Анатолий Софронов - Московский характер
Потапов — Ещё бы… Она ж, милый, в вечерней школе учится…
Кривошеин — Я помочь хотел…
Потапов — От такой помощи ноги протянуть недолго… О любви-то ты ей говорил?
Кривошеин — Мало.
Потапов (передразнивая) — «Мало…» Эх ты, инженер…
Кривошеин — Одним словом, она ушла.
Потапов — Не с того начал. Ты б ей о любви, а потом она уж за тобой не то что в музеи, а на край света пошла.
Кривошеин — Вот так…
Потапов — Да, нехорошо… А сейчас она депутат Верховного Совета… Вот тебе и работница. А ты её любишь?
Кривошеин — Получается, что люблю.
Потапов — А знаешь что, пойди к ней на приём. Объяснись. Если она любит, поймёте друг друга.
Кривошеин — Нет, сейчас это уже невозможно.
Потапов — Ай-яй-яй, квартира из трёх комнат пропадает! А может, обойдётся? Вот мы с Ириной тоже вроде оба с характерами, а ничего… Ей богу, ничего. Где уступишь, для виду, конечно, и в общем — глава семьи. Хозяин положения. Чтобы она когда-либо пошла против меня? Нет, не бывает так. Тебе, конечно, было бы труднее. Сам глава семьи, а жена — депутат… Попробуй подать голос против? А? Не подашь? Не подашь.
Кривошеин — Теперь, конечно, не подам. Я прошу, Алексей Кирьяныч, больше никогда не говорить об этом.
(Входит Шура.)
Шура — Товарищ Северова.
Потапов — Проси. (Шура вышла, входит Северова.) Дорогу текстильной промышленности. Здравствуйте, Ольга Ивановна. И познакомьтесь. Наш главный технолог Игнат Степаныч Кривошеин.
Северова — Северова. (Знакомятся.)
Потапов — Ольга Ивановна, директор текстильного комбината.
Кривошеин — Я знаю. (Потапову.) Я больше вам не нужен?
Потапов — Пока нет. (Кривошеин поклонился Северовой и вышел. Северова провожает его недружелюбным взглядом.) Что ты на него так, Ольга Ивановна? Понравился, небось? Женщина всегда останется женщиной.
Северова — А зачем же ей быть мужчиной; их и так достаточно.
Потапов — Не скажи, на нас сейчас большой спрос.
Северова — А-а, Потапов, кто-то сболтнул однажды глупость, а ты повторяешь.
Потапов — Однако ты его с интересом рассматривала. Яркий представитель сильного пола? Заинте-ресовалась бы. Холост. Неплохой жених бы для тебя был.
Северова — Оставь, Потапов. Я к тебе не за женихом пришла.
Потапов — Зачем изволила, соседка?
Северова — Помог бы нам… по-соседски.
Потапов — Чем же тебе помочь?
Северова — Как производство производству.
Потапов — Ольга Ивановна, у нас же профили разные.
Северова — А ты в анфас на это дело посмотри.
Потапов — Так вы ж ситчик делаете. Восемнадцатый век. А мы — станки. Я б вас давно за московскую черту вывел, во Владимир куда-нибудь или, там, в Муром.
Северова — Что так близко? Подальше бы…
Потапов — Можно и подальше. Москва, Ольга Ивановна, давно уже из ситцевой стала индустриальной.
Северова — Лозунгами разговариваешь?
Потапов — Ладно, не ругайся… В чём дело-то?
Северова — Алексей Кирьяныч, выслушай меня серьёзно. Ты ведь знаешь, тесть твой с инженером Горбенко станок изобрели?
Потапов — Старик всю жизнь что-нибудь изобретает.
Северова — Понимаешь, станок для электромеханического способа гравирования. У нас сейчас рисунок гравируется от трёх недель до двух месяцев, а этот станок даёт возможность гравировать в два дня. Понимаешь, в два дня! Какое богатство тканей мы можем выпускать разных рисунков!.. Ну, вот мы сейчас даём 90 примерно рисунков в год… А сумеем восемьсот. Восемьсот, Потапов!
Потапов — Да что вы, художественная мастерская?
Северова — Конечно! Стопок улучшит ткани, сделает их веселее. Имея такое количество рисунков, мы и выпускать тканей будем больше.
Потапов — Ну-у?
