Коллектив авторов - Русская драматургия ХХ века: хрестоматия
Кошкин. Значит, ударная задача – взорвать нынче же ночью Жегловский мост – возлагается на тебя, Миша. <… >
Все, кроме Кошкина и Пановой, уходят.
Ну, товарищ Панова, вы как? С нами или остаетесь с белыми? <… >
Панова. Это уж военная тайна.
Ко ш к и н. Да уж видать.
Панова. Вы о ком?
Кошкин. Здорово он прицеливается.
Панова. Не прицеливается, а приценивается. У него в карманах золота полно. Все мне предлагается.
Кошкин (подняв голову от бумаг). Какого золота? <… >
Входит Колосов. Колосов. Спреддверием праздника, товарищ Грозной. <… > Колосов уходит. Входит Кошкин. <… >
Грозной. У революционера, товарищ Панова, сердце должно быть стальное, а грудь железная.
Кошкин. Верно, Грозной! (Хлопает его по груди.) О, да у тебя она… золотая, что ли? (Хлопает.) Звенит…
Грозной. Очень, просто!
Кошкнн. А ну, покажь! <…>
Грозной кладет револьвер на стол.
Что в карманах – на стол!
Грозной выкладывает из кармана золотые вещи.
Ах ты, бандит <…>! Марш на колидор!
Грозной в сопровождении Кошкина выходит в коридор. Вопль Грозного: «Рома, прости!» Команда Кошкина: «Грозной, к стенке! Живо становиться… Раз! Два!..»
Выстрел. Входит Кошкин.
(Продолжая диктовать.) Продолжайте… «Оставляя город в полном революционном порядке…»
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕКартина первая
Городская улица. Спешно заканчивается эвакуация. Под городом артиллерийская стрельба сменяется ружейной и пулеметной. В угловом доме, занятом революционными учреждениями, раскрыты все двери и окна. Вдали, у крайнего дома, Дунька торопливо заканчивает погрузку вещей на телегу. Кучки уходящих и остающихся. <… >
Входят Кошкин и Елисатов.
Кошкин. Товарищ Елисатов, езжайте в автомобиле.
Елисатов. Нет, дорогой Роман, садитесь вы, пора!
Кошкин. Я уйду последним.
Елисатов. Нет, уж лучше я. Вы слишком нужны революции. <… >
Кошкин. Делайте, что говорю. Вот это живо напечатать и расклеить.
Елисатов уходит. Входит Швандя.
Швандя. Товарищ Роман, что же это? Бой под городом. Значит, Жегловский мост не взорван?
Кошкин. Значит.
Швандя. И Вихорь с ребятами не вернулись?
Кошкин. Не вернулись.<… > Кошкин. Ящики перетаскали? <… >
Кошкин. Копаетесь! Гляди, зашьешься. Директива партии: я, ты, Хрущ, Мазухин, Вихорь остаемся на подпольной работе. Ударная задача: взорвать Жегловский мост. И с партизанами не давать покоя в тылу. <… > Часть оружия в лесу, часть за школой, в погребе. Связь держим через Яровую. Кончай и тяни ярами на каменоломню. <… >
Вбегает Любовь Яровая.
Любовь. Что же вы, товарищ Кошкин? Выходы из города заняты.
Кошкин. Знаю. Уходим. <… > Которое оружие в погребе, под дровами, беречь до часу. Любовь. Небеспокойтесь.
Кошкин. Я<… > никогда не беспокоюсь. Связь держим через заросли на пустыре. <… >
Кошкин уходит. Любовь его провожает. Вбегает Дунька.
Дунька. Ой, господи! Ой, мамочки!
Входит Елисатов.
Елисатов. Что же вы, товарищ Дуня, вернулись?
Дунька. Ой, боже ж мой, да где товарищ комиссар? Там уж не пропущают. <…> (Ушла.)
Елисатов. Так правьтесь, а то как бы трюмо не повредили. (Ушел.)
Где-то в глубине пробегает Яровой и скрывается. Входят Горностаева и Яровая.
Горностаева (вслед Яровому). А, голубчик! Что? Режь буржуев, как кур?!
Любовь (увидя вдали Ярового). Ай, кто, кто… там?
Горностаева. А это ж самый мой квартирант Вихорь. Грабил, грабил, а удирать пришлось с пустыми руками. (Ушла вслед за Яровым.)
Любовь. Неможет быть! Показалось… (Ушла.)
В дверях показываются два-три красноармейца с ящиком. <… > Входит Швандя. <… > Проходят граждане. Среди них Дунька. Потом тетка Марья.
Дунька. Ой, боже ж мой! Та где же пред? Пропала небель!..
Марья. Меж теми не было, погляжу меж этими. (Дуньке.) А ты опять разрядилась? А? Вишь, стог какой на голове снесла. А, да я тебя! (Бросается к Дуньке.)
Дунька убегает. <… > Пробегает Марья.
Марья. Нигде нету. Ой, побиты, сукины дети!
Музыка. Вдали фигуры белогвардейцев. Входит Швандя, впопыхах, растерян. Осматривается, пробирается за угол. Навстречу солдат Пикалов.
