Федерико Гарсиа Лорка - Стихотворения. Проза. Театр (сборник)
Юноша (раздраженно). Замолчи. Ты пойдешь со мной. Потому что ты любишь меня, потому что я должен жить.
Стенографистка. Да, я люблю тебя, но только сильнее. И твоим глазам не увидеть моей наготы, и твоим губам не целовать мое вечное тело. Оставь меня! Я слишком сильно люблю тебя, чтобы быть рядом.
Юноша. Довольно. Идем. (Хватает ее за руку.)
Стенографистка. Мне больно, милый.
Юноша. Но так ты почувствуешь…
Стенографистка (нежно). Подожди… Я приду… Навсегда. (Обнимает его.)
Старик. Она придет. Сядь, друг мой. Подожди.
Юноша (опечаленно). Нет.
Стенографистка. Я так высоко сейчас. Зачем ты меня отпустил? Я умирала от холода. Я искала твоей любви в пустыне. Подожди, я приду. Дай мне потихоньку спуститься к тебе.
Появляются Паяц и Арлекин. Паяц несет ширму, а Арлекин белую скрипку. Садятся на табуреты.
Паяц.
Опять запело.
Арлекин.
Это время.
Паяц.
Глухие дальние моря.
Арлекин.
А позади?
Паяц.
Лишь саван ветра.
Арлекин.
И скрипка грустная моя.
Юноша (очнувшись). Идем.
Стенографистка. Да… Ты ли это? Так вдруг, как будто и нет этого чуда – завтра… И тебе не жаль меня?
Юноша. Там, кажется, гнездо. Слышно, как поет соловей… даже если и не слышно, даже если летучие мыши бьются в стекла…
Стенографистка. Да, да, но…
Юноша (решительно). Твои губы! (Целует ее.)
Стенографистка. После!
Юноша (страстно). Да, ночью.
Стенографистка. Я приду.
Юноша. Пока не поздно!
Стенографистка. Я люблю тебя!.. Послушай.
Юноша. Идем.
Стенографистка. Но…
Юноша. Что?
Стенографистка. Я приду…
Юноша. Любовь моя.
Стенографистка (робко). …когда пройдет пять лет.
Юноша. Ах! (Хватается за голову.)
Старик (тихо). Браво.
Юноша медленно спускается по лесенке. Стенографистка застывает в оцепенении. На цыпочках подходит Слуга и укрывает ее большим белым плащом.
Паяц.
Опять запело.
Арлекин.
Это время.
Паяц.
Глухие лунные моря.
Арлекин.
А позади?
Паяц.
Лишь саван ветра.
Арлекин.
И скрипка грустная моя.
(Играет.)
Маска. Граф целует мой портрет, я там в костюме амазонки.
Старик. Нужно идти, но не приходить.
Юноша (в отчаянье, Паяцу). Выход… где выход?
Стенографистка (на маленькой сцене, как будто во сне). Любовь, любовь!
Юноша (дрожа). Покажите дорогу.
Паяц (с иронией, указывая налево). Туда.
Арлекин (указывая направо). Туда.
Стенографистка. Я жду тебя, любимый! Я жду тебя! Возвращайся скорее!
Арлекин (с иронией). Туда.
Юноша (Паяцу). Я разобью твои клетки и разорву занавески. Сумею разрушить стены.
Старик (печально). Сюда, сюда!
Юноша. Я еще вернусь. Оставь меня!
Паяц. Остался ветер.
Арлекин. И скрипка грустная моя.
Занавес.
Картина вторая
Та же библиотека, что и в первом действии. Слева на безголовом и безруком манекене – свадебное платье. Несколько открытых чемоданов. Справа стол. Входят Слуга и Служанка.
Служанка (удивленно). Да ну?
Слуга. Это сейчас она консьержка, а раньше была знатной дамой и долго жила с богатым итальянским графом, отцом ребенка, которого сегодня хоронили.
Служанка. Жалко его. Такой красивый мальчик!
Слуга. С тех пор у нее мания величия. Потому и потратила все деньги на гроб и на платье сынишке.
Служанка. И на цветы! Я принесла букетик роз, но цветки были маленькие, так она их даже в комнату не внесла!
Юноша (входя). Хуан.
Слуга. Да, сеньор.
Служанка уходит.
Юноша. Дай мне стакан холодной воды. (Его силы на исходе, он в отчаянье.)
Слуга подает ему стакан.
Юноша. Разве это окно не было больше?
Слуга. Нет.
