Хулия Наварро - Стреляй, я уже мертв
Юсуф взял дело в свои руки и по просьбе супруги Омара отправился за врачом.
Здесь Вади мало чем мог помочь, поэтому он отправился в типографию Мура, надеясь, что тот что-то знает о случившемся.
Мистер Мур, казалось, растерял всю свою британскую флегматичность. Он нервно вышагивал взад-вперед по комнате с явными признаками внутреннего смятения, пока Элизабет уговаривала мужа успокоиться.
— Мне сказали, что незадолго до взрыва внутрь проникли несколько посторонних, переодетых в униформу сотрудников отеля... По всей видимости, именно они и устроили взрыв... Даже думать не хочется, что люди способны на подобную жестокость! — воскликнул мистер Мур.
— Думаю, мы могли бы помочь, — сказал Вади.
— Сейчас наша главная цель — найти и повесить виновных, — ответил мистер Мур. — Да простит меня Бог, но те, кто способен на подобные зверства, ничего другого не заслуживают.
— Мы очень волнуемся, — призналась Элизабет Мур. — Среди потерпевших могут оказаться наши знакомые.
В этот день нечего было и думать о работе, так что супруги Мур отпустили Вади домой, простившись с ним до завтра.
— Нам еще нужно нанести несколько визитов, — извинилась Элизабет.
Для Вади это стало настоящим облегчением. Ему не терпелось поскорее вернуться домой, чтобы убедиться, что с отцом все в порядке. Конечно, трудно было предположить, что Мухаммед мог оказаться в полдень в отеле «Царь Давид», где ему совершенно нечего было делать, но все же не мешало проверить и убедиться, что с ним ничего не случилось. Мухаммед также беспокоился за Хасана, старого дядю своего отца, и его сына Халеда. Халед стал процветающим торговцем, и, как любой иерусалимский торговец, частенько назначал встречи в «Царе Давиде», чтобы заключить очередную сделку.
Едва успел Вади открыть садовую калитку, как Сальма бросилась ему навстречу.
— Слава Аллаху! — воскликнула она. — Мы так беспокоились! Твой отец ищет тебя по всему Старому городу.
— Со мной все в порядке, мама, — ответил Вади. — Я был в школе, когда мы услышали взрыв. — А куда пошел отец?
— Сказал, что пойдет в типографию.
— Я только что оттуда. Надеюсь, он успеет застать Муров, прежде чем они уйдут домой, и они скажут отцу, что со мной все в порядке, и я пошел сюда. Я немедленно отправляюсь за ним в типографию...
— Нет, лучше останься и подожди его здесь. Не хватало еще, чтобы вы начали бегать туда-сюда друг за другом!
— А что с дядей Хасаном и Халедом? — спросил Вади, не скрывая беспокойства.
— Хасан в порядке: ты же знаешь, он успел выйти. Но вот Халед... Твой отец тоже за него беспокоится.
Вади рассказал ему, что видел Юсуфа и Омара Салема, и что с ними все в порядке.
— Видимо, сам Аллах их хранит. Скажи, сынок, что там произошло?
— Я знаю только то, что «Царь Давид» обрушился. Мистер Мур рассказал, как удивились солдаты, обнаружив, сколько там было мнимых служащих, и что там даже была перестрелка... Но я не знаю, имеет ли это все какое-то отношение к обрушению отеля.
— А если кто-то и впрямь решил взорвать «Царя Давида»... — Сальма так и не решилась произнести вслух, что думает.
— Вот и я тоже об этом думаю, мама, — вздохнул Вади. — Хотя этот взрыв вполне мог быть и простой случайностью.
— Быть может, кто-то решил единым ударом расправиться с британцами, уничтожив их штаб-квартиру? — Сальма опасливо взглянула на сына, пожалев, что произнесла эти слова.
— Вот и я тоже склоняюсь к этой мысли, — ответил Вади.
Часа через два пришел Мухаммед и с облегчением вздохнул, увидев, что Вади уже дома. Правда, к тому времени Мухаммед уже знал, что с ним все в порядке, поскольку успел заглянуть в типографию до ухода Мистера Мура.
— Я был в доме Омара Салема, там как раз находился Юсуф. Он мне рассказал, что в час дня у них была назначена встреча с неким египетским коммерсантом, и это спасло им жизнь. Если бы они пришли в отель чуть раньше, их бы накрыло взрывом, хотя Омар Салем, в отличие от Юсуфа, всегда ставит часы на несколько минут вперед, так что он вполне мог видеть, как отель рухнул.
— Он жаловался на головную боль и потерю слуха, — напомнил Вади. — Значит, точно был рядом.
— Врач сказал, что потеря слуха — это последствия контузии, — объяснил Мухаммед.
— Теперь он так и останется глухим? — спросила Сальма.
