Владимир Шигин - Семь футов под килем
— Ты у меня поговори! Смущай людей! Я тебе задам рубахи! А еще матросы!
И снова посыпалась звучная ругань, успокоившая испуганных людей.
Как и утром, образной, старик Щербаков, сидел на прежнем месте у машинного люка, окруженный кучкой матросов.
И его монотонный голос, торжественный и умиленный, громко и отчетливо читал под раскаты грома:
— «В день же тот исшед Иисус из дому, седаше при море. И собрашася к нему народи мнози, якоже ему в корабль влезти и сести. И весь народ на бреге стояша…»
У самого трапа, держась за него руками, стоял Кириллов и чуть слышно всхлипывал.
— Кириллов, ты? — окликнул его Опольев.
— Я, ваше благородие!
— Что ты? Никак ревешь?
— Страшно, Лександра Иваныч, да и Щербаков жалостно читает.
— Стыдись… ведь ты матрос?
— Матрос, ваше благородие! — отвечал, стараясь глотать слезы, молодой матросик.
— То-то и есть! Ну, полно, полно, брат… Никакой опасности нет! — ласково проговорил мичман и, сам бледный и взволнованный, потрепал по плечу своего вестового и, держась за перила трапа, отдернул люк и вышел на палубу.
Цепляясь за пушки, пробрался он на ют, под мостик и, взглянув кругом, в первую минуту оцепенел от ужаса.
Корвет метался во все стороны, и волны свободно перекатывались через переднюю часть. Гром грохотал не переставая, и сверкала молния, прорезывая огненным зигзагом черные нависшие тучи и освещая беснующийся океан с его водяными горами и палубу корвета с вышибленными в нескольких местах бортами. Катера одного не было — его смыло. Казалось, шторм достиг своего апогея и трепал корвет, стараясь его уничтожить, но корвет не поддавался и вскакивал на волну и снова опускался, тяжело ударяясь и скрипя, словно бы от боли. Матросы толпились на шканцах и на юте, держась за протянутые леера. По временам, при ослепительном блеске молнии, все молча крестились.
Капитан стоял у штурвала, рядом с шестью рулевыми, правившими рулем, и отрывисто указывал, как править. При свете фонаря видно было его истомленное, бледное и страшно серьезное лицо. Тут же стояли старший штурман Иван Иваныч и старший офицер.
В первые минуты молодого мичмана охватил жестокий страх, но потом страх постепенно сменился каким-то покорным оцепенением.
«Все равно спасения нет в случае крушения!» — пронеслось у него в голове.
И он стоял, уцепившись за что-то, потрясенный и безмолвный.
— Господи помилуй! — раздался возле него голос сигнальщика. — Смотрите, ваше благородие!
Но Опольев уже видел. Он видел при свете блеснувшей молнии, в недалеком расстоянии, силуэт погибающего судна, видел фигуры людей с простертыми руками и невольно зажмурил глаза.
Снова сверкнула молния и озарила океан. Судна уже не было.
Опольев перекрестился. Скорбный вздох нескольких человек вырвался около него.
— Потопли! — произнес чей-то голос
Молодой мичман стоял на палубе, смотря на бушующий шторм, час, другой… сколько именно — он не помнил.
Наконец буря, казалось, стала чуть-чуть утихать, и Опольев спустился вниз.
В палубе по-прежнему царил страх, и Щербаков читал евангелие.
Молодой человек бросился в койку. Он долго не мог заснуть, потрясенный только что виденным. Наконец тяжелый сон охватил его.
Когда он проснулся, яркий дневной свет стоял в каюте. Он приподнялся и с радостным изумлением почувствовал, что качка теперь совсем другая — правильная и покойная. Он выглянул на палубу. Матросы весело разговаривали. Люки все были открыты, и в палубе не пахло скверным запахом.
— Кириллова послать! — крикнул он. Явился Кириллов, веселый и радостный.
— Здорово, брат. Что, стихло?
— Стихло, ваше благородие!
— Ну, видишь, со штормом и справились! — говорил мичман.
— Точно так, ваше благородие.
В кают-компании было оживленно. Все были в сборе и говорили о шторме, о том, как лихо выдержал его «Сокол», отделавшись поломкой бортов да потерей катера. Но о погибшем вчера на глазах судне все почему-то избегали вспоминать.
— А штормяга изрядный был. Знатно трепало! — сказал старый штурман. — И теперь еще свежо!.. Ну да барометр подымается! — прибавил он и после своих двух стаканов разбавленного коньяком чая пошел наверх «ловить солнышко», то есть делать обсервации.
