Петр Киле - Утро дней. Сцены из истории Санкт-Петербурга
В дверь заглядывает Александра Андреевна.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Какие речи! Из какой же пьесы?
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Из пьесы нашей жизни, что отныне
Начну и я разыгрывать вовсю -
На сцене, как удастся, в жизни тоже.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Все это было бы прекрасно, детка.
Но здесь не очень верят в твой талант.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Легко не верить, если уж не любишь.
Что делать мне, когда меня оставят?
Когда не на панель, пойду на сцену.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Ах, мыслей сумасбродных о разводе
Уж нет в помине; все в стихи ушло
И закружилось в вьюгах и метели,
Где жизни нет, и Смерть смеется в маске.
Тебя он не оставит никогда,
Как песнь свою о юности и славе,
И о любви, какой ведь не бывало,
Вне мистики и лирики, пожалуй;
Здесь правда вся его души и жизни,
Которой изменить не в силах он.
Да знаешь ты его; как бедный рыцарь,
У Пушкина, он верен до конца.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Тем хуже для меня. Пречистой Деве
Пришлось с небес спуститься, и соблазны
Влекут ее, как плод запретный, - что?
Что делать мне, когда наш брак условен?
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
(пугаясь)
Условен? Как!
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Он в силе, если хочет
Любви и ласки, если он влюблен
Как бы впервые или вновь и вновь,
Но самая любовь ко мне, большая,
Не требует ни ласки, ни страстей;
Она тиха, как море или небо
Полуденное или на заре.
Я понимаю, лучше не бывает,
Но я ведь молода, и я хочу,
Хочу земной любви, хочу я страсти -
От неги до бесчисленных лобзаний,
Не Музой, а вакханкой веселиться
До устали, потери сил - и смерти.
(увлекаясь декламацией)
Невестой неземной, девчонкой глупой
Я долго пропадала, годы, годы,
Любви ждала, ждала в вознагражденье
И будет жизнь моя мне в наслажденье,
Как молодость велит, в сплетенье тел...
Но нет, любовь - духовное начало
И чувственная страсть ее лишь губит;
Она конечна, мол, не длится вечно...
(вскидывая вверх руки)
Вся страсть любви высокой в вышине
Заоблачной, наверное, осталась,
И мало что досталось мне, жене,
Вступающей, как видно, по земле.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Спокойна, весела ты, как всегда?
Ни ревности, ни слез.... Я в восхищеньи!
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Когда б не Боря, - он разрушил веру
В единственность моей любви и доли,
Расшатанную ранее любимым, -
Я б ныне убивалась и боролась,
Как верная жена за счастье наше,
Неповторимое в подлунном мире,
Но тем обратного скорей добилась.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
(робко)
Он говорит: "Влюбленность не любовь,
Люблю я Любу".
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Да, я знаю кредо
Любовное его, и я влюбляться
Могу направо и налево, коли
Меня приспичит; все к тому идет.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Влюбленность для поэта - в мирозданье,
В природу или женщин - дар судьбы.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Вот я не смею ревновать и плакать.
Я лишь прошу: "Уедем за границу".
Ну, если о разводе нет вопроса,
Чего же ждать? Когда он встанет снова?
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
О, ты права и совершенно, Люба!
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
А что же он? "С тобой не интересно".
(глядя в зеркало)
Ну, дожила! Уж поседела вся?
Какая рожа! Подурнела точно.
Но тосковать - по Саше знаем мы -
Полезно: музы, ошибаясь дверью,
Из сострадания ко мне заходят.
И я, поверите, пишу стихи.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Прекрасно, милая! Прочти-ка, а?
Он повторял: "Зачем в наш стройный круг
Ты ворвалась, комета?" Стих как твой.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
(трагическим голосом)
Зачем ты вызвал меня
Из тьмы безвестности -
И бросил?
Зачем вознес меня
К вершинам вечности -
И бросил?
Зачем венчал меня
Короной звездной -
И бросил?
Зачем сковал судьбу
Кольцом железным -
И бросил?
Пусть так. Люблю тебя,
Люблю навек, хоть ты
И бросил.
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Прекрасно! Только лишнее то слово,
Что повторяешь много раз без рифмы.
Ну, замысел такой, я понимаю.
И все ж не бросил; значит, здесь неправда.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
О, как в правдивости своей жестоки,
Что мать, что сын!
