Бранислав Нушич - ОБЭЖ (Общество Белградских Эмансипированных Женщин)
Госпожа Лазич. Благодарю вас за доверие, но такие вещи просто не решаются. Надо хотя бы посоветоваться с мужем…
Госпожа Спасич. Мужа надо ставить перед фактом.
Госпожа Петрович. Сейчас принесут ребенка, возьмите его на руки, войдите к господину Лазичу и поздравьте его.
Дана (взволнованно). Его принесут сейчас?.. Мама, я ухожу в театр с подругой и останусь у нее ночевать…
Госпожа Лазич (строго). Только чтоб без молодых людей!..
Дана. О чем ты говоришь, мама? (Уходит.)
Госпожа Лазич. Излишняя строгость с детьми не мешает. Рано или поздно она дает свои плоды.
Госпожа Петрович. Прелестная девочка! И согласитесь, госпожа Лазич, ей пришла в голову замечательная идея!
Госпожа Лазич. Да, но все не так просто… Давайте пока оставим этот вопрос. Есть более важные вещи. Я имею в виду надзорную инспекцию… Сейчас поясню… (Перебирает бумаги.) Есть целая группа однородных заявлений… Вот, например… Мать работает на фабрике, а ее четырнадцатилетняя дочь целыми днями сидит дома и проводит время с мужчинами… Инспекция должна указать матери, объяснить, посоветовать… Может быть, стоит бросить работу и сидеть дома, если хочет уберечь дочь…
Госпожа Петрович. А жить тогда на что?
Госпожа Лазич. По мне — ради семьи можно и поголодать!
Госпожа Спасич. Я бы не задумалась.
Госпожа Лазич. Второе заявление — более деликатного свойства. Речь идет об одном министерстве, а точнее — об одном министре… Только не спрашивайте меня его фамилию, вы его прекрасно знаете. Он женат, имеет двоих детей и на хорошем счету в правительстве… Но имеет слабость… Приставать к женщинам своего ведомства, используя подчас служебное положение.
Госпожа Петрович. Обычное явление.
Госпожа Спасич. Мой Баян всегда говорит: не спи с кем работаешь и не работай с кем спишь.
Госпожа Лазич. Я и не говорю, что это обычно, но оставлять без внимания нельзя. Человек подрывает основы не только своей семьи. Среди тех, кого он домогается, есть и замужние…
Госпожа Петрович. А что мы можем предпринять?
Госпожа Лазич. Не знаю… Может быть, кому-то из нас пойти к нему на прием и мягко, неназойливо намекнуть… Мол, так и так… В конце концов пусть выберет кого-то одну, но не всех же подряд!
Госпожа Спасич. Боюсь, что это пустой номер… Вы представляете, я, например, прихожу к нему на прием. Он встает из-за стола, элегантный, симпатичный — я ведь знаю, о ком идет речь, — встречает меня вежливо: чем могу быть полезен? Предлагает рюмочку коньяку, оказывает знаки внимания… А молодая, интересная женщина стоит перед ним и советует ему, мягко выражаясь, не волочиться… «Ханжа! — скажет он. — Синий чулок!» Нет. Я бы за это не взялась…
Госпожа Петрович. Не приносить же себя в жертву!
Госпожа Спасич (с намеком на госпожу Петрович). Да и не всякую жертву можно принять…
Госпожа Лазич. Следующий случай еще сложнее. Под строжайшим секретом мне сообщили, что на грани катастрофы судьба сразу двух семей. Эти две молодые семьи связаны тесной дружбой и близкими отношениями. Они никогда не разлучаются — ни днем, ни ночью. Это ли не предпосылка для перекрестной измены?
Госпожа Спасич. Вот тут как раз не вижу ничего сложного. Если они все обожают и любят друг друга, с какой стати нам вмешиваться?
Госпожа Лазич. Боюсь, что ваша ассоциация «Пламень» кремирует вас и до смерти, госпожа Спасич. Уж слишком вы в последнее время возражаете…
Появляется Жан с ребенком на руках.
Жан. Госпожа Лазич, я принес то, что мне отдали. (Отдает госпоже Лазич ребенка и протягивает листок бумаги.) Просили расписаться в получении.
Госпожа Лазич. А деньги? Где деньги, которые мы им перевели на воспитание?
Жан. Они велели сказать: когда они получат от вас расписку, что вы получили ребенка, они отдадут вам деньги.
Госпожа Лазич. Какое бесстыдство! Вы видите, дамы, какое бесстыдство! Ставить в зависимость от каких-то грязных бумажек ни в чем не повинную крошку! Пока не отдадут деньги, я не приму ребенка!
