Михаил Веллер - Своими глазами (сборник)
Хлопает входная дверь — девочка выскочила.
— Всем быстро одеться, — велит старик: в голосе опасность.
106
Квартира пуста. Звонок в дверь. Еще звонок, очень длинный.
Перед дверью — двое бойцов. Один похлопывает по прочной железной двери. Другой достает из кармана газовый мини-баллон, подкручивает форсунку, чиркает спичку: язычок пламени из горелки. Быстро и ровно режет дверь вокруг петель. Второй чуть пинает снизу — и дверь, клонясь, ложится ему на руки. Ставят ее рядом к стене и входят.
Достают пистолеты, чутко осматривают квартиру. Разделяются в осмотре по одному. Видят еще теплую еду на столе.
Один открывает дверь на балкон с сушащимся бельем. Резко сдвигает простыню — никого нет.
Тихий щелчок. В другой простыне — круглая обожженная дырка. Боец падает.
Простыня сдвигается. За ней — старик в кресле. Снимает с пистолета разлохмаченный цветком глушитель, быстро насаживает другой и в упор стреляет раненному, но еще живому бойцу в голову.
Второй, продолжая осмотр, из глубин квартиры зовет первого:
— Жека! Эй! — И начинает искать его: — Жека!
В стенном зеркале вдруг видит старика у себя за спиной. Быстро оборачивается — но старик стреляет первым.
Боец ранен в правое плечо, пистолет выпадает, он зажимает рану левой рукой, глядя на старика:
— Нет!..
— А что ж, мороженым тебя кормить? — возражает старик, мгновенно меняя свои разовые глушители, и стреляет ему в голову.
— Вылезайте, — резко, торопя, командует старик.
На узеньких антресолях под потолком открываются створки, ногами вперед спускается негритянка, платье задирается выше пояса, обнажая стройные ноги и зад.
Следом, пыхтя, вытаскивается мальчик:
— Я застрял! — отчаянно и придушенно говорит он.
— Я сказал — худеть! — рявкает старик.
Мальчик выпадает на пол.
— Быстро, — торопит старик. — Выкидывай книги, ну!
Мальчик и негритянка выбрасывают книги из деревянного высокого стеллажа на пол. Раздергивают с силой стеллаж на доски.
Старик пока подбирает ПМ одного бойца и вынимает обойму из ТТ другого.
107
Третий боец ждет в машине у подъезда, поглядывая на их балкон.
Распахивается подъезд, мальчик и негритянка выволакивают на крыльцо огромную коробку с телевизором.
С крыльца им груз не спустить… Мальчик выносит из подъезда две доски (от стеллажа), кладет их на ступени, как сходни, и — негритянка спереди, он сзади — скольжением спускают коробку на землю. И медленно, с натугой, тащат мимо машины бойца.
Коробка тащится по асфальту мимо дверцы водителя, рядом. В последний миг он замечает: в продолговатую прорезь по верху борта коробки (чтоб держать при переноске) чуть выставляются две картонных трубочки. Хлопок: глушитель развернулся розой, водитель ранен.
Еще хлопок: водитель откидывается с дыркой в голове.
Мальчик и негритянка пускаются везти коробку бегом, под ней вращаются колеса кресла. Пара прохожих смотрят изумленно.
108
За углом на улице мальчик и негритянка сбрасывают со старика коробку без дна. На его коленях — женская сумочка и скрипка в футляре, в руках — два пистолета.
Старик прячет пистолеты, негритянка хватает сумочку, и они отчаянно бегут, толкая кресло:
• длинноногая, как манекенщица, негритянка в красном развевающемся пальто с черной сумочкой на длинном ремешке;
• толстый неуклюжий мальчик в джинсах и черной кожанке;
• и в подпрыгивающем инвалидном кресле — суровый старик в сером плаще, обнявший футляр со скрипкой.
— Давай! Давай! — по-извозчески подгоняет он.
109
Эта дикая и живописная троица врывается в толкучку у перронов вокзала: кого-то задевают, толкают, опрокидывают лоток с пирожными, обрушивают штабель ящиков с лимонадом.
— Па-асторони-ись! — тоном носильщика покрикивает старик.
Народ балдеет — ан тут же отворачивается по своим делам.
110
Влетают в тамбур последнего вагона электрички — двери захлопываются, поезд набирает ход.
Все трое задыхаются запаленно.
— Вот так люди худеют, — наставительно выговаривает старик.
— Ты так… пыхтишь… будто сам бежал, — еле отвечает мальчик.
Негритянка утирает потное лицо салфеткой.
— Нос попудри, — советует старик. — Блестит.
