Людмила Петрушевская - Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы
ЮЛЯ. Все что-то бормочет наша жилица… Дурочка глупенькая, как я ее обожаю в это время! Ау!
ВСЕ. Ау! Ау! Ну, Ау!
ЮЛЯ. Я тебе постелю, ты устала… Мы втроем уместимся на полу, а тебе тахта! Подставь щеку! Подставь другую!
АУ. У меня ничего в жизни нет. Нет ни угла, ни тряпок… Ни мужа… Ни ребенка…
ВСЕ. Понимаем, наша детка бедная. Поспи, ляг, усни… Мы тебя, малюточку, так любим в этот час! Анданте, анданте, анданте!
АУ. Сейчас, еще минутку, запишу. А то забуду. Фарфор «Кузнецов и сыновья»! Дом на набережной! Машина! Машина времени! Поездка на воды! Фрегат Паллада! Сына!
ВСЕ. Бедная наша, набурмушилась… Пипетка наша… Иди к нам, будем распевать на четыре голоса!
Ходят хороводом.
1975
Квартира Коломбины
КОЛОМБИНА
ПЬЕРО
АРЛЕКИН
КОЛОМБИНА и ПЬЕРО за столом.
КОЛОМБИНА. Вы извините, что у нас не убрано.
ПЬЕРО. Что вы, что вы. Мы люди искусства…
КОЛОМБИНА. Кровать как шарикова нора…
ПЬЕРО. Я понимаю. Некогда.
КОЛОМБИНА. Хоть убирай, хоть не убирай… Все равно кто-нибудь в гости заявится… Вот просто специально я вам могу показать, пойдемте…
ПЬЕРО (кивает, но с места не двигается). А где ваш муж?
КОЛОМБИНА (медленно). Какой… муж?
ПЬЕРО. Ваш.
КОЛОМБИНА. Мой… муж?
ПЬЕРО. Я человек в театре новый…
КОЛОМБИНА. Я не замужем, вы что.
ПЬЕРО. Давно?
КОЛОМБИНА (считает в уме). Уже неделю.
ПЬЕРО. А где он?
КОЛОМБИНА. Он? Пошел в магазин.
ПЬЕРО. За чем?
КОЛОМБИНА. За капустой.
ПЬЕРО. Ну, всего вам доброго. (Встает.)
КОЛОМБИНА. Сядьте. Он пошел за капустой и за гречневой крупой.
Пьеро садится.
И за мандаринами.
Пьеро начинает есть. Сладко.
Как вы медленно едите.
ПЬЕРО. Я с самого утра ничего не ел. (Смотрит на часы.) Ой, уже два часа! Мне в три на репетицию. Да еще внутренне собраться!
КОЛОМБИНА. Да вы пейте, пейте! Репетиция раньше шести не начнется.
ПЬЕРО (пьет). Я с утра ничего не пил. А почему раньше шести не начнется?
КОЛОМБИНА. А кто ведет?
ПЬЕРО. Арлекин.
КОЛОМБИНА. Ну. А он где?
ПЬЕРО. Не знаю. Дома.
КОЛОМБИНА. Ой, какой вы новый человек в театре! Он давно уже ушел из дома!
ПЬЕРО (вскакивает). На репетицию?
КОЛОМБИНА. Чудачок! Ко мне.
ПЬЕРО (выходит из-за стола). Давно?
КОЛОМБИНА. Да уже месяца два будет. Садитесь.
ПЬЕРО (садится, медленно встает). У меня репетиция в три. Тут важен внутренний настрой. Я очень уважаю Арлекина. Его репетиции – это моя любовь. И я очень уважаю вас.
КОЛОМБИНА (с расстановкой). Не на-до.
ПЬЕРО. Нет, я вас очень уважаю, Коломбина Ивановна. Вы нам как мать.
КОЛОМБИНА. Кто это уже вам наплел, интересно.
ПЬЕРО. Увидите его, передавайте привет. Большой, горячий.
КОЛОМБИНА. Увижу – передам. Но ведь он пошел за капустой и за гречневой крупой.
ПЬЕРО (садится). Господи, какое же это все-таки волшебство – театр. (Ест.)
Или вот, например, возьмите балет. Или возьмите пантомиму.
КОЛОМБИНА. Вот и я ему сказала: возьмите гречневой крупы! А он взял, закатился в кулинарию, взял гречневой каши, взял вареной капусты! И рад. Как будто мы на гастролях! И простоял два часа в очереди как дурак!
ПЬЕРО. Что?
КОЛОМБИНА. Ведь эти вареные тряпки в три раза дороже. То же самое можно прекрасно изготовить дома из природного сырья.
ПЬЕРО. Вы – хорошая хозяйка.
КОЛОМБИНА. Вот у меня прошлый раз муж был – что за мужик! Где ни сделает, там вылижет! А этот повадился в кулинарию. Быстро туда – через два часа быстро назад. Видите ли, захотелось ему домашненького, котлет. У меня соседи этими котлетами собаку кормили. Покормили, ничего понять не могут. Вызвали ветеринара. Он собаке искусственное дыхание сделал, говорит: эти котлеты сами ешьте, а собаке это вредно.
ПЬЕРО. Ну, спасибо вам на добром слове, уже два часа, я тронулся.
КОЛОМБИНА. Как раз с двух до трех в кулинарии перерыв на обед. А товар привезут в полчетвертого. Из их ресторана отходы. Он освободится не раньше шести.
ПЬЕРО (садится). Сколько вкусных вещей!
КОЛОМБИНА (вздыхая). И вино хорошее. Пейте, пейте.
Пьеро ест и пьет.