Жан. Они говорят, что вы сначала всучили им ребенка, а потом перевели деньги. Они говорят, что они тоже сначала отдадут ребенка, а потом — деньги.
Госпожа Спасич. Распишитесь, госпожа Лазич. Мне бы не хотелось терять шестьсот динар.
Госпожа Лазич. Благодарите мое мягкое сердце. (Расписывается.) Ступайте, Жан.
Жан уходит.
Так… Что же нам с ним делать? (Беспомощно качает ребенка.) Боже! Какой тяжелый!
Госпожа Петрович. Вы все еще сомневаетесь?
Госпожа Лазич. Вы меня удивляете, госпожа Петрович! Как будто речь идет о простой кошке!
Госпожа Спасич. Всем известно мое отношение к госпоже Арсич, но если она узнает, что вы отказались, она сама удочерит подкидыша, лишь бы столкнуть вас с председательского кресла.
Госпожа Лазич. Этому не бывать! (Твердо.) Дамы! Я принимаю решение, но прежде посоветуюсь с мужем! (Направляется с ребенком на руках в комнату господина Лазича, но он сам, встревоженный, выходит навстречу.)
Лазич. Мария! Наберись мужества!
Госпожа Лазич. Прежде всего выслушай меня! Волею судьбы случилось так, что одна нечастная женщина посылает нам ребенка…
Лазич (вздрогнув). Ребенок? Это он?
Госпожа Лазич. Да ты выслушай! Волею судьбы…
Лазич. Ты знаешь, чей это ребенок? Кто его принес?
Госпожа Лазич. Наберись терпения и не горячись. Этого ребенка нам подбросили, мы его отдали, а нам вернули… И вот дамы нашего общества считают, что я, как председатель, должна взять ребенка…
Лазич. Ты? Как председатель?
Госпожа Петрович. Это идея вашей дочки Даны.
Лазич. Где Дана?
Госпожа Лазич. Она ушла в театр и ночевать домой не придет.
Лазич. Мне все ясно! Все теперь ясно!
Госпожа Лазич. Ты взволнован?
Лазич. Естественно.
Госпожа Лазич. Значит, ты даешь согласие на удочерение?
Лазич. Разумеется.
Госпожа Лазич. У тебя такой тон, будто ты возражаешь. В конце концов наше желание должно быть обоюдным.
Лазич. Мое желание здесь ни при чем, но ты должна взять!
Госпожа Лазич. Что ты этим хочешь сказать?
Лазич. Я не могу при дамах.
Госпожа Лазич. Ты намерен сквернословить?
Лазич. То, что я хочу сказать, касается только нас с тобой.
Госпожа Лазич. Эти дамы — члены правления, и при них можно говорить обо всем.
Лазич. Но не о семейных делах.
Госпожа Петрович (с обидой). Мы охотно оставим вас вдвоем.
Госпожа Спасич. Госпожа Лазич, уступите супругу. Мы покинем вас с вашего позволения?
Госпожа Лазич. Коллеги! Мне очень стыдно за свою слабость, но спорить с себялюбцем бесполезно. Ступайте и начинайте репетировать без меня…
Госпожа Петрович. До свиданья, господин Лазич.
Госпожа Спасич. Берегите сердце, господин Лазич…
Дамы удаляются.
Госпожа Лазич. Ну? Я слушаю тебя!
Лазич (собравшись). Ты… обязана удочерить… ребенка…
Госпожа Лазич. Это все?
Лазич. Еще кое-что. Ты обязана удочерить ребенка, потому что это… твоя… внучка.
Госпожа Лазич (пораженно). Джордже! Ты сошел с ума!
Лазич. Вероятно, если я должен удочерять собственную внучку…
Госпожа Лазич. Джордже! Опомнись! Что ты говоришь?
Лазич. Это ребенок нашей Даны… Ее не было двадцать дней. А знаешь, где она была все это время?.. Перед уходом сегодня Дана занесла мне письмо из больницы имени Якшича. В этом письме — счет родильного дома за двадцать дней пребывания в нем. Можешь взять его в свою коллекцию… (Кладет письмо в стопку других писем, лежащих на столе.)
Госпожа Лазич. Подержи девочку. Я теряю силы… (Опускается в кресло.)
Господин Лазич едва успевает подхватить ребенка.
За что?! За какие грехи?.. Боже!.. (Лазичу.) Это ты виноват…
Лазич. Да. Это я виноват.
Госпожа Лазич. Ребенка тебе бог послал в наказание за то, что ты забросил семью… (Бесстрастно.) Какое решение ты намерен принять?.
