Марсель Ашар - Дура
Севинье (саркастически). Как ты балуешь мою мамочку!
Антуанетта (снова оглядываясь). Как вспомню твой уютный кабинетик в Версале!..
Севинье. Но мы в Париже, понимаешь? В Париже! И мне только тридцать четыре года!
Антуанетта. Скажи, любимый, ты пробьешься?
Севинье. Надеюсь.
Антуанетта. Не забывай, что в твоем возрасте будущее — вот оно, начинается сейчас!
Севинье. Не забываю.
Антуанетта. Думай о твоей матери, у которой ты один.
Севинье. Думаю.
Антуанетта. Думай о моих престарелых родителях, они еще больше нуждаются в поддержке, чем твоя мать.
Севинье. Я только о них и думаю.
Антуанетта. Как ты с прокурором?
Севинье. В очень хороших отношениях.
Антуанетта. Я говорю о генеральном прокуроре.
Севинье. Я тоже.
Антуанетта. Будь с ним полюбезнее.
Севинье (его забавляет разговор). Слушаюсь!
Антуанетта, Не противоречь. Делай все, что он тебе скажет.
Севинье. Обещаю!
Антуанетта. Разумеется, ничего незаконного он у тебя не потребует.
Севинье. Разумеется, свобода выбора предполагает необходимость быть на стороне правосудия.
Антуанетта. Не дурачься!
Севинье (обиженно). Я со всей серьезностью!
Телефонный звонок.
(В трубку, холодно.) Алло! Севинье слушает. (Внезапно очень любезно.) Да, господин прокурор!
Антуанетта. Будь любезнее, ради меня!
Севинье (еще более любезно). Разумеется, господин прокурор!
Антуанетта. Отлично!
Севинье. Конечно, господин прокурор!
Антуанетта. Превосходно! Так и продолжай!
Севинье. Я буду очень рад, господин прокурор. Для меня это большая честь. (Вешает трубку.)
Антуанетта. Знаю. Это был прокурор. Что он сказал?
Севинье. Пригласил нас на ужин в субботу.
Антуанетта (восхищенно). Нас пригласил к себе генеральный прокурор?
Севинье. Не генеральный, а районный.
Антуанетта (разочарованно). Тоже неплохо.
Севинье (озабоченно). Как неприятно. Я обещал Рошфору.
Антуанетта. Ты согласился или нет?
Севинье. Рошфор — старый друг, и я его очень люблю.
Антуанетта. Так ты согласился, да или нет?
Севинье. Он уедет в Альби, и раньше чем через полгода мы не увидимся.
Антуанетта. Неужели ты станешь выбирать между парижским прокурором и провинциальным следователем?
Севинье. Нет, это некрасиво!
Антуанетта (передразнивая мужа). «Свобода выбора предполагает необходимость быть на стороне правосудия».
Севинье. Сама звони Рошфору.
Антуанетта. Храбрости не хватает?
Севинье. Мне неприятно его огорчать. А тебе — все равно.
Антуанетта. Абсолютно!.. Когда ты думаешь освободиться сегодня вечером?
Севинье. Не знаю, дорогая. Надеюсь, часам к восьми… Надеюсь.
Антуанетта (искренне и нежно). Как долго! Я так без тебя скучаю!
Севинье (тронут). Женушка моя! (Обнимает ее.) Знаешь, до встречи с тобой я не знал, что такое любовь!
Антуанетта. Я тоже не знала. (Весело.) Но примерно так ее представляла!
Севинье. Любимая!
Антуанетта. Поцелуй меня!
Севинье. Тогда за дверью. Если кто и войдет, нас не увидят.
Антуанетта (мужу, собирающемуся ее поцеловать). Ты пробьешься? Станешь знаменитым следователем? Переберешься на другой этаж?
Севинье (почти яростно). А ты думаешь, что мне не надоело наше прозябание, наш дом без лифта, наша машина, которая разваливается на ходу, твоя шубка — имитация из искусственного меха, думаешь — нет?
Антуанетта. Не нервничай, все не так страшно.
Севинье. Как вспомню об этом кретине Пароди, который стал генеральным прокурором!