ПЬЕРО. Но вы все равно передайте ему мой большой и горячий привет, когда он придет.
КОЛОМБИНА. Вы настаиваете?
ПЬЕРО. Очень!
КОЛОМБИНА. Хорошо. Передам.
ПЬЕРО (перестает есть, думает). Или не надо.
КОЛОМБИНА. Да нет, чего там. Передам. Он спросит, почему это я передаю привет от вас – ему. Большой и горячий – я верно запомнила?
ПЬЕРО. Хорошо, не надо.
КОЛОМБИНА. А я ему должна буду признаться, что вы меня навестили с букетом цветов.
ПЬЕРО. Каких там цветов, я такой недогадливый. Вы мне – помните – сказали, что вы ответственная за работу с молодыми и чтобы к вам по творческим вопросам обращались на дому, потому что вы будете валяться с мигренью.
КОЛОМБИНА. Я буду вынуждена сказать ему, что все-таки вы пришли с цветами. А он не любит цветов, приходит: «Опять цветы, да что же это такое! Опять кто-то был!»
ПЬЕРО. Вот я и без цветов. Нет цветов!
КОЛОМБИНА. А я ему скажу: пришел этот мальчишка с цветами, а я эти цветы выбросила.
ПЬЕРО. Куда?
КОЛОМБИНА. А за окно!
Пьеро кидается к окну, выглядывает, Коломбина тоже идет к окну и, обняв Пьеро, смотрит вниз. Стоят неподвижно.
ПЬЕРО. Там нет цветов!
КОЛОМБИНА. Надо же, какой народ пошел вороватый! А ведь были розы.
ПЬЕРО. Какие розы?
КОЛОМБИНА. Какие? Две красные, три розовые, четырнадцать белых.
Пьеро вырывается, поправляет рубашку.
Жалко было, но что делать? Мальчишка пылкий, еще возьмет чего в голову.
ПЬЕРО. У меня зарплата семьдесят рублей, какие розы, вы что?
КОЛОМБИНА. Надо же, всю зарплату угрохал на розы! Милый! Ну и могла ли я после этого его выгнать? Я накрыла стол, он сел и все сожрал. Все вино выпил. Колбасу съел. Сыр тоже. Яблок девять штук было.
Заглядывает в пустую тарелку. Пьеро тоже.
Как раз вчера мой-то по магазинам бегал, купил яблок, сыру, колбасы. Сегодня вечером после спектакля одна датчанка придет… А я еще его погнала за капустой, гречневой крупой… Говорю, угостим ее чисто русским ужином – щи, каша, мандарины… Закуска ведь уже куплена. (Смотрит в пустую тарелку.)
ПЬЕРО. Ха-ха-ха! Была закусь да сплыла! Как смешно!
КОЛОМБИНА. Привет ему передать? Ха-ха! Большой? Горячий?
ПЬЕРО. Ну не могу! Ха-ха! Ах вы какая! Ну вы прелесть! Ну-у, вы сплошное очарованье!
КОЛОМБИНА. Ха-ха-ха! Привет тебе от сыра и от колбасы!
ПЬЕРО. Ну, вы красавица! (Смеется.) Ну, вы гармония, ну, диво!
КОЛОМБИНА. И от французского коньяка привет!
ПЬЕРО (перестал смеяться). Я пил «Ркацители», вы что?
КОЛОМБИНА. И от коробочки конфет «Вечерний звон»! Да? (Смеется.)
ПЬЕРО (бледно улыбается). Придумщица! Вы фантаст! Ха-ха! (Поникает.) Ну, ничего. Я молодой специалист. Меня не могут уволить по закону три года. Нам в училище говорили.
Пауза.
КОЛОМБИНА. Что-то меня знобит! Я вся дрожу!
ПЬЕРО. Так и так мне ролей не дают. Одну роль дали, котика с усами, играть по воскресеньям с десяти утра, для младшего дошкольного возраста. Голова трещит, глаза слипаются, дети по рядам бегают…
КОЛОМБИНА. Послушайте, как у меня бьется сердце.
ПЬЕРО. Я пошел. Скоро кулинария откроется, репетиция начнется.
КОЛОМБИНА. Мандарины, мандарины же, вы забыли? Ему еще бежать за мандаринами. Какой вы смешной! Какая у вас рука большая! Давайте померяем, у кого ладошка больше, у вас или у меня?
Сравнивают ладони.
ПЬЕРО (капризно). Я хочу сыграть Гамлета.
КОЛОМБИНА. Гамлет – это возрастная роль. От пятидесяти.
ПЬЕРО. А тогда я хочу сыграть Ромео.
КОЛОМБИНА. Ишь какой! Я играю Джульетту, а он сразу Ромео! Да я, чтобы пробиться, семнадцать лет ждала эту роль! Нашелся какой Ромео. Ромео – возрастная роль.
ПЬЕРО (капризно). А я хочу Ромео!
КОЛОМБИНА. Ну давайте порепетируем. Ты здесь, я здесь. Ты кладешь руку на грудь. (Прислоняется к плечу Пьеро.) Раз-два, начали! Пошел!
Пьеро кладет руку себе на грудь.
Какой вы еще молодой член нашей труппы! Нельзя все время думать о себе! Это эгоизм! Общайтесь, общайтесь!
ПЬЕРО (отодвигаясь). Лучше давайте я буду Гамлет!
КОЛОМБИНА. Я чувствую, что я уже стара для вас.
ПЬЕРО. Вам сколько?
КОЛОМБИНА (после паузы). Мне уже двадцать шесть.
ПЬЕРО (поникая). Да, вы уже пожили на свете…