Юноша. Странно, оно такое узкое. А возле дома был большой двор, где я играл в лошадки. Прошло двадцать лет – и он стал крохотным… не верится, что там можно было носиться.
Слуга. Сеньору нехорошо?
Юноша. А хорошо фонтану, когда он истекает водой? Как по-твоему?
Слуга. Я не знаю.
Юноша. А хорошо ли флюгеру крутиться, куда ветер дунет?
Слуга. Сеньор приводит в пример… Я тоже позволю себе спросить, если вы разрешите… Хорошо ли самому ветру?
Юноша (сухо). Мне хорошо.
Слуга. Отдохнули с дороги?
Юноша. Да.
Слуга. Очень рад. (Идет к двери.)
Юноша. Хуан, мой костюм готов?
Слуга. Да, сеньор. Он в спальне.
Юноша. Что ты приготовил?
Слуга. Фрак. Я положил его на кровать.
Юноша (волнуясь). Убери. Я не пойду туда, я не хочу ложиться на эту кровать, она большая, пустая. Не знаю, кому вздумалось ее купить. У меня раньше была другая, маленькая. Помнишь?
Слуга. Да, сеньор. Резная, из ореха.
Юноша. Да. Резная, из ореха. Как хорошо тогда спалось. Помню, когда я был маленьким, я смотрел, как за ее резной спинкой вставала луна. А может, за балконной решеткой? Забыл… Где та кровать?
Слуга. Вы ее отдали.
Юноша (задумчиво). Кому?
Слуга (строго). Вашей прежней стенографистке.
Юноша в раздумье замолкает.
Юноша (отпуская Слугу). Иди.
Слуга идет к кулисе.
Юноша (с тоской). Хуан.
Слуга (сурово). Да, сеньор.
Юноша. А туфли – лакированные?
Слуга. Да, с черными шелковыми лентами.
Юноша. С черными шелковыми лентами… Нет. Достань другие. (Встает.) Почему здесь всегда нечем дышать? Я вырву все олеандры в саду, и эти вьюны, что лезут по стенам, и бурьян, что вырастает за ночь…
Слуга. Говорят, что от запаха маков и анемонов в определенные часы болит голова.
Юноша. Может быть. Убери это. (Показывает на пальто.) Снеси на чердак.
Слуга. Хорошо. (Уходит.)
Юноша (робко). А туфли… оставь. Только смени ленты.
Звонит дверной колокольчик.
Слуга (входя). Сеньоры пришли играть.
Юноша (устало). А!
Слуга (в дверях). Будете одеваться?
Юноша (выходя). Да. (Исчезает почти как тень.)
Входят Игроки. Их трое. Они во фраках и длинных, до полу, белых шелковых плащах.
Первый Игрок. Это было в Венеции. Скверный выдался год. Но тот парень играл что надо. Был бледен, до того бледен, что в конце игры у него остался единственный козырь – червонный туз. Его живое сердце. И он козырнул… (понижая голос) карты набухли кровью, а сам он, с двумя девчонками, улизнул по Гран-Каналь.
Второй Игрок. Бледным нельзя доверять, они играют, но не раскрываются.
Третий Игрок. В Индии я играл с одним стариком, и когда в картах у него не осталось ни кровинки, а я уже был наготове, он вдруг тайком подкрасил анилином все пики и пропал за деревьями.
Первый Игрок. Играем и выигрываем. А чего это нам стоит! Карты сосут кровь, их не оторвешь от пальцев.
Второй Игрок. Но, думаю, с этим… мы не прогадаем.
Третий Игрок. Как знать.
Первый Игрок (Второму). Ты никогда не научишься в них разбираться. У этого жизнь вытекает из зрачков, течет по щекам и красит голубым манишку.
Второй Игрок. Да. А помнишь мальчишку из Швеции? Играл полумертвый, а потом чуть не ослепил нас кровавой струей.
Третий Игрок. Вот карты. (Вынимает колоду.)
Второй Игрок. Надо быть с ним поласковее, чтоб не заподозрил.
Третий Игрок. И хотя ни стенографистка, ни та, другая, не появятся, пока не минут пять лет, если они вообще минут…
Второй Игрок (смеется). Если вообще минут! Ха-ха-ха!
Первый Игрок. Неплохо бы поторопиться.
Второй Игрок. У него туз.
Третий Игрок. Молодое сердце. Наши пики могут соскользнуть.
Первый Игрок (с затаенной радостью). Только не мои.
Второй Игрок (с любопытством). Вот как?
