Оливер Голдсмит - Ночь ошибок
Сэр Чарлз. Что это значит? Он приводит меня в изумление!
Хардкасл. Я тебе говорил, что так оно и будет. Ш-ш!
Марло. И вот теперь я решил остаться, мэдэм; я слишком высоко почитаю способность моего отца разбираться в людях, чтобы сомневаться в его одобрении после того, как он увидит вас.
Кэт. Нет, мистер Марло, я не буду, я не могу вас удерживать. Неужто вы полагаете, что я соглашусь на брак, в котором останется пусть даже маленький уголок для сожалений? Неужто вы полагаете, что я столь низким образом воспользуюсь преходящим увлечением, чтобы отяготить вас позднее стыдом? Неужто вы полагаете, что я смогу когда-либо насладиться счастьем, добытым за счет полноты вашего счастья?
Марло. Клянусь всем, что есть прекрасного на свете, — я мечтаю лишь о том счастье, которое можете дать мне вы одна! И если я буду о чем-либо сожалеть, так только о том, что раньше не оценил всех ваших достоинств. Я останусь здесь даже наперекор вашему желанию, и если вы будете по-прежнему избегать меня, мое почтительное усердие искупит легкомыслие моего прежнего поведения.
Кэт. Сэр, умоляю вас, откажитесь от вашего решения. Как началось наше знакомство — с равнодушия, — так пусть оно и закончится. Я могла пожертвовать часок-другой легкомыслию, но неужто вы всерьез полагаете, мистер Марло, что я когда-либо соглашусь на союз, который был бы доказательством моего корыстолюбия и вашего неблагоразумия? Неужто вы полагаете, что я способна попасться на удочку самонадеянных речей уверенного в успехе вздыхателя?
Марло. (падает перед ней на колени). Разве это похоже на уверенность? Разве это похоже на самонадеянность? Нет, мэдэм, каждая минута, подтверждая ваши достоинства, лишь усугубляет мою робость и мое смущение. Позвольте мне продолжить…
Сэр Чарлз. Я не могу долее сдерживаться. Чарлз, Чарлз, как ты меня обманул! И это ты называешь равнодушием, это ты называешь «неинтересной беседой»?
Хардкасл. «Холодное презрение»! «Церемонная встреча»! Что вы скажете нам теперь?
Марло. Одно лишь — я невероятно изумлен! Что это все означает?
Хардкасл. Это значит, что вы способны что угодно утверждать и тут же отрицать по своему усмотрению, что вы говорите девушке наедине то, от чего вы потом отказываетесь на людях, что у вас одна песня для нас, а другая для моей дочери.
Марло. Дочери! Эта лэди — ваша дочь?
Хардкасл. Да, сэр, моя единственная дочь, моя Кэт, кто же еще?
Марло. О чорт!
Кэт. Да, сэр, та самая высокая, косая лэди, за которую вам угодно было меня принимать (приседает), та, к которой вы обращались то как тихий, скромный, чувствительный, серьезный человек, то как дерзкая, бойкая, любезнейшая Трещотка дамского клуба, ха-ха-ха!
Марло. О чорт, этого мне не снести, это хуже смерти!
Кэт. В каком же из ваших обличий прикажете обращаться к вам, сэр? К косноязычному джентльмену, который стоит, уставившись в землю, говорит столь тихо, что его едва можно услышать, и ненавидит лицемерие? Или к шумному, самоуверенному существу, которое засиживается с миссис Мэнтрэп и старой мисс Бидди Бакскин до трех часов ночи? Ха-ха-ха!
Марло. Будь проклят мой болтливый язык! Всякий раз, как только я пытаюсь вести себя поразвязнее, я терплю поражение в этом деле! Я должен уехать.
Хардкасл. Отсохни моя рука, если я допущу, чтобы вы уехали. Я вижу, все это было следствием ошибки, чему я искренне рад. Вы не уедете, сэр, слышите? Она вас простит, я знаю. Разве ты не простишь его, Кэт? Мы все простим вас. Мужайтесь, молодой человек.
Они отходят на задний план; мисс Хардкасл продолжает дразнить Марло. Входят миссис Хардкасл и Тони.
Миссис Хардкасл. Так, так, стало быть, они сбежали. Ну и пусть. Мне все равно.
Хардкасл. Кто сбежал?
Миссис Хардкасл. Моя племянница и ее джентльмен, мистер Хэстингс, из Лондона. Тот самый, что приехал сюда с нашим скромным гостем.
