Наталья Аверкиева - Вишенка для Демона
— Но вдруг тут кто-то на ней подорвется? — Я никак не могла оторваться от рассматривания бомбы.
— Хорошо бы не мы. — Кир ловко запрыгнул наверх и вытащил меня.
— Рюкзак! — вспомнила я.
Он чертыхнулся. Велел отойти от окопа, сам полез за рюкзаком. Через несколько секунд Кирилл тащил меня прочь с того места.
— Стой! — застопорилась я. — Надо сообщить! Она же может рвануть! Вдруг там еще есть! А если грибники?
Он состроил противную рожу и протянул мне свой телефон.
— Только, знаешь, тут бои были. Здесь полно таких мин.
— Все равно. Наш долг сообщить, куда следует. А уж они там пусть сами решают, что да как.
— У тебя когда концерт-то? — уселся Кир на поваленное дерево. — Завтра?
— А что? — напряглась я.
— Нет, ничего, — закурил он. — Ты звони, звони.
Через час нас отыскали не то саперы, не то минеры — в общем, военные, милиция и прочие странные люди в комбинезонах и с какими-то интересными штуками в руках, а один так и вовсе был с собакой. На полянку нагнали технику. Меня расспросили о месте, где находится бомба. Кир вызвался показать. Прошло еще часа полтора. Мы всей толпой стояли на безопасном расстоянии, пока со снарядом работали саперы. Оказалось, что бомб там несколько, и военные решали, что с ними делать, — выкапывать или взрывать на месте и насколько там «живой» взрывной механизм. Я бы не стала ждать окончания всех работ, но Кирилл, достав диктофон и свое журналистское удостоверение, унесся «на дело» (как он заявил). Мне же любезно разрешили погреться в машине командира, который руководил разминированием, а заботливый солдат угостил бутербродом и кофе из термоса. Еще минут через сорок все как-то подозрительно рассредоточились.
— Сейчас рванет, — влюбленно смотрел в сторону нашей бомбы парень.
Я глазами нашла в толпе Кирилла. Он крутился рядом с командиром.
— А они нормально стоят? Не заденет? — Я показала пальцем на солдатское начальство.
— Ты что? Все хорошо будет, — заверил парень. Смешной такой.
Мы вышли из машины и стали ждать взрыва. И вот в этот ответственный момент, когда даже природа замерла перед великим бара-бумом, у меня зазвонил телефон. Кто говорит? О, нет! Женька! Все… Лучше бы маман позвонила! Женька сейчас натурально удушит меня посредством оптико-волоконной связи. Или как оно там называется? Через спутник?
— Привет, — робко сказала я в трубку, готовясь к буре.
И буря не заставила себя ждать. Всегда спокойная Точка заорала так, что я была вынуждена отодвинуть телефон подальше от уха.
— Ты с ума сошла? Дуракам что, закон не писан? Ты хоть понимаешь, что мы от тебя ни ножек, ни рожек не найдем?
— Жень, все нормально, — непроизвольно принялась оправдываться я, мысленно схватившись за голову.
Ну все… Сейчас тут будут все спецслужбы мира, вертолеты, самолеты, пароходы, ОМОН и спецназ с ворами в законе под ручку. Какое-то странное эхо?… Она по громкой связи со мной говорит? Девчонки, что ли, рядом? О, нет! Не везет, так с детства! Это хуже, чем мама! — Я в лесу, с парнем. Он не даст меня в обиду… Правда-правда!
— С парнем? С парнем?! — задохнулась она от возмущения. — Ты еще и с парнем?! Ты в курсе, что в год без вести пропадает около семидесяти тысяч человек? Каждый четвертый из них — несовершеннолетний! Статистику решила собой сделать?
— Наоборот! — лепетала я неуверенно. — С ним не страшно машины ловить. А то вот так завезут куда-нибудь… Нас чуть не убили… А в Твери на нас хулиганы напали… — Господи, ну кто тянул меня за язык?
Ну, точно! Вокруг нее полно народу, и Женька возмущенно сейчас повторяла им мои слова, добавляя весьма едкие комментарии.
— Какое счастье, что чуть! Ничего, если вернешься живая, мы тебя тут сами убьем!
Я почувствовала, как Точка плотоядно улыбается и потирает руки. А рядом с ней стоит Ярик и ехидно закатывает рукава, как главный супергерой из плохого американского боевика. И вокруг всего этого суетливо бегает на шпильках Настька, театрально заламывая тощие ручонки и гламурно подвывая.
— И мы тут бомбу обезвреживаем. В лесу… — совсем тихо похвасталась я, на свою погибель.
— Стоп. Какую бомбу? Варька, ты пьяная?
— Почему пьяная? Я, кроме кофе, ничего не пила. Меня солдат угостил. А бомба ржавая. Она нам чуть на голову не упала, когда мы в окопе лежали.
