короле
Так мало свиты?

Покуда светит им барыш,
Отбоя нет от слуг,
Но только дождь заморосит,
Так никого вокруг.
Один дурак еще за так
Служить всегда готов.
И впрямь: что дураку терять,
Опричь своих мозгов?

Где ты это выучил, дурень?

Да уж не в колодках, ваша премудрость.

Не хочет говорить со мной? Больна?
Устала? Много ездила сегодня? —
Увертки, чтоб не выйти. Принесите
Ответ получше.

Государь мой добрый,
Вы знаете, какой горячий нрав
У герцога, как он упрям и пылок
В своих решеньях…

Смерть, чума и ад!
«Горячий нрав»? Вот мило! Повторяю:
Король желает говорить немедля
С любезным зятем и его супругой.

Я доложил о том.

Вы «доложили»!
Но вот вопрос: вы поняли меня?

Да, государь.

Король желает видеть
Властительного герцога, отец
Желает говорить с родною дочкой.
Вы так сказали? Ах, горячий нрав?
Он пылок! Доложите громовержцу…
А, впрочем, погодите. Может, впрямь
Он болен? Хворь не выбирает срока.
Когда страдает плоть, и дух скорбит.
Не стоит возмущаться тем, что он,
Возможно, сделал в приступе болезни;
Больного как здорового судить
Несправедливо.

Будь я трижды проклят!
Зачем он здесь сидит в колодках? Это
Доказывает ясно, что болезнь
У герцога и дочери – притворство.
Немедленно его освободить!
Ступайте и скажите: я хочу
Их видеть – здесь, сейчас же. А не выйдут —
Я буду в двери бить, как в барабан,
Покуда мертвые не пробудятся.