Антуанетта. Да, но как он спину гнул!
Севинье. Что касается спины, то я согнусь в три погибели! Побью все рекорды по лизанию башмаков!
Антуанетта. Какой у тебя страшный взгляд!
Севинье. Я на все пойду, понимаешь! На все, только бы выбраться из этой серости.
Антуанетта. Даже на что-то плохое?
Севинье (не отвечая). Не приставай. Сейчас дело не в этом.
Они целуются, довольно долго. В дверь стучат. Севинье и его жена отскакивают друг от друга.
Войдите!
Морестан (входя). Досье нигде нет. Наверно, у нас затерялось.
Севинье (полный достоинства). Что это за манеры, Морестан? Вы теперь стучите, перед тем как войти?
Морестан. Но, господин следователь…
Севинье. Этот кабинет — также и ваш кабинет. И знайте, мне нечего скрывать.
Морестан (улыбаясь, показывает на губы Севинье, испачканные в помаде). Вы поранились?
Антуанетта (смеется). О, у вас есть чувство юмора!
Севинье (вытирает губы, достав платок из верхнего кармана; Антуанетте). Без двадцати четыре! Я постараюсь не задержаться.
Антуанетта (искренне и ласково). Когда бы ты ни пришел, мне всегда кажется, что ты задержался, любовь моя! (Посылает ему воздушный поцелуй и выходит.)
Морестан. У вас очаровательная жена!
Севинье (закуривая сигарету). Спасибо!
Морестан. Надеюсь, она будет навещать вас время от времени?
Севинье. Я передам ей ваше пожелание.
Оба смеются. Стук в дверь.
Войдите.
Входит Лабланш. Он товарищ районного прокурора. По рангу он не выше Севинье, но следователь хочет понравиться всем, в том числе и Лабланшу. Лабланш еще молод, красив, изысканно элегантен, но в нем есть что-то властное и неприятное.
Морестан (поспешно привставая). Господин Лабланш…
Лабланш (протягивая руку). Разрешите представиться — Лабланш.
Севинье (тоже вставая). О! Очень рад! Сигарету?
Лабланш (холодно). Нет, спасибо.
Севинье. Ничего, мы не на допросе.
Лабланш (фальшиво добродушно). И правда, я думаю, вы не допрашивали эту очаровательную посетительницу, которая вышла от вас с букетом в руках.
Севинье (с безразличным видом, на самом деле он очень горд). Это моя жена.
Лабланш. А! А! Поздравляю!
Севинье. Она заходила посмотреть, как я устроился.
Лабланш. Надеюсь познакомиться с ней в субботу. Я тоже ужинаю у прокурора.
Севинье. Очень рад слышать. (Жестом приглашает его сесть.)
Лабланш (садясь). Но я зашел не только поздороваться.
Севинье (внезапно становясь внимательным). Я вас слушаю.
Лабланш. Вы приступаете к допросам по делу об убийстве на улице Фэзандери?
Севинье. Я вызвал первых свидетелей к четырем часам.
Лабланш (резко и категорично). Это мелкое дело, не представляющее никакого интереса.
Севинье. Это мой дебют!
Лабланш (невесело улыбаясь). Дешевый ширпотреб, простите за сравнение.
Севинье (живо, смеясь). Ну, вечерний туалет от Кристиана Диора мне пока не по карману.
Лабланш. Девушку нашли раздетой, в обмороке, рядом с ее любовником.
Севинье. Более того — она еще держала в руке револьвер, из которого его застрелила.
Лабланш (с притворным сочувствием). Правда, она была в обмороке…
Севинье (с сарказмом). Стреляет в любовника, а падает без чувств сама.
Лабланш. Ее рассказ шит белыми нитками. «Убийца» — она даже не может сказать, мужчина это или женщина, словом, таинственная тень, — открывает дверь, стреляет и исчезает, не оставляя никаких следов!
Севинье (тем же саркастическим тоном). Так похоже на правду!
Лабланш. Я не понимаю, почему эту девицу сразу не арестовали.
Севинье. Две-три детали не совпадают. Но я сейчас ее допрошу, и через час она уже будет за решеткой.