А л е к с а н д р а А н д р е е в н а
Пожалуй, мне пора.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Не бойтесь вы за нас. Мы сильные,
Я телом, Саша духом и призваньем,
Нам все на пользу, даже бури века.
Александру Андреевну провожают Любовь Дмитриевна и Блок; и тут же входят Веригина и Волохова.
В е р и г и н а (Блоку). Теперь я знаю, на кого вы похожи.
Б л о к (пугаясь). На кого же, Валентина Петровна?
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а. Ну, начинается.
В е р и г и н а. На германских поэтов - собирательное из Гете и Шиллера.
Б л о к (с задорной улыбкой). К зеркалу! К зеркалу! Необходимо разобраться.
Любовь Дмитриевна и Волохова, посмеявшись, уединяются в одной из комнат.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
(с пафосом)
Послушайте, Наталья, я хочу,
Конечно, не из ревности, которой
Мне ведать не положено, как все,
Что отдает мещанством и юродством,
Узнать от вас самой о ваших планах.
В о л о х о в а
На амплуа трагической актрисы
Готовитесь, я вижу. Браво, браво.
Нет, не в насмешку это говорю.
На сцену тянет - в пробах нет греха;
Актрисы мы и в жизни понарошку
Или всерьез.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Нам надо объясниться,
Чтоб сохранить и дружбу, и любовь
В их чистоте, пока все это в радость,
Игра веселая.
В о л о х о в а
Как пир во время
Чумы, сказал поэт, угрюм и пылок,
По-детски чистый предводитель масок.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Игре конец приходит, как и вьюге.
Но долг - он неизменно остается.
Здесь ноша есть и для жены поэта;
Нести ее, взвалив себе на плечи,
Любить - не требуя любви и ласки,
Заботой окружить свободной, легкой,
Столь неприметной, как тепло, уют.
Удел поэта, как героя, - подвиг,
Свершения его в стремленьях высших...
Опорой быть ему в его дерзаньях,
Опорой неприметной, как земля
И небо в зорях, можете вы стать?
Волохова покачивает головой с удивлением.
В супружестве и трудном , и чудесном
Воспитана уж так я, как хотите,
Свобода, равенство - мне все дано.
В о л о х о в а
Ну, впрямь социализм.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Времен величье,
Знамение - все он провидит в нем.
В о л о х о в а
Да, самоценность личности и воли,
Я понимаю, - в этом весь поэт,
В чистейшем виде русский гуманизм,
Что с молоком он матери впитал,
Как говорит, но верен не идее -
Всегда и всюду жизни, словно чуду.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Да, кредо здесь его, сказать бы можно,
Когда б теории он не любил.
Вы любите его? Или влюбленность
Вам кружит голову, да, как вино?
В о л о х о в а
Я сознаю вполне его значенье,
Но как поклонница его, которой
Вниманье лестное он уделил,
Влюбленный не в меня, боюсь, а в образ,
Пригрезившийся ему в далеких весях,
То Снежной Девой (Разве то не Смерть?),
То русской женщиной-полуцыганкой,
Влекущей тайнами самой Руси.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Он вас находит русской совершенно
И складом речи, статью и умом,
И Русь за вами проступает зримо,
И жаждет он признанья у нее,
Склоняя голову у ваших ног.
В о л о х о в а
С ним я теряю самое себя,
Что мне и вовсе ни к чему, но хуже:
И он прозрачен, словно херувим,
Весь светел в нимбе пепельных волос,
Нездешним кажется, не осязаем.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Каков он есть, вы примете его?
В о л о х о в а
Нет, я актриса, вряд ли выйду замуж;
Вне быта, вне житейской суеты
Мы, как весталки, служим Аполлону.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Он любит вас и, значит, жаждет чуда;
Готов поверить в новую любовь,
А с нею воцарится в мире новь.
В о л о х о в а
Нет, нет, все это свыше сил моих.
Я рада встрече - редкая удача!
Нечаянная радость, как весна,
Не может длиться долго, к сожаленью.
Л ю б о в ь Д м и т р и е в н а
Как молодость, и красота увянет.
Будь Ангелом-хранителем его.
В о л о х о в а
О, боги! Ты не рада? Иль не веришь?
Соперницей твоей я не была
И уж не буду, это вижу, ясно.
Слышны беготня и крики Блока и Веригиной.
