Анна Мар - Когда тонут корабли
Обзор книги Анна Мар - Когда тонут корабли
Анна Мар
Когда тонут корабли
Драма в четырех действиях
Ян Гедройц — 55 л.
Лука Подгаецкий — 27 лет.
Ксендз Андрей Корно — 43 года.
Станислав Верциньский — 25 лет.
Французский консул — 41 год.
Павел — камердинер Гедройца — 52 года.
Лакей ксендза — 17 лет.
Служка — 14 лет.
Ютта Лабуньская — 30 лет.
Марина Гедройц — 21 год.
Софья Подгаецкая — 51 год.
Дама в трауре — 40 лет
М-м Натто — 43 года.
Мастерица — 20 лет.
Горничная у Гедройца — 35 лет.
Горничная у Подгаецких — 20 лет.
Все мужчины, бриты, кроме Павла и консула.
Действие происходит в наши дни. Большой город. Время — от августа до мая следующего года.
Действие первое
Приемная ксендза Корно. Большая комната в два окна без занавесок. Прямо — дверь в коридор. Сейчас она открыта. Налево дверь в кабинет ксендза. Посередине круглый стол, заваленный книгами, бумагами, письменный, очень простой прибор. Вокруг стола три старых низких, широких кресла. Поношенный ковер во весь пол. Прямо на стене портрет папы Пия X* в раме, затянутой крепом. От потолка до низу идут грубые, деревянные полки, заставленные книгами. Белые розы в синей фарфоровой вазе. На узком столике возле двери в кабинете — телефон.
Сейчас одиннадцать часов утра. Везде солнечные пятна-зайчики.
Ксендз Андрей Корно пишет письмо, видимо, раздосадованный. Перед ним сидит Дама в трауре с большим старомодным ридикюлем. Она плачет.
Явление 1Ксендз Андрей Корно и Дама в трауре.
Ксендз (запечатывая конверт). Вот… третья рекомендация… конечно, и на этот раз никакого успеха… ваша дочь — погибшая девушка… вы — слабая мать…
Дама в трауре (плача). Я верну деньги ксендзу-декану* через неделю.
Ксендз (встает, пожимая плечами). Увидим… Давать деньги взаймы — это развращать… Если ваша дочь и теперь не получит места, я умываю руки…
Дама в трауре (вставая). В Благотворительном Обществе во мне приняла участие Марина Гедройц.
Ксендз (изумленно и резко). Кто?
Дама в трауре. Марина Гедройц. Она дала мне десять рублей.
Ксендз (подавляя волнение). Разве госпожа Гедройц не у себя в имении?
Дама в трауре (тоном сплетницы). Нет, и она, и ее мать, и муж, и брат — все вернулись в город. Говорят, они хотят продавать имение… На что им деньги? Сердце Иисуса, столько денег!.. А другие говорят, что это вовсе не потому…
Ксендз (отходя к окну, засунув руки за пояс). Ну?
Дама в трауре (обрадовавшись). Я ничего не знаю… я передаю чужие слова… в семье Гедройц большие нелады… Старик Гедройц — ненавидит тещу… Теща ненавидит зятя… Марина плачет, не осушая глаз… ведь ее брат влюбился в актрису…
Ксендз (быстро и нервно). В кого?
Дама в трауре. В Ютту Лабуньскую… это большой скандал… Ютту Лабуньскую не принимают в семейных домах… Если бы моя дочь так вела себя, я бы ее убила… А теперь Ютта породнится с Гедройцами и станет важной дамой… Святая Мария!.. Все перепуталось на этом свете…
Ксендз. А как же старик Гедройц?.. Он — властный человек… (Обрывает.)
Дама в трауре (фамильярнее). Ну, что же Ян Гедройц!.. Года два тому назад он жил с Юттой Лабуньской почти открыто…
Ксендз (резко). Сказки!..
Дама в трауре. Весь город знает…
Ксендз (резко). Сплетни! Люди суют свой нос в чужие дела.
Дама в трауре (испуганно). Конечно… конечно…
Звонок в передней. В открытую дверь видно, как по коридору прошел
Лакей. Дама в трауре целует руку ксендза и уходит. Ксендз стоит в позе оцепенения. Сюда идет Ютта Лабуньская.
Явление 2Ксендз Корно и Ютта Лабуньская.
Ютта (поднимая руку, как бы приветствуя знамя). Победа!..
Ксендз (напряженно улыбаясь). Да ну?..
Ютта. Я и Лука Подгаецкий венчаемся.
Ксендз (идет закрыть дверь в коридор). Поздравляю…
Ютта. Да. Благодарю. (Бросилась в кресло, стягивая перчатки, устало.) Это было трудно уладить.
