Наталья Аверкиева - Вишенка для Демона
Мы смотрели на нее с недоумением. Судя по розовым щекам и глубокому нервному дыханию, умирать ей несколько рановато.
— И что у тебя случилось? Аршавин променял «Арсенал» на магаданский спортивный клуб? — без капли иронии серьезно спросила Женька.
Я вот ей прям удивляюсь. Ведь явно же стебется, но с такой миной, словно доклад о защите прав женщин на заседании в ООН читает.
— Ты нашла крутые туфли на шпильке, и они на тебя не налезли? — ахнула Настя, заломив ручки.
Эта точно не издевается. Для Настьки будет трагедией, если она купит туфли за бешеные деньги, а они окажутся из прошлой коллекции или дизайнер пролетит со своими модными прогнозами на будущую зиму-лето.
Я решила не умничать и просто вопросительно подняла бровь. Птица приоткрыла один глаз. Резко села. А потом гневливо поинтересовалась:
— И что вы на меня уставились?
— Вообще-то это ты тут паясничаешь, — поправила Женька очки на носу.
— У меня беда! — взвилась Ярик, зло сверкнув глазами.
— Не томи уже, — поморщилась я.
— Славик женится!
Мы переглянулись. Слав в семье Птицы четыре штуки — старший Ростислав, потом Вячеслав, сама Ярослава и мелкий Станислав.
— Методом исключения откидываем Станислава, как самого младшего, следовательно, недееспособного, и Ярославу, потому что девушки не женятся, а выходят замуж, если только они не лесбиянки… — принялась размышлять Точка.
— Ярослава, ты что, лесбиянка? — вытаращила глаза Настя.
— Вячеславу всего семнадцать, ему в одиннадцатом надо думать не о женитьбе, а об армии. Следовательно, методом исключения остается Ростислав, что для его девятнадцати лет вполне нормальное явление. Так в чем трагедия-то? — закончила свои умственные изыскания Точка.
— Славик! Славик жениться хочет! — подскочила Птица. — Что непонятного?
— Который?! — в один голос рявкнули мы на нее.
— Брат мой! Славка!
— У тебя их три штуки, и все Славы! — недовольно нахмурилась Анастасия.
— Вячеслав! — топнула Ярик ногой.
— Чтобы от армии откосить? — спросила Точка.
— Он спятил? — возмутилась Настя.
— Да рано же еще! — воскликнула я.
— Она говорит, что беременна от него! — едва не рыдала Ярик.
— Фига! — Настя.
— Ого! — Точка.
— Клевый финт ушами, — я. Мы разом сели на лавочку.
— Не ори на всю школу, — мрачно попросила Женька.
— Я знаю ее, — перешла на свистящий шепот Птица. — Это не может быть ребенок Славки. Она еще с одним гуляла. Он ее бросил. Вот она и решила через Славку отомстить. Тот ее любит сильно. Ну или делает вид, что любит. В общем, он, как порядочный, собрался на ней жениться. А это не его ребенок. Это точно!
— Откуда такая инфа? — подалась вперед Точка.
— Мне ребята сказали. Мол, она его напоила специально, чтобы заманить в ловушку. Ох, девочки, что теперь будет-то?
— Главное, чтобы Пустомеля не разнесла по школе, что ты лесбиянка, — почесала я затылок. — Все остальное решаемо.
— Как? — повернулись ко мне девчонки.
— Еще не знаю, но мы ее сделаем. На всякую хитрость, есть другая хитрость.
— Сделаем, — закивали они.
— А сейчас пошли на уроки, а то Полковник нас строевой заставит по коридору маршировать весь урок.
Мы бегом бросились на третий этаж. Петр Степанович классный мужик, но, по мне, он перепутал армию и школу. Требовать от барышень, вроде Ярика и Насти, не опаздывать можно только будучи не в себе. Настька всегда и везде опаздывает, натура у нее такая. А Ярик — сова, она на первые уроки еще ни раз вовремя не пришла, все время просыпает, вот сколько я ее знаю, ни разу она не пришла на первый урок вовремя.
— Варька, а ты карты свои кинешь? — тоскливо спросила Ярик, волоча меня по лестнице за собой.
— Кину, — задыхаясь, буркнула я. — Если ты мне руку не вырвешь.
— Обязательно только. Ты что? Я тебя теперь как зеницу ока буду охранять.
— Ой, вот спасибо, — перевела я дух около кабинета. — Женьк, иди первой. Ты умная. Он тебя не понимает.
— Сама такая, — огрызнулась Волоточина и, постучав, зашла в кабинет. За ней просочились мы.
Эх, как же руки чешутся! Сейчас бы карты кинуть, посмотреть, что да как там у Славика. Мне бы только перемены дождаться. И уж тогда я ей все расскажу про нашу невесту.
