Теннеси Уильямс - Прекрасное воскресенье для пикника [другой перевод]
Мисс Боденхейфер, осторожнее! Вы обсыпали меня содой!
Боди. Простите, я не нарочно!
Элина. Ненарочно или нарочно, однако, вы это сделали! Я могу получить щетку для одежды?
Боди. Ой, я просыпала на ковер. (Она бросается за веником.)
Элина. Мисс Боденхейфер, Я БЫ ХОТЕЛА ПОЛУЧИТЬ ЩЕТКУ ДЛЯ ОДЕЖДЫ, ЕСЛИ ОНА У ВАС ИМЕЕТСЯ. А не веник. Я не ковер.
Боди. Да-а, КОНЕЧНО. У Дотти есть щетка для одежды. Ох. Налейте себе кофе. (Она бросает веник и идет в спальню.)
Через открытую дверь слышно, как Доротея считает количество вращений.
Голос Доротеи. Шестьдесят, фу! Шестьдесят один, фу! — (Она продолжает считать. Увидев Боди, она прекращает счет.)
Доротея. ТЕЛЕФОН? ЭТО ТЕЛЕФОН!
Боди. Щетка для одежды. (Боди закрывает дверь в спальню и начинает открывать и закрывать выдвижные ящики в поисках щетки для одежды.)
Доротея. Не смей. НЕ СМЕЙ, НЕ СМЕЙ — так хлопать дверцами ящиков! Я сейчас закричу!
Элина открывает кладовку в кухоньке, падает коробка.
Элина. Здесь также опасно находиться, как и страшно.
Доротея (в спальне). Я тебя спросила: не звонил ли телефон?
Боди. Нет, нет, это звонили в дверь.
Элина (которая подошла к леднику). А-а, лед почти растаял, какая запущенность!
Эта «двойная» сцена должна быть точно выверена по времени.
Доротея. Это, должно быть, мисс Глюк с верхнего этажа в спальном чепчике и халате. Боди, выпроводи ее как можно скорее. Один вид этой женщины выбивает меня из колеи на целый день.
Элина (все еще находясь в кухоньке). Тут осталось льда как раз на один стакан горячего кофе.
Слышен стук в дверь.
Это еще что такое?
Софи Глюк открывает входную дверь и просовывает голову, увидев Элину, она в смятении исчезает.
Еще один квартиросъемщик. С ума можно сойти.
Элина идет к двери, захлопывает ее и запирает с такой силой, что Софи вскрикивает за дверью в паническом замешательстве.
Боди. Если упражнения так на тебя влияют, то не делай их больше.
Доротея. Просто, просто — стукни в дверь, когда мисс Глюк уйдет к себе наверх, это моя единственная просьба…
Боди. Ладно…
Доротея. Только никакого кофе и печенья, — иначе она останется здесь — навсегда — фу!
Звонит телефон. Элина берет трубку. Боди появляется из спальни с метелкой для пыли. Она плотно закрывает за собой дверь. Элина у телефона.
Элина. Она, по-моему, сейчас занята…
Боди. А-а, телефон! Это что, директор, Эллис?
Элина (в сторону от трубки). Боюсь, что нет. Кажется, это еще один поклонник Доротеи — quel embarras de chosses[5].
Боди (бросаясь к телефону). Должно быть, Бадди, Бадди? Ну? — Да, хорошо, какой костюм ты надел? Так, сними его. Он не сидит на тебе, Бадди. Надень в полоску, Бадди, и галстук в горошек, а если ты будешь курить сигару на Крав Кер, то извинись и выкури ее в кустах.
Элина. Это —
Боди. Все правильно, пока.
Элина. — просто невероятно! Вы нашли щетку для одежды? Это не щетка для одежды. Это метелка для пыли. Простите, но она еще и грязная.
Боди. Извините. Нервы.
Элина (берет ее и аккуратно очищает костюм). Что это за счет я слышала? Доротея там что-то считает?
Боди. Она считает количество вращений.
Элина. Каких вращений?
Боди. Бедрами, вот. Каждое утро она делает сто наклонов, сто приседаний и сто вращений.
Элина. Независимо от погоды?
Боди. Совершенно верно, независимо от погоды.
Элина. И независимо от — хм…
В незавершенной фразе Боди чувствует подвох.
Боди. Это еще от чего, а?
Элина. Доротея всегда мне казалась эмоционально хрупким человеком, с которым может случиться шок, просто внезапный шок в случае столкновения с огорчительными фактами, насчет которых она позволяла строить себе романтические иллюзии.