Северова — Человечество за это время какой путь прошло? Быстрее звука летать стало. Атомная энергия перестала секретом быть.
Потапов — Как известно, перестала.
Северова — А материю мы выпускаем ешё по-старинке.
Потапов — Отсталая вы отрасль, Ольга Ивановна.
Северова — Так вот мы революцию в текстильной промышленности делаем!
Потапов — Ого!
Северова — Нам война помешала.
Потапов — Портянки делали?
Северова — И парашютный шёлк.
Потапов — Теперь занавесочки будете?
Северова — И занавесочки…
Потапов — А может, не надо занавесочки? Может, не надо заслонять солнце от человека? И вообще о человеке, больше думать. Станки надо делать, Ольга Ивановна! А ты с ситцами!
Северова — Я со станками. Прими от нас заказ.
Потапов — Тяпки ж от вас приняли, а теперь что: лейки, что ли, для пригородного хозяйства?
Северова — Заказ на станки, на новые печатные станки!
Потапов (рассмеялся) — Вот характер женский! Ведь нет разума, одно голое чувство.
Северова — А ты одень его. (Расстёгивает портфель, достаёт яркий отрез материи очень красивой расцветки и, развернув, бросает его на стол.) Вот! Хорош?
Потапов (пробует наощупь) — Сколько платили в комиссионном?
Северова — Потапов! Это нашей фабрики. Пробная. Да если твоя Ирина оденется в такое?!
Потапов — А зачем ей? Она профсоюзный деятель. Я б для профсоюзных деятелей форму изобрёл. Коричневое платье с чёрным передником. Заседать в таком удобней.
Северова — Помоги нам. Не сопротивляйся. Если ты дашь согласие, министерство разрешит.
Потапов — О женщины, женщины! И как вам доверяют государством управлять? Милая моя, хлеб нужен. Читала постановление ЦК? А доклад товарища Андреева? А я станки для сельхозма-шиностроения выпускаю.
Северова — Я ж тебе не предлагаю заменить. Ты справишься с двумя заказами. Совместишь. Я знаю твою мощность.
Потапов — Мою? Преувеличиваешь.
Северова — Вспомни, Алексей, сколько наш район Родине дал! В нашем районе родился станок. Пусть и в серийное производство у нас пойдёт.
Потапов — Да ты пятилетний план читала?
Северова — Всё читала. А если что новое появляется, полезной, думаешь, будем ждать следующую пятилетку?! В книжечку заглядывать, графу искать?
Потапов — Слушай, Ольга Ивановна, ты сама директор, должна понять: что значит принять новый заказ? Это значит сломать налаженное кропотливым трудом производство. Мне ж тебе не нужно объяснять. Полетят все графики, всё выполнение, а у нас оно (показывает на диаграмму), видишь, даже художник не предусмотрел. А у меня такие планы, такой разворот предполагаю сделать… Пятилетку в три с половиной года. А ты — с ситцами.
Северова — Я тоже хочу, ну, хотя бы в четыре…
Потапов — Бог на помощь…
Северова — Ты не бог, а у тебя прошу помощи.
Потапов — Демагогия, Ольга Ивановна. Типичное женское легкомыслие.
Северова — Ты так думаешь?
Потапов — Конечно.
Северова — Значит, нет?
Потапов — Нет.
Северова — А если заставят тебя?
Потапов — Не заставят. Рекомендую тебе не тратить понапрасну время, а двигать ваш станок, как и положено в таких случаях, по всей бюрократической карусели.
Северова — Странные слова ты говоришь, Потапов. Ну ладно, только имей в виду. У нас московский характер. Уж если что мы решили сделать для пользы народа, сделаем, как бы ни было нам трудно. Держись! Будем бороться за твой завод!
Потапов — Желаю удачи. Только ты бы лучше о своей фабрике подумала, с планом-то у вас того…
Северова (пряча материю в портфель) — Не беспокойся…
Потапов — Женишка бы тебе найти, злость бы, может, пропала, а то лютуешь.
Северова — Это уже не твоя печаль. Прими к сведению — за твой завод мы уже начали бороться. До свидания. (Ушла.)
Потапов (стоит, барабаня пальцами по столу) — Характер, выдумала тоже, московский, а у нас, что ли, бразильский? И что им власть такую дали? Ведь нет государственной ориентировки.
(Входит Зайцев.)
Зайцев (подавая пакет Потапову) — Вот, из главка прислали!