Ксендз (тоже сел, нервно, машинально закурил). Расскажите по порядку…
Ютта. Что?.. Ах, да… Я забываю… Я не видалась с вами от марта месяца… а теперь осень… как летит время!.. Сколько я пережила… (Быстрее.) Хорошо, что все кончилось. Лука сделал мне предложение. Я согласилась. Он попросил благословения у матери — она дала. Ну, а мне… мне не у кого спрашивать ни благословения, ни позволения… Я — одна… Правда, разве у Яна Гедройца? (Нехорошо смеется.)
Ксендз (шокирован. Сухо). Семья Гедройц уже здесь.
Ютта (поражена). А!
Ксендз (тише). Что вам до того? Вам это должно быть безразлично.
Ютта (упавшим голосом). Да. Теперь мне безразлично. Я ничего не боюсь. Но еще неделю тому назад… Кошмар! У меня было ощущение, словно Ян Гедройц не позволит мне этого брака…
Ксендз (презрительно). У Яна Гедройца нет на вас прав.
Ютта (уколота). Были!
Ксендз. Ну, какие же это права!
Ютта (живо). Права любовника… высшие!
Ксендз (сквозь зубы). Э… вздор…
Ютта (желая быть разубежденной). Он не хочет моего замужества.
Ксендз. Вам просто кажется.
Молчание.
Ютта (нервно). Нет, вы ошибаетесь. Он не любил меня и не любит, но он не хочет отдать меня другому… Я это чувствую… Когда я так думала, прежняя тоска возвращалась и мучила меня, мучила. День и ночь, утро и вечер я терзалась раскаянием… стыдом… страстью… отчаянием… О, вы!.. Вы меня не поймете…
Ксендз опускает глаза.
И потом в городе начали особенно косо посматривать на меня… Бывшая актриса! Холостая женщина! Бывшая любовница Гедройца!.. Для польской колонии я неприятна… Сбережения мои уплывали… да… да… я заложила бриллианты и меха… я не умею с деньгами… Мне оставалось только одно — ускорить события… Я так и сделала… О, Боже, до чего я гнусна!.. (У нее навертываются слезы.)
Ксендз (холодно). Я никогда не имел чести быть вашим духовником… мы встречались в обществе… вы были откровенны со мною, как ни с кем. На это доверие я не напрашивался… я его только принял… Я заплатил вам за него молчанием и кое-какими советами… более-менее полезными… Приняли вы их или нет… другой вопрос…
Ютта (огорченно). Я не понимаю вас, ксендз-декан…
Ксендз. Я хочу сказать, что я отношусь к вам доброжелательно, хотя мы совсем различные люди. О, да!.. Я считаю вас оригинальной женщиной… скептичной, несчастной… устроенной в жизни не так, как нужно.
Ютта (беспокойно). И все-таки я не понимаю…
Ксендз (встает, ходит). Pardon… вы поймете. К семье Гедройц (проглотив слюну)… к семье Гедройц у меня уже иные чувства. Я духовник Марины. Марина выросла у меня на глазах. С ее покойным отцом я был на "ты".
Ютта (холодно). И что же? Дальше?
Ксендз (останавливаясь). Вы выходите замуж за брата Марины. Это меня беспокоит. Больше… я жду от этого всяческих катастроф.
Ютта. А!
Ксендз (волнуясь). Я чувствую, что вы задумали нечто… У вас тайный план… Я не верю, чтобы вы любили Луку…
Ютта (спокойно). Вы правы, ксендз-декан. Я не люблю Луку… Но я выхожу за него замуж.
Ксендз. Я не ошибся.
Ютта. Вы не ошиблись. Почему я выбрала Луку?.. Я мщу Марине. Марина любит мужа и ненавидит меня. Отлично. Получай в золовки именно меня, любовницу твоего мужа! Марина любит брата и ненавидит меня. Отлично. Ты будешь принимать брата и меня! (Пожимая плечами.) Что делать! Я — дурная христианка… Верите, я совсем не христианка… А Марина внушает мне отвращение.
Ксендз (негромко). Марина — редкая женщина.
Ютта (вызывающе). Святая?
Ксендз (сильно). Невинная.
Ютта (спокойно). И все-таки она не пара Яну Гедройцу. Он — большой человек. Она — ничтожество.
Ксендз. Вернемся к нашему разговору. Раз вы уже посвятили меня во всю эту историю — я позволю себе попросить вас о некотором снисхождении…
Улыбка Ютты.
…к Марине и ее матери. Обещайте мне бывать у них, как можно реже… Обещайте мне поладить со старой Подгаецкой… Обещайте мне выкинуть из головы Яна Гедройца…
Ютта (чуть насмешливо). И что еще?
Ксендз (не замечая ее тона). Дайте мне слово, что никогда Марина не узнает, в каких отношениях вы были с ее мужем… (Увлекаясь.) Марина должна быть счастлива. Я никому не позволю нарушать ее семейного очага. (Спохватившись.) Я не хочу оскорбить вас подозрением, конечно… Я говорю только в теории…