— Не знаю. Врач сказал, что потребуется какое-то время, прежде чем он сможет поставить окончательный диагноз. Но вот кто меня сейчас действительно беспокоит — так это кузен Халед. Он был рядом с «Царем Давидом», когда отель взорвали. Я обошел все больницы, но нигде ничего не знают о нашем Халеде. Омар Салем пообещал, что отправит людей на его поиски. Дядя Хасан уже слишком стар, чтобы от него была польза, а его жена Лейла... Ты ведь и сама знаешь, что такое наша Лейла. Она только и умеет, что рыдать; вот и сейчас льет слезы, не унимаясь. Сальма, я хочу, чтобы ты пошла со мной в дом Хасана: думаю, только ты сможешь помочь успокоить Лейлу. А ты, Вади, беги в Сад Надежды и посмотри, все ли там в порядке.
Марина встретила его радостно и обняла с материнской нежностью.
«А ведь я и вправду мог бы быть ее сыном», — подумал Вади.
Ни Изекииля, ни Игоря не было дома, но Марина не сомневалась, что с обоими все в порядке. Изекииль и Сара еще ранним утром уехали из города: Изекииль решил свозить Сару в кибуц, где он провел юность. Что же касается Игоря, то он весь день находился в карьере и никуда не отлучался.
— Мириам отправилась в Старый город, она очень беспокоилась за своего зятя Йосси и племянницу Ясмин. Ты же знаешь, Ясмин не отходит от отца, а Йосси, хотя в последнее время редко выходит из дома, все же любит иной раз посидеть с друзьями на террасе «Царя Давида», — пояснила Марина. Что же касается Михаила, то он еще на прошлой неделе уехал в Тель-Авив.
— А Луи? — спросил обеспокоенный Вади.
— Ты же сам знаешь, Луи приезжает и уезжает, когда ему вздумается, так что мы никогда не знаем, где он может быть. Но в любом случае, если бы он был в Иерусалиме, то непременно бы заглянул сюда, так что в городе его нет.
Халед обнаружился среди раненых. Его смогли отыскать лишь на следующий день — такая кругом царила неразбериха. Врачи не надеялись на благополучный исход, а Мухаммед проклинал тех мерзавцев, по чьей вине жизнь его кузена оказалась в опасности.
— Они за это поплатятся, — снова и снова повторял Мухаммед, и Сальма невольно вздрагивала при этих словах; она понимала, что муж не успокоится, пока не найдет виновных, погубивших столько жизней.
В последующие дни стало известно, что взрыв «Царя Давида» был делом рук людей из «Иргуна». Они разместили в подвале отеля более трехсот килограммов динамита. В «Иргуне» заверили, что позвонили в отель с предупреждением о том, что там заложена бомба,но никто не ответил на звонок. Так или иначе, взрыв в отели унес жизни и арабов, и евреев, и англичан.
Несмотря на то, что Еврейское агентство и лично Бен Гурион решительно осудили устроивших взрыв людей, никто не сомневался, что не обошлось без «Хаганы», тайной армии Бена Гуриона, так как в последнее время различий между «Хаганой» и «Иргуном» становилось все меньше, многие члены «Иргуна» вступили в «Хагану», чтобы открыто выступить против британцев.
— Хорошо, допускаю, что не они подложили взрывчатку, но они прекрасно знали о ней, — без тени сомнений заявил Мухаммед. — Они прекрасно знали о делишках своих друзей из «Иргуна». Так что они тоже виновны.
Сальма попросила Вади поговорить с Мухаммедом.
— Если Халед погиб, твой отец захочет отомстить, — сказала она. — Ты должен его остановить.
Вади задавался вопросом, что могло бы удержать отца от мести. Его отец был человеком твердых взглядов, честным и стойким, до последнего вздоха верным тем, кого любил, и считал, что человек, причинивший вред тем, кого он любит, должен заплатить за это жизнью. Вади понимал, что разубеждать его бесполезно. В лучшем случае, он мог бы напомнить отцу, что месть по принципу «око за око» — как раз то, что написано в еврейской священной книге.
— Если мужчина не в состоянии защитить своих близких, то что он тогда за мужчина? — ответил Мухаммед. — Как ему можно доверять?
Кто бы мог подумать, что отец и сын окажутся столь разными? Вади унаследовал кроткий и миролюбивый нрав Сальмы. Как и Сальма, он был мечтателем и ненавидел насилие, Мухаммед же был настоящим борцом старой закалки. Даже Айша, его сестра, иногда шутила, что они самые непохожие друг на друга отец и сын.
— Наш отец был не таким, как ты, — сказала как-то Айша. — Он никогда не позволял эмоциям взять над собой верх.
Ко всеобщей радости Халед поправился. Однако пока он лежал в больнице, у его матери Лейлы случился сердечный приступ, после которого она так и не оправилась. Она умерла, а сын и не смог проводить ее в последний путь.