Она серьезно смотрит в зеркальце — и вдруг хохочет, представив.
И напряжение разряжается общим хохотом в гремящем тамбуре.
— Напудрить! — хохочет мальчик.
111
В углу вагона мальчик и негритянка сидят напротив старика.
— Как они нашли? — спрашивает мальчик.
— ЗАГС. Паспортный стол. Архив МВД, — снисходит старик.
— Они — что?! Из милиции?! — мальчик в ужасе.
— Сейчас многие совмещают работы, — пожимает плечами старик.
— Куда мы едем? — деловито спрашивает негритянка.
— Россия — страна деревень, — отвечает старик. — Сможешь сравнить русскую деревню с африканской.
112
Главарь и свита входят в разгромленную квартиру.
— Жека. Никола. — Главарь задумчиво смотрит на трупы… — «Спецна-аз»… Учитесь, пока живы, как старая гвардия работает.
Садится, трогает тарелку:
— Еще жратва теплая… — Нюхает негритянский плов, с перехваченным дыханием утирает слезы.
— Устал? — ласково спрашивает у начохраны. — Все бегаешь… Выпей, — наливает фужер водки, подносит стоя — тот выпивает.
Ласка главаря страшнее ярости: садизм убийцы. Свита трепещет.
— Закуси, — набирает большую ложку адского варева. — Небось ведь куска в рот кинуть некогда?
Начохраны покорно разевает рот — ложка вдвигается. Дыхание встало, из глаз слезы, ложка торчит во рту: не смеет поднять рук.
Переходят в кухню. Там на столе, приготовленная к запеканию, лежит здоровенная рыбина — в кружках моркови, петрушка во рту.
Главарь выплескивает на свиту кастрюлю компота:
— Передохнули, ребята? — заботливо спрашивает. — А то ведь у нас завтра большой день — не забыли? Похороны. Или его, или ваши.
Рыбой гладит советника по лицу. Зловеще — срываясь в крик:
— Я т-тебя научу… рыбку ловить!! — сует рыбу ему в штаны.
113
На берегу старик с удочкой ловит рыбу. Кусты, мычание коров.
Рядом сидит с удочкой мальчик. У него клюет. Выдергивает — пустой крючок.
— Главное в рыбной ловле — терпение, — поучает старик.
У него тоже клюет. Осторожно ведет — и подсекает: вылетает из воды тоже пустой крючок.
— И умение, — бурчит мальчик.
Наживляют червячков из одной банки и закидывают удочки.
— Вообще-то главное в рыбалке, конечно, удовольствие. — Старик.
— А я думал — выпивка, — непокорно бурчит мальчик.
Из кустов появляется негритянка — в сапогах, ватнике, платке.
— Хозяюшка говорит — баня готова, — зовет она.
114
Старик, негритянка и мальчик парятся в деревенской баньке — нагишом, естественно, в тусклом освещении.
Старик лежит на полке, они охаживают его в два веника.
— В дере-евне жить надо, — блаженно кряхтит, постанывает он.
…Старик отдыхает на нижнем полке, теперь мальчик банит негритянку — завороженно припал глазами к ее телу.
— Ты так смотришь, — невинно говорит она. — Ты никогда не имел женщину?
— Отдери-ка мне его, — велит старик. — Отжарь.
Негритянка кладет мальчика и лупит веником.
— Здесь не горячо? — прижимает веник ему к низу живота.
— Ты что, не поняла? Трахни его! — приказывает старик.
Она садится верхом на мальчика. Движется, быстрее, скачет, вскрикивает.
— Тише, — охолаживает старик. — Важное дело спешным не бывает.
Мальчик ахает в оргазме, они кончают.
— Теперь ты понял, что такое баня? — поясняет старик.
…Они намыливаются, мальчик трет нагнувшейся негритянке спинку, груди ее качаются. Белая пена на черном глянцевом теле.
…Визжа и ухая, окатывают друг друга холодной водой.
115
В избе у стола — они втроем: свежие, распаренные. Картошка, огурцы, сало, сметана. Бутыль самогона. Керосиновая лампа.
Хозяйка печет блины. Подсаживается к столу: бедная пожилая беззубая баба.
— А что ж электричество не горит? — Старик наливает стаканы.
— А солярки для движка не стало, — отвечает она, беря стакан: — С легким паром вас.
Пьют, закусывают, макают блины в сметану.
— Самогон требует сала. — Старик.
— И соленого огурца. — Мальчик явно возомнил, вставляет слова.
— Нравится? — ревниво спрашивает хозяйка негритянку.
— Мало перца, — отвечает та, уплетая блины.
— А что у вас едят? — с превосходством спрашивает хозяйка.