Швандя. Захлопнули – твою душу… Ты – товарищ аль земляк? Как тебя?
Пикалов. Ив товарищах ходил и против товарищей.
Швандя. Нашаль ихний?
Пикалов. Наш. С Покрова в пленных хожу. Нынче – те, завтра – эти.
Швандя. Покурить нет ли?
Пикалов. Как бы было…
Швандя. Найдем!
Садятся и закуривают. Доносятся отдельные возгласы. Музыка. <…> Проходит офицер с отрядом.
Офицер. Кто такие?
Швандя. Это мы… Пленный тута.
Вбегает гимназистка.
Гимназистка. Ванечка!
Офицер. Мурка! Вот радость! Гимназистка. Жив?
Офицер. Как видишь. (Шванде.) Веди в контрразведку. Чего расселся?
Швандя и Пикалов растерянно смотрят друг на друга. <… > Оба, оглядываясь и не видя друг друга, быстро убегают и разные стороны. <…> Проходит патруль.
Ч и р. Эй, сюды, братие. Вот это самый красный бес.
Патруль хватает Швандю.
Швандя. Ну, погоди, полосатый юда… Я к тебе из пекла приду!
Ч и р. А ты с молитвою, с молитвою перед кончиной. Разбойник и на кресте покаялся. Помяни, господи, в раи воина Феодора. (Уходит.)
Под трезвон колоколов с хоругвями и цветами буржуазия встречает вошедший отряд белых. <… >
Генерал. Господа! Будьте уверены, что помазанный хозяин державы российской не оставит без награды ни одной вашей жертвы! В свое время. <… >
Из-за угла показывается Любовь. Яровой, увидев ее, в изумлении останавливается, потом радостно бежит навстречу. <… >
Яровой. Люба… ты?
Любовь один момент стоит, прислонившись к стене, потом с воплем падает ему на грудь.
Нашел, нашел… Радость моя! Любушка! Любовь. Постой! Постой! Ты? Не сон? Жив… жив? <… >
Любовь. <…>Два года оплакивала. <… > Ты болен? Рука висит. (Рыдая, целует его лицо и руки.)
Яровой. Пустяки. Война… Ты как?
В толпе проходит Горностаева.
Горностаева. Голубчики, милые! Уже висят мерзавцы! По Дворянской на каждом фонаре по большевику. Вот это власть! Дождались! Дождались, слава богу! <… >
Горностаева (увидев Ярового). А! Ты здесь, миленький? Не ушел?
Любовь. Зачем же ты остался?
Яровой. Доброго утра, Елена Ивановна!
Горностаева. Господа офицеры, арестуйте этого негодяя. Комиссар Вихорь!
Генерал. В чем дело, поручик Яровой?
Яровой. Да вот, неблагодарность человеческая!
Профессорша бранится: плохо охранял ее имущество. Она не знала, что я жизнью рисковал.
Генерал. Да, уж мы было помянули вас за упокой.
Горностаева. Так вы… наш… наш? (Радостно жмет ему руку, обнимает.)
Вводят под сильным конвоем Хруща, Мазухина и других жегловцев.
Яровой (рапортует генералу). Злоумышленники, покушавшиеся на Жегловский мост.
Любовь. Миша? Ты… Неправда! (Падает.)
Картина вторая
Ночь. Глухая местность: за городом у оврага. Тишина. Потом приближающееся пение Шванди. Он выходит в сопровождении двух конвойных. Остановились. <… >
Первый конвойный. Не пой, говорят тебе, перед смертью.
Швандя. А после смерти – голосу не хватит. А песня смерти не помеха.
Первый конвойный. То-то, смерть рукой не отведешь. <…> Вот ты, большевик, немцам продался, капитал с их получил. <… >
Первый конвойный. Много, видно, загреб? <… >
Второй конвойный. А какую сумму? Кайся уж перед смертью! <… >
Швандя. Да, слава богу, не обидели. <… >
Первый конвойный. Где они у тебя?
Швандя. При себе, конечно, я свой капитал никому не доверяю.
Первый конвойный. А ну, покажь.
Швандя. Тебе покажи, а ты отымешь. <… >
Первый конвойный. Дай сюда. Я – надежный хозяин.
Швандя. Нет, я вот лучше ему: он надежней.
Первый конвойный. Да он батрак! У меня таких-то полон двор был!
Второй конвойный (первому). Ишь ты, живоглот!
Первый конвойный. Ну, давай добром. А я уж за тебя сорокоуст справлю. <… >
Где они у тебя? (Обыскивает, выворачивает карманы.) Ну? Сказывай точно.
Швандя. Были в карманах, может, обратно, за подкладку.
Второй конвойный. Да там дырки! <… >
Первый конвойный. Ты что же это, гад, смеяться? Сказывай, где деньги? <… > Как бы не немецкие деньги, не грабил бы да не убивал.
Швандя. Кажись, не я – ты меня ведешь убивать. Да за это же немецкие деньги требуешь, продажная твоя шкура жирная!
Первый конвойный. Брешешь! Я не за немецкие деньги, а за свою землю воюю!
