Пьер Корнель - Театр французского классицизма

Без боя обошлось! Вам ссориться нельзя.
Приятно видеть мне, что вы теперь друзья.

Мадам, придется отказаться вам от чести
Моей женою стать: полученные вести
Мое решение переменили вдруг.
Но не расстраивайтесь: вы из этих рук
Получите того, кто воевал прекрасно.

Раз вам угодно так, конечно, я согласна.

Об этом никому не надо говорить.

Я обещаю вам молчание хранить
И покровительство вам обещаю тоже,
Куда б вы ни пришли, оно везде поможет:
При имени моем дрожат в любом краю.

Тому, кто дорог вам, я сердце отдаю.

И нечто большее пусть будет в результате…

За речи дерзкие умрешь ты! О, проклятье,
Пощады нет тебе!

Захвачен я врасплох.
Скорее в эту дверь. Какой переполох!

А… с этой шайкою почувствовал ты силу!
Постой. Не скроешься. Готовь себе могилу.

О боже! Ранен он. Врача сюда скорей!
А вы преступника хватайте. О злодей!

Мне не хватает сил. Их много. Плохо дело.
Я в бездну падаю. Прощайте, Изабелла.

Адраста в дом теперь внесите, а ему
Свяжите руки понадежней — и в тюрьму.

Увы! Погиб мой сын.

Как сильно вы дрожите!

Волшебник, в помощи ему не откажите.

Терпение, мой друг, и до счастливых дней
Сумеет он дожить без помощи моей.

Час приближается. Как время торопливо!
Свершится завтра приговор несправедливый,
Восторжествует тираническая власть,
И месть, презрев закон, свою разверзнет пасть.
Так, над возлюбленным моим чиня расправу,
Хотят неправедно страны возвысить славу,
Честь мертвому воздать, умерить гнев отца
И причинить мне боль, которой нет конца.
Увы! Кругом враги. Чудовищная сила,
Обрушившись на невиновного, сразила
Того, кто беден был, но полон был огня
И чья вина лишь в том, что он любил меня.
Клиндор, твоя любовь не ведала сомненья,
Ты совершенством был, а это преступленье;
Но тщетно думают смирить мой гордый нрав:
Расстанусь с жизнью я, Клиндора потеряв.
Я гибели твоей причина и готова
С тобою разделить твой приговор суровый.
Когда ж обоих нас земной поглотит прах,
Две любящих души сольются в небесах.
Тогда увидишь ты, жестокий мой родитель,
Что небеса для нас — счастливая обитель;
И если смерть моя внушит тебе печаль,
Мне, дочери твоей, тебя не будет жаль.
И над раскаяньем твоим и над слезами
Смеяться буду я… А если слезы сами
Не потекут из глаз, то будет призрак мой,
Являясь по ночам, твой нарушать покой.
Во мраке за тобой всегда следить он будет,
На муки совести твой скорбный дух осудит,
Рассудок погрузит в смятение и страх,
И будет смерть моя стоять в твоих глазах.
Так, дни свои влача в отчаянье и горе,
Начнешь покойнице завидовать ты вскоре.

Что здесь вы делаете в этот поздний час?
Клянусь, что ваш отец тревожится за вас.

Когда надежды нет, то нечего бояться.
Здесь горю моему хочу я предаваться:
Клиндора видела я здесь в последний раз,
Во тьме мерещится мне блеск влюбленных глаз
И голос слышится, что был мне всех дороже;
Он говорит со мной, мои страданья множа.

Зачем же горести свои усугублять?

А что по-твоему должна я предпринять?

Из двух возлюбленных, что верно вам служили,
Один вот-вот умрет, другой уже в могиле.
Не тратьте время зря, оплакивая их,
Найдите третьего, что стоит их двоих.

Как смеешь, дерзкая, мне говорить такое!

Что толку слезы лить, страдать, не знать покоя?
Так можно подурнеть. И этот скорбный вид
Смерть от возлюбленного разве отвратит?
Победой новою себя прославьте снова.
Есть некто, чья душа для рабства уж готова.
Прекрасный человек…

Исчезни с глаз моих.

Поверьте, он один заменит вам двоих.

Для горя моего тебя недоставало!

А разве хорошо, чтоб радость я скрывала?

Откуда же она в столь неурочный час?

Есть повод у меня. Узнаете сейчас.

Нет! Лучше помолчи.

А если это дело
И вас касается?

Молчи, раз я велела.

Не много пользы здесь от ваших горьких слез,
А мой веселый нрав спасение принес
Клиндору вашему.

Спасенье?

Не иначе.
Вот как я вас люблю, хоть с вами и не плачу.

Он выйдет из тюрьмы? О, правды торжество!

Я дело начала, вам довершить его.

Ах, Лиза!

С ним бежать вы были бы согласны?

Бежать? С тем, без кого была бы жизнь ужасна?
Да если б от оков его ты не спасла,
Я в преисподнюю тогда б за ним пошла!
Не спрашивай меня, согласна ль я на бегство.

Чтоб выйти из тюрьмы, другого нету средства.
И кое-что смогла я сделать, но сейчас
Его спасение зависит лишь от вас.
В тюрьме привратник есть, и он имеет брата.
А брат в меня влюблен. Я разве виновата,
Что, на меня взглянув, теряют свой покой?
Короче говоря, бедняга сам не свой.

И не сказала мне?

Стыдилась я немало
Знакомства этого и потому молчала.
Клиндор четыре дня, как заключен в тюрьму,
И я к поклоннику смешному моему
Уже не отношусь все эти дни, как прежде,
И повод расцвести даю его надежде.
Кто в первый раз влюблен и верит, что любим,
Готов на многое, все можно делать с ним.
Мой кавалер в таком сегодня положенье,
Что выполнит любой приказ без возраженья.
Однако я ему потачки не даю:
Коль хочешь быть со мной, работу брось свою.
Хоть он из-за меня на все пойти согласен,
Но тут колеблется, ведь этот шаг опасен:
Владеет с братом он единственным добром —
Ключами от тюрьмы. А как им жить потом?
Я говорю ему: решись, себя не мучай,
Теперь представился тебе счастливый случай;
Разбогатеешь ты, не будешь горя знать
И сможешь, наконец, меня своей назвать.
Бретонский дворянин в твоей тюрьме томится,
Под именем чужим он должен был таиться;
Спаси его — и мы в краю его родном,
Отправившись за ним, на славу заживем.
Мой кавалер смущен — но я не отступаю,
Он о любви твердит — я слушать не желаю,
Прощенья просит он, предчувствуя беду,—
Неумолима я и в гневе прочь иду.