Юджин О'Нил - Продавец льда грядёт
Хоуп (глубоко тронут; охрипшим голосом). Боже, спасибо вам всем. Боже, Хикки, старик, я тронут. Боже, и я ведь знаю, что ты правда так думаешь.
Хикки (тронут). Конечно, Харри, старый друг! И когда я говорю, что надеюсь, что сегодняшний день будет самым большим днём в твоей жизни и в жизни каждого из присутствующих, началом новой жизни покоя и удовлетворённости, в которой никакие гнилые мечты не смогут вас изводить, я это действительно думаю. Выпьем за это, Харри!
Он выпивает до дна оставшееся вино в своём стакане, но на этот раз он пьёт один, В одно мгновение настроение окружающих возвратилось к тревожной, подозрительной самозащите.
Рокки (ворчит). Ты, что, не можешь хоть на минуту забыть эту свою чушь?
Хикки (садясь — добродушно). Ты прав, Рокки, я слишком много говорю. Это Харри мы хотим послушать. Давай, Харри! (Он стучит своим стаканом по столу.) Речь! Речь!
Все пытаются возродить свой кратковременный энтузиазм, стуча стаканами по столу, крича «Речь», но в этом чувствуется какая-то фальшь. Хоуп неохотно поднимается. Он выдавливает из себя улыбку, в его манере начинает проскальзывать затаённое возмущение.
Хоуп (неуверенно). Боже, не умею я говорить речи. Всё, что я могу сказать, это спасибо всем, что вспомнили меня в мой день рождения. (Его ожесточенность прорывается наружу.) Только не думайте, что раз мне исполнилось шестьдесят, вам теперь станет ещё легче меня дурачить! Господи, нет уж! Как Хикки сказал, это будет новый день! Эта свалка должна быть организована так же, как и другие свалки, так, что-бы я мог что-то с нее иметь, а не просто сводить концы с концами. Все должны мне заплатить то, что они мне должны! У меня тут не детский дом для иждивенцев и мошенников! И не проститутская лавочка! И не дом престарелых для паршивых анархистских бродяг, которым место в тюрьме! Мне надоело, что все на мне ездят!
Все ошеломленно уставились на него в, недоумении и обиде. Он продолжает в каком-то яростном отчаянии, как если бы он ненавидел себя за каждое произнесённое слово, но не мог остановиться.
И не думайте, что вы меня сейчас обманываете! Я прекрасно знаю, что вы смеётесь у меня за спиной, мол, старый, притворщик, мы годы слушали про того, как он собирается прогуляться по району. Никогда он этого не сделает! Он трус, кишка у него тонка, он боится, что поймёт, что… (Он смотрит на них вокруг почти что с ненавистью.) Но я вам покажу! (Он с ненавистью смотрит на Хикки.) И тебе я покажу, сукин ты сын, проклятый торговец сковородками!
Хикки (поощряя). Вот это дело, Харри! Конечно, ты попытаешься мне показать! Я и хочу, чтобы ты это сделал!
Харри взглядывает на него с беспомощным ужасом, затем опускает взгляд и украдкой оглядывается вокруг. Неожиданно он жалко кается.
Хоуп (его голос прерывается). Послушайте, вы все! Господи, простите меня. Я вышел из себя! Я себя плохо чувствую! Плохое настроение! Боже, вы же знаете, я же так рад вас всех тут видеть как цветы в мае!
Они смотрят на него с готовностью простить. Рокки — первый, кто выражает эту готовность.
Рокки. Конечно, хозяин, ты же наше всё!
Хикки (снова поднимается. Он обращается к ним сейчас с простой убеждающей искренностью человека, которому действительно, неподдельно стыдно). Послушайте, все! Я знаю, вам тошно от моей болтовни, но, мне кажется, что настал тот момент, когда я должен объясниться и извиниться за некоторую грубость, которую я допустил. Я знаю, как это выглядело с вашей стороны. Как если бы я был проклятый хлопотун, который не только вмешивается в вашу личную жизнь, но даже натравливает вас друг на друга. Ну, я признаю, что это правда, и я прошу меня за это простить. Но это было необходимо сделать! Поверьте! Вы же знаете Хикки. Я никогда не сеял раздор. Но на этот раз мне пришлось — ради вас самих. Мне нужно было, чтобы вы мне друг с другом помогли. Я видел, что один не смогу справиться за то время, что мне отведено. Когда я сюда шёл, я знал, что не смогу с вами долго оставаться. У меня запланировано отправиться в путешествие. Я видел, что мне надо было торопиться и использовать любое средство под рукой. (С шутливой хвастливостью.) Если бы у меня было достаточно времени, я бы отлично справился сам и развлёкся бы, продавая мой сорт спасения каждому из вас. Как в былые времена, когда я переходил из дома в дом, пытаясь убедить очередную домохозяйку, которая науськивала на меня собаку, что её дом не будет надлежащим образом оборудован, если она не купит ещё один чан для отбеливания белья. И я прекрасно мог бы это проделать с вами. Я знаю каждого из вас наизусть. Может быть, я бывал пьян, когда я раньше сюда заходил, но старик Хикки никогда не мог быть настолько пьян, чтобы не видеть людей насквозь. Я имею в виду любого, кроме себя самого. Но, в конце концов, ему пришлось увидеть и себя тоже.