Теперь наступает очередь Боди произнести «хм»…
Иногда, я уже не говорю о глупых, но даже умные девушки могут совершить ошибки подобного рода… Конечно, мы все видели, что она придавала слишком большое значение этим…
Боди. Кто это «мы все»?
Элина. Наше небольшое общество в Блюэт.
Боди. А-а, всегда находится небольшое общество сплетниц, даже в Интернешнл Шу, где я работаю, есть такое небольшое общество сплетников, которые ставят себя выше других. Но, лично я не хочу быть в этом обществе, потому что сплетня — она всегда злобная. Р, они называют это — «быть осведомленными», но это не та осведомленность, не-ет, я бы очень не хотела, чтобы это небольшое общество сплетников было осведомлено о моих делах, не хочу и не нуждаюсь.
Элина. Вполне понятно. Нда-а-а. Я отдам метелочку для пыли Доротеи.
Боди. Нет, нет, отдайте ее мне.
Элина. Мне надо поговорить с ней, а для этого я должна войти в ту комнату. Вы уж меня извините, но я —
Она направляется к спальне. Боди выхватывает у нее метелочку с такой силой, что Элина задыхается от изумления.
Боди. Мисс Брукша, вы здесь посетитель, и вас при этом еще не ожидали. Однако, извините, но я должна вам сказать, что вы ведете себя так, как будто эта квартира ваша.
Элина. Что за странная мысль! Я только хотела —
Боди. И уж извиняйте меня или не извиняйте, но у меня возникло сильное подозрение, что вы что-то замышляете в голове. Ладно, ваша голова — это ваша голова, и все, что в ней — тоже ваше, но тогда и держите это при себе. вот так.
Элина (прерывая ее). Мисс Боденхейфер, вы подозреваете что-то такое, что для меня остается загадкой.
Боди. Вы знаете, что я подразумеваю. И я знаю, что я подразумеваю, где же здесь загадка?
Доротея (кричит из спальни). Кто-то пришел, Боди?
Боди. Это Софи Глюк.
Доротея. О боже!
Элина. Как вы меня назвали?
Боди. я сказала Дотти, что вы — мисс Глюк с верхнего этажа.
Элина. Глюк?
Боди. Да-а, мисс Глюк — дама сверху, которая ходит к нам в гости.
Элина. Она приходит в гости к Доротее?
Боди. Нет, скорее ко мне, выпить кофе. Она потеряла мать, и у нее такая сильная депрессия, что она не может приготовить себе кофе, так что я обычно ставлю для нее чашечку, лишнюю чашечку, в кофейнике. Знаете, для одинокой девушки потерять мать — это ужасно. Что она может поделать? Она вынуждена спускаться к нам. В будни она приходит в семь. Но сегодня воскресенье.
Элина. Да. Сегодня воскресенье.
Боди. По воскресеньям она приходит на чашечку кофе с хворостом к десяти.
Элина. Хворост? Что такое хворост?
Боди. А-а, вы это называете витым печеньем, но так как я немка, то привыкла называть хворостом.
Элина. О-о, хворост — это печенье, но вы называете его хворостом. Однако, теперь, если вы позволите, я на минутку пройду туда и освобожу Доротею от ошибочного представления, что я — мисс Глюк с верхнего этажа, которая спустилась за своей чашечкой кофе с хворостом.
Боди. О нет, не отрывайте ее от гимнастики.
Элина не обращает внимания на уговоры и открывает дверь в спальню.
Доротея. Как, Элина Брукмайер! Вот неожиданность! Я — я выгляжу — ужасно.
Элина. Я слышала счет и тяжелые вздохи. Спросила, что там происходит. Ваша подруга мисс — как ее?
Доротея. Вы встретились с мисс Боденхафер?
Элина. Да, она приняла меня очень сердечно. Мы познакомились. Она говорит, что все ваши друзья — это ее друзья и хочет, чтобы я называла ее Боди, как ее зовут в оффисе. извините, мисс Боденхейфер, я должна немного поговорить с Доротеей с глазу на глаз. (Элина закрывает дверь в спальню перед носом Боди.)
Доротея. Да, но сегодня я не ждала посетителей по крайней мере так рано. Видите ли, я — никогда не принимаю гостей здесь… У вас что-то настолько срочное, что вы не могли подождать до понедельника, Элина?
Элина. Разве наши переговоры с фирмой по продаже недвижимости Ортвейн и Мюллер уже ускользнули из вашей легкомысленной головки?
