Уолтер Мэркс - Это сделал Дворецки
Натали. Я это понимаю. И не возражаю. Любая роль важна. Для меня главное — работа, совершенствование мастерства. Послушай, я занимаюсь этим делом двадцать пять лет. Да, поначалу мне хотелось стать звездой. Всем хочется. Но я все равно прожила в театре прекрасную жизнь. Мне потребовался не один год, но я приспособилась. И теперь я хочу только одного — играть, выходить на сцену.
Тони. Это и называется профессионализм. Вот почему я хочу тебя кое о чем попросить.
Натали. Проси.
Тони. Ты знаешь, меня волнует реакция актеров на твою смерть. (Она кивает). Зрители что-то чувствуют, если им передаются ощущения актеров. И мы должны добиться от них достоверной реакции, они должны показать шок и ужас, которые испытали бы, столкнувшись в убийством в реальной жизни. Вот тут мне и нужна твоя помощь.
Натали. Какая?
Тони. Я хочу чтобы ты умерла (пристально смотрит на нее).
Натали. Я готова для тебя на все… но… (Тони по-прежнему смотрит на ее) Но у меня контракт на весь период, пока пьеса будет идти на сцене… (Тони по-прежнему смотрит на нее. Натали нервно добавляет) Я не понимаю.
Тони. Все просто. На завтрашней репетиции, во время первой сцены, я хочу, чтобы ты действительно умерла. Я хочу, чтобы ты сделал это не так, сегодня или вчера.
Натали. Ты хочешь, чтобы они подумали, будто я умерла? Что я действительно умерла?
Тони. Да. Словно один из нас на самом деле отравил тебя.
Натали (после паузы). Омелой?
Тони. Да. Поэтому я и завел о ней разговор. Сама видишь, я все тщательно спланировал.
Натали (улыбаясь). Тони, ты проказник. (Они заговорчески смотрят друг на друга). Я знаю, что смогу это сыграть? (Тут в голову приходит новая мысль). Ты думаешь, они поверят? Они же увидят, что я дышу. Я же буду дышать, так?
Тони. Я же тебе сказал. Все учтено и продумано.
Натали. Ну, не знаю…
Тони. У тебя получится. Пока ты будешь мертвой, остальные актеры смогут раскрыться в их чувствах и реакциях. А во второй половине дня ты вернешься к живым, и мы продолжим репетиции, но уже на более глубоком уровне осознания пьесы.
Натали. Это нелегкая задача.
Тони. Но ты за нее возьмешься?
Натали. Хочется до смерти!
Полное затемнение
Вторая сцена
Следующее утро.
Светится только окно. Мгновением позже вспыхивают все бра, ярко освещая сцену. Входит Тони, с телефонным аппаратом в руках. За ним тянется шнур. Подходит к дивану, садится, набирает номер, ждет.
Тони. Лестер? Тони!.. Лестер, уже половина десятого. Кто слышал о пресс-агенте, который спит в половине десятого? Пора бы тебе и проснуться. Почему я не видел своего имени в колонке утренней газеты? (Слушает). Что значит, ты «столкнулся с трудностями?» (Слушает). Моя недавняя серия провалов — всего лишь период, который случается в жизни каждого творческого человека. Ты слишком молод, чтобы помнить большинство моих хитов, но я уже был звездой, когда ты смотрел «Спокойной ночи, малыши». (Слушает). Я знаю, что рекламная кампания требует забойной фишки, и у тебя есть фишка, о которой может только мечтать любой пресс-агент. Я! (Слушает). Я не вышел в тираж, я — живая легенда! Как обстоят дела со статьей обо мне в воскресном разделе «Культура и досуг»? Хорошо. Позвони в «Нью-Йорк таймс» и договорись, чтобы статья пошла на первой полосе раздела. Я не хочу, чтобы ее похоронили между частными объявлениями. (Слушает). Как только появится статья в «Таймс», мы будем в шоколаде, Лестер! (Кладет трубку. Появляется сонная Клодия).
Клодия. Доброе утро.
Тони (начинает приготавливать кофе). Привет, дорогая. Выспалась?
Клодия. Давай я все сделаю.
Тони. Кофе — моя забота.
Клодия. Мне нравится, что ты руководишь всем, в том числе и мною.
Тони. Тобой? Это просто. Ты — мечта любого режиссера.