Женя приглушенно сообщила девочкам, что я, судя по всему, под наркотой и у меня галлюцинации, меня надо немедленно спасать, пока я еще в состоянии хоть как-то мыслить и способна связно пользоваться словами.
— Угостил? Варя, ты дура! Ты хоть понимаешь, сколько различных препаратов можно подлить девушке в кофе? Неудивительно, что тебе мерещатся бомбы и окопы. Рассказывай, где ты, я поговорю с папой, мы за тобой приедем. И не двигайся с места!
— Приготовься… — предупредил солдат и указал в сторону леса. — Сейчас ка-а-а-а-а-к рванет! — Он даже подпрыгнул от нетерпения.
— Ой, погоди, Женька! — тут же выдала я злой, как сто китайских ежиков, подружке. — Самое интересное! Она сейчас взорвется!
— Варя! Не пей больше ничего! Слышишь? Стой, где стоишь! Как тебя найти, Варя? Ты можешь хотя бы примерно сказать, где находишься? Я сейчас приеду! Стой, Варя!
— Я же сказала, в лесу.
Женька опять начала приглушенно объяснять кому-то, что у меня явно проблемы с головой, меня опоили и сейчас грязно воспользуются. И тут оно громыхнуло так, что заложило уши. Казалось, это произошло над головой. Я аж присела от неожиданности. Птицы испуганно метнулись с криками ввысь. Земля под ногами дрогнула. Внутренние органы как будто подкинули. Страшно-то как… Вот и все. А ведь могла взорваться, когда мы там с Кириллом смеялись. Просто вот раз — и нет тебя, чик — и ты на небесах. Живешь, живешь, а из-за какой-то ржавой дуры могла и не дожить до зав трака. Страшно…
— Слышала? Слышала? Во как бабахнуло! — пританцовывала я и хлопала от радости в ладоши.
В трубке стояла тишина. Я посмотрела на дисплей и поморщилась — связь потеряна. Надо будет потом перезвонить, как только мой телефон найдет себя, а то они там с ума сойдут, и тогда меня и маман в порошок сотрет, и подруги в мелкий фарш порубят.
Военные и милиционеры после недолгого совещания начали расходиться по машинам. Солдаты еще ковырялись в лесу, а в мою сторону уже двинулась начальственная процессия. Кирилл шел рядом с командиром и о чем-то оживленно с ним разговаривал. Какой же он все-таки смелый! Я бы вот не решилась так спокойно беседовать с начальником.
— Ну, Варвара… Как тебя по батюшке? — громким командным голосом произнес военный, широко улыбаясь.
— Анатольевна, — покраснев, пробормотала я.
— Ну, Варвара Анатольевна, вашему отцу можно вами гордиться! — положил тяжелую руку мне на плечо.
— У меня нет отца, — с обидой сообщила я. Командир на мгновение смутился и нахмурился, потом снова широко улыбнулся и сказал:
— Если бы у меня была такая смелая дочь, я бы обязательно ею гордился. Спасибо тебе. Здесь недалеко детский лагерь. Могли дети пострадать. Вы с Кириллом в Питер едете, да? — Я кивнула. Губы непроизвольно растянулись в улыбке. Боже, как приятно! — Я бы попросил своего водителя вас отвезти, но это далековато. Сейчас решим. Не отходи никуда от машины. Эй, капитан! — окликнул он самого главного милиционера и направился к нему. — Петрович, пойди сюда, дело есть. Не в службу, а в дружбу…
Кирилл спрятал диктофон, застегнул рюкзак и подмигнул мне. Его довольный вид говорил только об одном — это была славная охота.
— Все хорошо. Я договорился, — поиграл он бровями. Потом рывком притянул меня к себе за плечи и несильно сжал. Потискал, я бы сказала, как щенка.
Нас позвали в милицейскую машину. Кир взял меня за руку и твердым шагом направился к стражам порядка.
— Ну, все, счастливого пути, — подошел к нам командир и пожал Кириллу руку на прощание. — Варвара Анатольевна, еще раз благодарю. — Он учтиво склонил голову набок, как бравый гусар.
Мамочки, какие же они хорошие эти военные!
— Спасибо, Алексей Степанович, — кивнул Кир. — Я позвоню, когда все будет готово.
— Телефон мой записал?
— Конечно.
— До встречи тогда. Звони.
Они ритуально похлопали друг друга по плечам, кивнули и наконец-то разошлись. Я забралась на заднее сиденье милицейского «Форда». Кир сел рядом и устало откинулся на спинку, закрыл глаза. После ночной драки ему, наверное, очень плохо, а ведь он еще не спал сегодня. Хотелось накрыть его пледом и выдать подушку, чтобы голове было удобно.
— Кирюха! — обернулся капитан с переднего сиденья.
Кир вздрогнул и тревожно глянул на дядьку с очень добродушным, совсем не ментовским лицом.
— Я вас до поста довезу. Там оставлю. Ребята все сделают. Хорошо? А то у тещи сегодня юбилей, жена с костями съест, если опоздаю.