Сэр Чарлз. Кто? Мой честный Джордж Хэстингс? Достойнейший молодой человек, девушка не могла сделать лучшего выбора!
Хардкасл. Тогда я могу гордиться этим союзом, клянусь своей жизнью!
Миссис Хардкасл. Ну что же, лэди он увез, но состояния ее не взял; оно останется в нашей семье, чтобы утешить нас в нашей утрате.
Хардкасл. Дороти, неужто вы так корыстолюбивы?
Миссис Хардкасл. Это мое дело, не ваше.
Хардкасл. Но ведь вы знаете, что если ваш сын, достигнув совершеннолетия, откажется жениться на своей кузине, все ее состояние переходит в ее собственное распоряжение.
Миссис Хардкасл. Да, но он несовершеннолетний, а она не сочла нужным дожидаться его отказа. Входят Хэстингс и мисс Нэвилл. МиссисХардкасл говорит в сторону. Как они уже вернулись! Что-то это мне не нравится!
Хэстингс (к Хардкаслу). Пусть мое теперешнее смущение будет мне наказанием за то, что я пытался убежать с вашей племянницей. Мы вернулись, чтобы, положившись на вашу справедливость, воззвать к вашим человеческим чувствам. Я открылся ей лишь с согласия ее отца, и поначалу наше взаимное влечение было основано на долге.
Мисс Нэвилл. После смерти батюшки мне пришлось унизиться до притворства, чтобы избежать притеснений. В минуту легкомыслия я даже готова была отказаться от своего состояния, лишь бы обеспечить свой выбор, но теперь я поняла, сколь я была безрассудна. Надеюсь, что ваша нежность ко мне даст мне то, чего меня лишает более близкая родственница.
Миссис Хардкасл. Чепуха! Все это похоже на плаксивую развязку из нынешних романов.
Хардкасл. На что бы это ни было похоже, я рад, что они вернулись за тем, что им принадлежит по праву. Поди-ка сюда, Тони, мой мальчик. Отказываешься ты от руки этой лэди, теперь, когда я ее тебе предлагаю?
Тони. А что толку в моем отказе? Вы же знаете, батюшка, что я не могу отказаться от нее до совершеннолетия.
Хардкасл. Когда я полагал, мой мальчик, что, скрывая твой возраст, я сумею исправить тебя, это совпадало с желанием твоей матери сохранить все в тайне. Но поскольку я вижу, что она хочет этим злоупотребить, я должен объявить тебе, что ты достиг совершеннолетия три месяца тому назад.
Тони. Совершеннолетия? Стало быть, я совершеннолетний, батюшка?
Хардкасл. Уже более четырех месяцев!
Тони. В таком случае вы увидите, как я использую свою свободу на первый раз. (Берет руку мисс Нэвилл.) Призываю всех присутствующих засвидетельствовать то, что я, Антони Ламкин, эсквайр, из такой-то местности, отказываюсь взять вас, Констэнс Нэвилл, девицу, из никакой местности, в законные жены. Посему Констэнс Нэвилл может выйти замуж за кого вздумает, а Тони Ламкин может снова сам распоряжаться собой.
Сэр Чарлз. Вот славный сквайр!
Хэстингс. Мой достойный друг!
Миссис Хардкасл. Неблагодарный мальчишка!
Марло. Поздравляю, дорогой Джордж, искренне поздравляю тебя. И если б мне только удалось убедить своего маленького тирана быть менее деспотичным, я был бы счастливейшим из смертных, услышав ответное поздравление.
Хэстингс (к мисс Хардкасл). Право, мэдэм, завязанная вами интрига дошла уже до заключительной сцены. Я знаю, что он вам нравится, я уверен, что он вас любит; посему он должен и обязан быть вашим!
Хардкасл (соединяя их руки). Могу лишь повторить то же самое. И если она будет такой же хорошей, женой, мистер Марло, какою она была дочерью, не думаю, что вы когда-либо пожалеете об этой сделке. А теперь идемте ужинать. Завтра мы соберем вокруг себя, всех бедняков нашего прихода, и пусть радостное утро увенчает ошибки этой ночи! Бери ее, мой мальчик; и вот тебе мое пожелание: хоть ты и обманулся в своей возлюбленной, надеюсь, что ты никогда не обманешься в своей жене!
(И пусть ночь ошибок перейдет в веселое утро)
Занавес