Клодия. Господи. Я все еще не могу в это поверить. Два месяца после окончания театральной школы, и я с первой же попытки получаю роль! В постановке самого Энтони Лефкорта! Дело не в пьесе. В тебе. Быть рядом с тобой, это… ну… (Девичье смущение). Для меня это начало новой жизни.
Тони. Для меня тоже. Потому что на этот раз творческий контроль полностью в моих руках. Я — автор, режиссер, продюсер и инвестор. На этот раз никакие компромиссы не мешают моему замыслу. И ты — часть этого замысла. Ты умна, ты слушаешь, у тебя есть школа, и ты талантлива.
Клодия. От твоих слов я чувствую себя звездой.
Тони. Ты и станешь звездой. Как ты произносишь монолог во втором действии… в этом и есть сущность театра.
Клодия. Сущность театра — это ты (она подходит к Тони, обнимает его. В этот момент на сцене появляется Майкл с текстом пьесы в руке).
Майкл (ехидно). Я не помешал?
Тони (уходит за стойку). Доброе утро, Майкл. Кофе будет через несколько минут. Черт, у нас нет «Сэнки». Послушайте, детки, я вас покину на пару минут. Сбегаю в кафетерий на углу за кофе для Натали (он торопливо идет к двери справа).
Клодия. Передай мои наилучшие пожелания окружающему миру (Тони исчезает за дверью, Клодия отходит подальше от Майкла).
Майкл (оценивающе смотрит вслед Клодии). Ты потрясающе выглядишь в этих джинсах. Но знаешь, что смотрелось бы на тебе лучше всего?
Клодия. Что?
Майкл. Я.
Клодия. Может, прекратишь?
Майкл. Я без ума от тебя, крошка. Ты должна принять мое предложение.
Клодия. А как же Натали?
Майкл. Она в игре только потому, что ты меня отвергла. Одно твое слово…
Клодия. А если бы она так поступила с тобой? Ушла к другому парню.
Майкл. Такому не бывать.
Клодия. Что бы ты сделал? Раздробил ей коленные чашечки?
Майкл. Послушай, я, конечно, итальянец, но это не означает, что я такой же, как все эти мафиози.
Клодия. Так что бы ты сделал?
Майкл (после коротко раздумья). Я бы ее убил. (На сцену выходит Роберт).
Роберт (радостно). Всем доброе утро. И где наш достопочтенный режиссер?
Майкл. Пошел за кофе без кофеина для Натали. Сейчас вернется.
Роберт (ухватившись за представившуюся возможность). Послушай, Майкл, я хотел поговорить с тобой о сцене нашего противостояния.
Майкл. Пожалуйста, дай мне сначала выпить кофе.
Роберт. Там ты впервые открыто признаешь, что спишь с моей женой… (Появляется Натали).
Натали. Доброе утро. Доброе утро.
Майкл (подходит к ней, обнимает). Привет, крошка. Этим утром ты прекрасно выглядишь.
Натали. Только потому, что ты прекрасно выглядел этой ночью.
Роберт. Натали, я пытаюсь внести ясность в эту сцену с Альдо.
Натали. Еще слишком рано, чтобы во что-то вносить ясность.
Роберт. Рано? Когда я снимался в том больничном сериале, вы приходили павильон уже в семь утра, уже в гриме. Готовые к съемке.
Натали. Ты хочешь сказать, готовые к операции.
Роберт. Совершенно верно. Как-то утром мне пришлось удалять опухоль мозга, делать коронарное шунтирование и проводить трахеотомию. И все это до ленча.
Майкл. Лучше бы ты снимался в детективном сериале. Тогда смог бы сказать, кто в этой пьесе убийца. Я схожу с ума, пытаясь это понять.
Клодия. Думаю, ее убила я.
Роберт. Ты. И каков мотив?
Клодия. Деньги. Мое наследство. Если жена мертва, я становлюсь единственной твоей наследницей.
Роберт. Возможно. Но как ты ее убила? (Входит Тони с бумажным пакетом).
Тони. Если есть завещание, найдется и способ.
Клодия. Тони, так я права? Это сделала я?
Тони. Я лишь говорю, что ты могла это сделать. У вас всех есть мотив. Вот почему эта пьеса — классическое убийство в запертой комнате. Вот твоя «Сэнка», Натали.
Натали. Ты прелесть.
Майкл. (Берет пакет с банкой кофе у Натали). Я приготовлю кофе (идет к бару).
Натали. Ты говоришь, что мы все — подозреваемые. В том числе и я?
Тони. Нет. Ты — жертва.