Он делает паузу. Они уставились на него с ожесточением и тревогой. Он становится глубоко серьёзен.
Но поймите одно. Я клянусь, я бы никогда не стал так себя вести, если бы я не был абсолютно уверен, что в конечном счёте это будет того стоить. После того, как вы избавитесь от этого проклятого чувства, вины, которое заставляет вас лгать себе, что вы не те, кем вы на самом деле являетесь, и чувства раскаяния, которое вас терзает и заставляет прятаться за паршивыми мечтами о завтра. Вы окажетесь в сегодняшнем дне, где не будет ни вчера, ни завтра, чтобы вас терзать. Вам станет совершенно всё равно, какие вы. Я бы так не говорил, если бы сам не знал про это, братья и сестры. Этот покой настоящий! Это факт! Я знаю! Потому что у меня он есть! Здесь! Сейчас! Прямо перед вами! Вы видите, как я изменился! Вы помните, каким я был раньше! Даже когда я вливал в себя два литра виски и шутил, и пел «Милую Аделину», я всё равно чувствовал себя виноватой сволочью. Но теперь вы все видите, что сейчас мне совершенно всё равно. И я вам обещаю, к концу сегодняшнего дня, вы все у меня будете чувствовать себя точно так же!
Он останавливается. Они уставились на него как зачарованные.
Он с усмешкой добавляет.
Думаю, что это всё, что я хочу сказать — на данный момент. Давайте продолжать вечеринку.
Он делает движение, чтобы сесть.
Ларри (резко). Подожди! (Настоятельно, глумливо.) Я думаю, нам, бедным мечтателям на посыпанной опилками тропе к спасению, поможет, если ты расскажешь нам, что с тобой случилось, что позволило тебе обрести этот великий покой. (Его сознательная, провоцирующая язвительность становится всё более и более заметной.) Я заметил, ты ничего не отрицал, когда я спросил тебя про продавца льда. Это великое откровение о том, как пагубно мечтать о завтра, пришло к тебе после того, как ты обнаружил, что твоя жена от тебя устала?
Пока он говорит, лица присутствующих мстительно оживляются, как если бы неожиданно они увидели шанс отомстить.
Когда он замолкает, начинается хор насмешливых глумливых замечаний, сопровождаемый противным, глумящимся смехом.
Хоуп. Боже, ты попал в самую точку, Ларри! Я заметил, что на этот раз он не показывал её фотографию!
Мошер У него её нету! Продавец льда отобрал её у него!
Марджи. Да вы только на него посмотрите. Можно ли её обвинять?
Пёрл. Представляете, до чего он её довёл, если она пошла с продавцом льда!
Кора. И подобный дурак советует нам с Чаком пожениться!
Чак. Да! У него самого с этим всё в порядке!
Джимми. По крайней мере, я могу сказать, что Марджори предпочла офицера и джентльмена.
Льюис. Только посмотреть на тебя, дружище Хикки, у тебя выросли рога, как у антилопы!
Веитьен. Скорее, как у буйвола!
Вилли (поёт на мотив своей песни «Морячок»).
«Пойдём, — она говорит, — мой продавец,
И договоримся».
Все объединяются в глумливом хоре, стуча костяшками пальцев или стаканами по столу в указанных местах текста.
Я покажу тебе такую красивую (тук, тук, тук),
Какую ты ещё не видел!
Взрыв издевательского хохота. Но Хикки остаётся неуязвимым ко всем этим издевательствам. Он добродушно ухмыляется, как если бы шутка на его счёт приносила ему удовольствие, и присоединяется к смеху.