Хотя качало еще порядочно, но сегодня можно было напиться чаю по-человечески, и Опольев с аппетитом съел за чаем чуть ли не полкоробки английских печений, проголодавшись со вчерашнего дня, не забыв угостить и ласкавшуюся веселую Лайку и жирного кота Ваську.
Затем он пошел взглянуть на океан. Океан, видимо, «отходил» и катил все еще большие свои волны далеко не с прежним бешенством, и корвет, под зарифленными марселями, фоком гротом, несся теперь при свежем ровном ветре узлов по одиннадцати в час, легко убегая от попутной волны.
Плотники чинили проломленный в нескольких местах борт, мурлыкая вполголоса какую-то песенку…
КРАТКИЙ СЛОВАРЬ СТАРЫХ МОРСКИХ ТЕРМИНОВ, ВСТРЕЧАЮЩИХСЯ В КНИГЕ
Абордаж — рукопашный бой при сближении противоборствующих кораблей вплотную.
Аврал — работа на корабле, выполняемая всей командой.
Адмиралтейств-коллегия — высший коллегиальный руководящий орган российского флота (совет флагманов) в XVIII веке.
Адмиралтействсовет — совещательный орган военно-морского управления в России с начала XIX века; был подчинен морскому министру.
Балясина — деревянная ступенька штормтрапа.
Баргоут (бархоут) — пояса окружной обшивки у ватерлинии корабля; они всегда делаются несколько толще, чем остальная обшивка, для более медленного изнашивания.
Бак — носовая часть верхней палубы.
Бакштов — толстый канат, вытравливаемый за корму корабля для привязывания шлюпок во время стоянки корабля.
Бизань-мачта — третья от носа мачта корабля.
Бимс — балка поперечного набора корабля, поддерживающая настил палубы.
Бегучий такелаж — все подвижные снасти, служащие для постановки и уборки парусов, подъема и спуска частей рангоута.
Боканцы — деревянные балки-выстрелы, выступавшие за борт в носовой части парусных судов.
Брамсель — третий снизу четырехугольный парус; поднимается на брам-стеньге над марсом.
Брасы — снасти бегучего такелажа, служащие для постановки парусов под определенным углом к ветру.
Бригрот — парус, поднимаемый на грота-реи, когда нет постоянного грота.
Бридель — якорная цепь, прикрепленная коренным концом к рейдовой или швартовой бочке.
Бушприт — горизонтальное или наклоненное рангоутное дерево, выступающее вперед с носа судна.
Ванты — снасти стоячего такелажа, поддерживающие мачту или стеньги с бортов судна.
Ватервейс — водопроток на палубе вдоль бортов корабля.
Ватер-шлаги — водяные шланги.
Верп — вспомогательный якорь.
Верпование — перевод корабля с одного места на другое посредством якоря-верпа, для чего якорь завозят на катере вперед и тянутся по укрепленному к нему канату, повторяя это действие многократно.
Вымбовка — деревянный рычаг, служащий для вращения шпиля вручную.
Галионджи — матросы на турецких кораблях эпохи парусного флота.
Галс — курс корабля относительно ветра; если ветер дует в левый борт, говорят, что корабль идет левым галсом, если в правый — то правым.
Галфвинд — курс парусного корабля, при котором его диаметральная плоскость составляет с направлением ветра угол в 90 градусов.
Гальюн — свес в носовой части парусного корабля, на котором устанавливалось носовое украшение.
Гардемарин — учащийся выпускного курса Морского корпуса.
Гини — тали с увеличенными размерами блоков числом шкифов и толщиной лопарей.
Грот-мачта — вторая от носа мачта
Дагликс — левый становой якорь.
Диплот — лот, отличающийся большой массой груза и длиной лотлиня; используется для измерения больших глубин.
Дифферент — наклон корабля в продольной плоскости.
Дрейф — боковое смещение, снос корабля с намеченного курса под воздействием ветра и течения; лечь в дрейф — так расположить паруса, чтобы одни двигали корабль вперед, а другие назад, вследствие чего корабль оставался бы приблизительно на одном месте.
Дубель-шлюпка — небольшой парусно-гребной корабль второй половины XVIII века, предназначенный для действий у берега.
Интрепель — топор, предназначенный для абордажного боя с обухом в форме четырехгранного заостренного зуба, загнутого назад
Каттенс-помпы — ручные водоотливные помпы.
Капулан-паша — главнокомандующий турецким флотом
Карлингс — подпалубная балка продольного направления, поддерживающая палубу.
Картушка — главная составная часть магнитного компаса, указывающая стороны света
